Однако не прошло и получаса, как на дороге показался грузовик с автоматчиками. Миронов дал выстрел из ПТРД. Машина ехала хоть и не быстро, но остановилась так резко, что из кузова медленно вываливались ошалевшие солдаты и, кое-как сориентировавшись, повели огонь в сторону Миронова. И снова ему пришлось бегать из одного дзота в другой, имитируя мощное укрепление.
Вечерело. Пошёл дождь. Оставшиеся в живых немцы ушли. Миронов привёл в порядок блиндаж. Умылся. Переоделся. Перекусил оставленными ему консервами. Свернул самокрутку с самосадом. На солдатский ватник накинул плащ-палатку и выглянул наружу. Стемнело. Дождь прекратился. На небе высыпали звёзды. Алексей, присев на пенёк, чиркнул спичкой, закурил. Вздохнул.
– Где ж ты, моя Дуся-дорогуся? – пробормотал он. – Как ты там без меня? О-хо-хо… – Он с наслаждением сделал затяжку, потом ещё…
С рассветом немцы возобновили атаку. Но, к своему удивлению, не встретили никакого сопротивления. Рота солдат облазила всю позицию и не обнаружила ни единого русского, кроме окоченевшего военнослужащего с пулевым ранением в голову от снайперского выстрела. Через час на позицию прибыл немецкий генерал.
– Куда же делись обороняющиеся? – с удивлением спросил генерал у офицера.
– Судя по всему, господин генерал, здесь был всего один солдат. Следов других нет.
– Он был один… Это невероятно!.. И какие же он нанёс нам потери?
– Господин генерал, этот сталинский фанатик подбил танк, уничтожил мотоцикл, вывел из строя грузовик и убил больше сотни солдат. Также есть предположение, что это он из своего поганого ручного орудия сбил самолёт. Как прикажете поступить с этой скотиной?
– Сначала захоронить всех наших. А этого… Этого тоже похоронить… Индивидуально.
– Господин генерал, это сталинская фанатичная обезьяна… Животное…Русская свинья… Собака… Вот его документы.
– Это солдат, обер-лейтенант. Вот. Посмотрите. Солдат Алексей Миронов!
– Вы читаете по-русски?
– Ну, это не самая большая сложность на земле. В Первую мировую я был на русском фронте. Угодил в плен. Некоторое время провёл в России. Познакомился со многими русскими. На обезьян они совсем не похожи. И этот солдат не обезьяна. И уж тем более никакая это не свинья… Нормальный и даже хороший солдат… Если бы у вас была сотня таких рядовых, я не пожалел бы для вас вне очереди звания майора. А вот и фото, поглядите! Это, наверное, его семья… Жена… Дочка… У свиней и обезьян такого не увидишь… И не о Сталине он думал – о дочке. Он очень хороший русский солдат… Если бы у меня были такие солдаты, я был бы фельдмаршалом. Похоронить с почестями.
– Господин генерал, это невозможно, он убийца наших солдат.
– Похоронить как героя!
– Господин генерал, он не офицер.
– Все мы солдаты – и генералы, и рядовые.
– Господин генерал, он…
– С каменным надгробьем и с салютом. Выполняйте. О готовности доложите. Я проверю.
– Слушаюсь!
Закончилась война. Прошло ещё пятнадцать лет. Однажды летом дети из пионерского лагеря гуляли по лесу и набрели на немецкое захоронение со множеством крестов. А чуть поодаль они обнаружили очень странную могилу, тоже заросшую травой и кустарником, но добротно устроенную. Надпись была сделана на немецком языке; но, как ни странно, гласила она, что захоронен здесь был русский солдат Алексей Миронов. Пионеры сообщили о находке старшей пионервожатой. Та – директору. Через несколько дней информация поступила в местный военкомат. Тогдашний районный военком не остался равнодушным, заинтересовался пионерской находкой, побывал на месте и взялся за собственное расследование. Однако скоро только сказка сказывается, да не скоро дело делается. Следствие затянулось настолько, что дело принял уже новый военком. Следом за ним был очередной сменщик. Потом – другой… Третий… Четвёртый…Пятый… Один из них проводил эксгумацию. Другой наводил справки. Следующий уже пытался выхлопотать посмертную награду Миронову. Пятый или шестой продолжил дело предшественника. Многое подтверждалось данными из архивов. Однако наградить посмертно солдата Алексея Миронова не решился никто из тех, от кого это конкретно зависело. Уж больно надпись на немецком языке многим не нравилась. Впрочем, о наградах сам Алексей и не помышлял. На уме у него была одна лишь Дуся-дорогуся. А коли нет награды, то и не говорили о нём по радио и не писали статей. Поэтому и Дусю-дорогусю никто не искал.
Кудряев из грядущего
Директор школы и учитель литературы Иван Иванович объявил классу:
– А сейчас давайте-ка сообща вспомним замечательное стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова «Бородино». Кто желает прочитать его всему классу? Можно по книге. Никто. Добровольцев нет. Ну тогда я первый начну, а вы продолжите:
Скажи-ка, дядя, ведь недаром
Москва, спалённая пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые.
Да, говорят, ещё какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
В классе заверещал чей-то мобильник. Ученик Лёня Кудряев достал его из кармана и стал громко разговаривать:
– Аллё! Кто это?
Во дворе школы с телефоном в руке стоял его приятель:
– Да, я это. Ты чего, не врубился?
– А, Серёга… А ты где?
– Да здесь я, выгляни в окно.
– О! А ты чего там?
– Да математичка выгнала с урока…
– За что?
– Да… По телефону с одной тёлкой разговаривал. Слушай, а у тебя спички есть?
Иван Иванович окликнул Кудряева:
– Лёня, сейчас же спрячь телефон, не мешай вести урок!
Но Кудряев был глух и продолжал как ни в чём не бывало:
– Нет, спичек нет. У меня зажигалка.
– Ну брось мне в окно. Я курить хочу, а то уши пухнут, – говорил приятель.
– Ага, сейчас. – Кудряев влез на стол и принялся открывать окно.
– Лёня, сядь немедленно! – более строго сказал учитель.
Но Кудряев уже открыл окно:
– Лови, Серёга!
В этот момент прозвенел звонок.
– Подожди меня, Серёга! – крикнул Кудряев и рванулся к двери.
– Кудряев, звонок не для тебя, а для меня, – сказал учитель. – Остановись и дай дневник!
Но Лёни уже и след простыл.
Директор прошёл в свой кабинет, сел за стол, поднял трубку и набрал на телефоне номер:
– Алло! Пригласите, пожалуйста, Кудряеву. Алло. Кудряева? Тамара Петровна? Директор школы. Придите, пожалуйста, в школу. Я не могу говорить, мне надо подготовиться к следующему уроку. Жду! – Иван Иванович положил трубку.
А Кудряев за школой, в кустах, курил с приятелем. Прозвенел звонок. Школьники потянулись на занятия. В класс вошёл Иван Иванович:
– Садитесь. Сейчас у нас по расписанию ОБЖ и основы военной службы. И нынешнее занятие мы посвятим изучению главных военных документов. А это Устав, без соблюдения которого невозможно выполнение боевой задачи, поставленной перед военнослужащими его командованием. А чтобы солдаты прониклись ответственностью, они принимают присягу, в которой клянутся защищать свою Родину. А что есть Родина? А Родина – это наша с вами страна. Мы с вами. Наши дома. Город и улицы. Родители. Могилы предков. Друзья. Подруги. Одноклассники. Братья и сёстры.
Учитель открыл журнал:
– А прочитает нам текст Присяги по учебнику…
Кудряев медленно сполз под стол.
– А прочитает нам… Та-а-а-а-ак… Так-так… Вот… Лёня Кудряев. Пора исправлять двойку. Открой-ка, Лёня, учебник и… – Учитель поднял глаза и посмотрел туда, где минуту назад сидел ученик. – Вот это номер! А где же Кудряев? Странно… Только что был – и сплыл.
В этот момент проверещал телефон Кудряева.
– Придурок! – крикнула ученица, заглянув под стол. – Чего за ноги хватаешься?
Учитель наклонился вниз и увидел ползущего под столами Кудряева:
