Быстро пролетели годы. Девушки повзрослели. Позвала их мачеха к себе.

— Состарились мы с отцом, дочки, не можем вас больше кормить да одевать. Пора вам теперь своим умом жить и самим о себе заботиться.

Выдала она каждой поровну денег, что они с мужем скопили, и велела идти в мир, самим на жизнь зарабатывать. Родная дочка тут же устроилась на работу в богатый купеческий дом. Добрая, скромная и трудолюбивая девушка, даром что не красавица, приглянулась хозяйскому сыну. Да и сами хозяева прикипели к ней душой: кроткая, послушная, работящая — лучшей невестки и желать нельзя. Вскоре и свадьбу сыграли.

А избалованная красавица падчерица, которая в жизни даже тарелки за собой не помыла, зато привыкла только спать да гулять, быстро прокутила полученные деньги и умерла с голоду, никому не нужная.

Пару дней ходила Эмма сама не своя, а на третий её осенило. Теперь она знала, что ей делать.

Видит Бог, меньше всего она хотела, чтобы сын оказался таким. Долгими бессонными ночами изводила она себя мыслями о том, как и почему так всё сложилось. Неужели в этом действительно была её вина? Но разве она хотела этого?

Эмма и вправду души в Флориане не чаяла — не ребёнок, златокудрый фарфоровый ангелочек. «Вот ведь природа несправедлива, — шутливо вздыхали подруги. — Зачем парню такая красота? Любой девушке фору даст!»

Слишком сильно любила она своего первенца. Не могла ему ни в чём отказать. И если сына с малолетства тянуло к куклам и красивым нарядам, у неё не хватало духу отказать ему в таком пустяке — перерастёт.

Принимая сторону мужа, Эмма желала сыну добра: думала, Флориан, оставшись без родительской поддержки, образумится. А вышло только хуже: сын не то что не исправился, а и вовсе из дому ушёл.

«Воспитала из сына пидора, говоришь? — усмехнулась она про себя, ставя точку в нескончаемом мысленном оправдании перед мужем. — Ну что ж, значит, у меня уже есть опыт».

Дирк на жену и произошедшие с ней метаморфозы нарадоваться не мог: пока Леон был бессловесным младенцем, она даже не взглянула на него ни разу — все заботы по уходу за ребёнком легли на круглосуточных приходящих нянек. Но стоило мальчику начать ходить и говорить, жену словно подменили: раньше из депрессий не вылезала, а тут вдруг ожила, глаза блестят, но главное — полностью изменилось её отношение к Леону. Эмма теперь от него ни на шаг не отходила, как когда-то от Флориана.

«Это естественный и закономерный результат терапии, — сказал ему напыщенный профессор Фридманн — светило немецкой психоаналитики, которого сам Дирк считал шарлатаном, чья деятельность сводилась к организации досуга богатых домохозяек. — У вашей жены ремиссия. То, что она не смогла реализовать с родным сыном, она захочет наверстать с приёмным. Не препятствуйте ей — это пойдёт на пользу и ей, и ребёнку».

***

— Сынок, пошли спать. Я расскажу тебе сказку.

— Про кого?

— Про короля и принца.

Леон безропотно позволил уложить себя в кровать и, затаив дыхание, приготовился слушать.

— Жил-был король, и было у него три сына, — начала мама. — Младшего, самого красивого, звали Леон.

— Как меня?! — ахнул ублюдок.

— Как тебя, — подтвердила мама. — Слушай дальше, не перебивай.

Выросли сыновья, пришла пора им жениться. Пригласил король в гости незамужних дочерей всех соседских правителей. Два старших брата быстро выбрали себе жён. Леон же только нос воротит — ни одна принцесса ему не нравится: одна слишком старая, другая слишком страшная, а третья слишком глупая.

Надоело это королю, рассердился он на Леона:

— Вот тебе лук и стрела, — говорит он сыну, — поднимайся на самую высокую башню в замке и пусти её в небо. Где стрела упадёт, там и твоя суженая.

Леон же был очень умный принц, даром что самый младший. Придумал он, как отца перехитрить: и волю его исполнить, и не жениться. Поднялся он на самую высокую в замке башню, как велел отец, осмотрелся — с высоты все окрестности были видны как на ладони — и выстрелил в болото — уж там точно никакой жены быть не может.

Ублюдок хихикнул, довольный находчивостью тёзки.

— Пошёл принц искать стрелу, — продолжала мама. — День шёл, другой шёл, по лугам, по лесам, по горам шёл, а на третий день зашёл в топкое болото. Смотрит, а посреди болота лягушонок сидит — стрелу его в лапках держит.

— Квавствуй, Леон, — поздоровался лягушонок, — квавствуй, суженый.

— Какой я тебе суженый? — возмутился Леон. — Я принц! Не могу я на тебе жениться. Меня подданные засмеют!

— А ты женись, Леон, не пожалеешь.

Подумал Леон, подумал: а и правда, уж лучше жениться на лягушонке, чем на какой-нибудь мерзкой жабе-принцессе. Завернул принц лягушонка в кружевной платочек и вернулся с ним в королевский замок.

Опечалился отец, когда увидел его невесту, да ничего не поделаешь: негоже королю от собственного слова отказываться!

Созвали они гостей со всего королевства и сыграли три свадьбы: старший сын женился на принцессе, средний — на княжеской дочке, а младший — на лягушонке.

Три дня гуляли, а на четвёртый король созвал сыновей и говорит:

— Ну что, дети мои, теперь вы все трое женаты. Пришла пора решить, кому из вас мне королевство передать. Будет вам от меня три задания. Кто лучше всех с ними справится, тому и достанется трон после меня. Вот вам первое испытание: мудрость короля — в его решениях. Приготовьте к завтрашнему дню ваши первые указы.

Поклонились принцы королю и пошли выполнять отцовскую волю.

Загрустил Леон — он никогда красиво писать не умел, в школе уроки письма для него пуще пытки были.

— Что ты грустный такой, Леон? — спрашивает его лягушонок. — Обидел кто тебя?

— Как же мне не грустить! — отвечает Леон. — Велел отец на завтра написать настоящий королевский указ.

— Не печалься, Леон, — говорит ему лягушонок. — Давай лучше поиграем, а потом ляжем спать — утро вечера мудренее.

Сбросил он с себя лягушачью кожу и обернулся Королём Голландским — таким красавцем стал, что ни в сказке сказать, ни пером описать! Наигрались они с Леоном, Леон утомился и уснул. А Король вынул из потайного кармана мешочек с волшебными травами, посеял их за окном, травы и нашептали ему указ.

Проснулся утром Леон, а на столе бумажный свёрток лежит, красной лентой перевязанный. Бросился к нему Леон, развязал, а там — готовый королевский указ. Обрадовался Леон, тут же побежал к отцу. А там уже и братья собрались — ждут не дождутся, когда смогут свою волю огласить.

Подал отцу свой свёрток старший принц. Отец развернул его, но даже читать не стал.

— Что это за указ?! — закричал он. — Весь в кляксах и пятнах, позор для короля!

Подал отцу свой указ средний принц.

— Это уже лучше, — смягчился отец. — Но ошибок больше, чем блох в моём парике! Казнить нельзя помиловать. Как прикажешь это понимать?!

Настал черёд Леона.

Развернул король его свёрток и глазам не поверил: ни единого пятнышка, ни единой описки, а сам текст такой мудрёный и заковыристый, что не каждый придворный мудрец его разберёт.

— Вот указ, достойный зрелого и мудрого короля! — просиял отец и тут же дал сыновьям второе задание: — Сила короля — в его дальновидности. Жду вас завтра снова — с рассказом, каким вы видите наше королевство через сто лет.