А ведь все можно было устроить довольно-таки просто. Если бы простой помещик-дворянин был неподвластен собственным амбициям, то можно было бы создать не просто российскую самодержавную империю, а реальную сверхдержаву, в которой приветствовалось бы благополучие простых граждан. Не в ущерб привилегированному сословию. Вы можете спросить: «Ну как это можно было сделать? Это же нонсенс!» А я, как человек, оказавшийся в подобной ситуации, вам попытаюсь разъяснить. Во-первых, простым гражданам, пусть и крепостным, прежде всего нужно было показать, что их хозяин заинтересован в их благополучии и благополучии их семьи. Как это можно было создать? Да очень просто. Хотя бы полноценным питанием. Нередко из-за паники от того, что не хватит прокормиться господину, в ущербе оказывался простой русский мужик, который отдавал последний кусок хлеба своему хозяину, довольствуясь лебедой. И это крайне неправильно. Ведь согласитесь, если ты дворянин, и тем более помещик, у тебя есть средства и ты состоишь на государевой службе, получая какое-никакое жалованье. Неужели нельзя войти в положение? Да голод, да неурожай.

Береги честь смолоду – вот главный слоган общества. Зачем же его нарушать, ведь можно и перетерпеть, дав крестьянам продыху в неурожайный год. Пусть довольствуются тем, что вырастили, а ты и на жалованье прожить можешь. На то она и служба государева. А сколько талантов зарыто вглубь? Ведь дворянин не осознавал пользу своего звания для общества. Друзья мои, сколько реальных талантов было среди крепостных: тут тебе и художники, тут тебе и артисты, и музыканты. Вообще, русские крестьяне – это клад для русской культуры. Это такой материал, который может вывести нашу Державу на самый высокий уровень, не предпринимая к нашему обществу никаких революций.

Да, в то время, в котором я оказался, все мои здесь изречения и в грош-то не ставили, но надеюсь, что те из современников, которые узнают о моих похождениях, задумаются и будут более трепетно относиться к простому русскому народу, который в большинстве своем населяет пространство нашей великой Родины. Ведь именно на плечах простого русского мужика держатся устои государства. И с этим со мной поспорить не может никто.

Я в библиотеке. Ах, как много великого звучит в этом слове – «библиотека». Это тебе и народная мудрость, и философия, и история, и математика, и география. В общем, библиотека – это всё.

Конечно, в мое время, время цифровых технологий, многие люди отказались от этой сокровищницы, которая создавалась веками трудами многих людей, заменив ее на простой универсальный компьютер, подключенный к глобальной паутине мусора и хлама. Да, в интернете можно найти любой материал на какой душе угодно вкус и цвет, но никогда человек, поддавшийся плодам цивилизации и отказавшийся от естественной продукции интеллекта, не сможет оценить тот путь развития, который прошло то или иное творение, внутреннего состояния человека. Он своими произведениями души пытается скрасить серость дней обычного жителя планеты, предоставив для его духа пищу, способствующую отвлечению его сознания от насущных житейских вопросов. Способствующую отдыху его ума, который в дальнейшем придет к правильному решению тех или иных проблем, чем тот обитатель этой бренной земли, который целиком и полностью погружен в свои дела, посылаемые ему колесом времени.

Итак, моя задача прежде всего состоит в том, чтобы разгадать загадку того, почему и для чего я оказался в николаевской России, в периоде расцвета нашей великой державы. Ведь именно государь Николай Павлович Романов держал в узде всю страну, начиная от высших слоев общества и заканчивая низшими, отчасти даже несправедливо обиженными судьбой людьми. У императора политика к крепостным была такова, что, если ты безродный, хоть и имеешь просто божественный талант, этот факт никого не интересует, занимайся тем, чем положено, и не более. А тем, чем бы ты хотел заниматься, с этим, так сказать, делом справятся те люди, которые для этого предназначены как по должности, так и волею судьбы. А мы, то есть правящие слои государства, в случае неудач с них спросим по полной. И пусть за это они ответят по совести. А уж какое наказание за это они получат, мы уж непременно решим. Вот в таком периоде русской истории я оказался. Здесь прежде всего ценилась четко отлаженная система.

Покопавшись среди тех чудесных творений человека, я натолкнулся на тот факт, что не знаю родного языка. Того языка, который еще не перекроила Великая Октябрьская революция. Я, хоть и считался очень грамотным человеком в свое время, оказался бессильным перед лицом настоящей славянской литературы, которой пользовалось все население великой Российской империи. Ну что ж тут поделать, нужно пройтись по поместью и найти более грамотного человека, который поспособствовал бы мне разобраться в книгах, в делах моего тела, как бы смешно это не звучало. На мой взгляд, из тех познаний, которые я получил в своем веке, я должен найти некоего ученого француза. Ну это, понимаете, как у Толстого в его трилогии «Детство. Отрочество. Юность». Учитель, француз, все знающий и все умеющий. Эдакий прожженный человек, потрепанный ураганом жизни.

Я отправился в паломничество по своей усадьбе, и знаете, дорогие друзья, с каждым шагом я просто влюблялся в этот дом. Здесь все было естественно, все натурально, не было тех искусственных материалов, которыми пользовался человек XXI века. Нигде, ни в одном углу, я не обнаружил паутины проводов, которые стали неотъемлемой частью интерьера нашего времени. Я стал всерьез ощущать, как постепенно, с каждым мгновением пропитываюсь настоящим русским дворянским духом, с каждым шагом я осознаю то, что являюсь механизмом, который движет развитие подвластного мне волею судьбы народ. И если мне суждено остаться в этом развитом, но еще довольно-таки диком мире навсегда, то я постараюсь приложить все, какие только можно, силы, чтобы мои владения стали самыми передовыми во всей нашей могучей Империи. Даю слово! А что? Может, это и есть то самое предназначение, ради которого провидение закинуло меня в этот период развития человечества. Сегодня я внедрил культуру и просвещение в простых граждан нашей страны, именно эти планы сидят в моей голове, а завтра, по моему примеру, и вся страна. И вот Россия – самая просвещенная и грамотная страна в мире. Но что это за шум раздается из недров кухни?

Ощущение такое, что идет какой-то ожесточенный спор. Что ж, думаю, подкрадусь-ка я незаметно. Авось выпытаю для себя что-нибудь интересненькое, а заодно познакомлюсь, быть может, с какими-нибудь традициями, мало ли. Итак, я затушил свечу в своей руке, которая была единственным источником освещения. Вообще у меня постепенно складывалось мнение, что люди XIX века очень любили мрак, что отражалось не только на кухне, но и в других комнатах. Это я осознал, немного поразмыслив, прежде чем начал спускаться в подвальное помещение, которое меня заинтересовало звуками, оттуда доносившимися.

Спустившись в подвал, я обнаружил деревянную маленькую дверь, которая, к счастью, была не заперта. Я немного ее приоткрыл. То, что я увидел, ввергло меня в такое чувство негодования, что, как говорится, ни в сказке сказать, ни пером описать. Оказывается, в моем поместье живет настоящая крыса, которая считает себя вправе распоряжаться жизнью и здоровьем подвластных мне людей. И, по-моему, этот человек дошел до такой крайности, что на моей вверенной мне территории организовал пыточную камеру. Ну что ж, сейчас я наведу здесь порядок. Этот балаган должен закончиться раз и навсегда, в противном случае организатор сам пройдет через все то, что было уготовано моим людям.

А что же я увидел, мои дорогие друзья? Конечно же, этот вопрос невольно вторгся в ваши головы, и я непременно хочу посвятить вас в то, что происходило в подвале поместья, хозяином которого являлось мое тело.

Итак, начну. Приоткрыв дверь, я увидел скопище дворовых людей, во главе которых был управляющий, ходивший из стороны в сторону и нервно жестикулируя, пытался что-то разъяснить. В небольшой подвальной комнате находилось несколько каких-то станков, видимо, для выяснения доказательств. Возле одного из них на коленях стоял человек, голова которого находилась в ящике. Один из приверженцев Михаила Соломоновича нажимал на прикрепленные к ящику рычаги с очень подобострастным видом, отчего жертва неистово дрыгала всеми конечностями и пыталась взреветь от боли, которая обрушилась на ее тело. Я, дорогие друзья, просто не мог на это долго смотреть. Во мне взыграла совесть, и я незамедлительно отворил дверь и вошел.