Она увидела женщину, которую, как думала, давно оставила позади себя.

- Я не могу! Не сейчас!

Но отражение не изменилось. Оно настаивало на своем. Да и сердце ее не собиралось успокаиваться. Человек не мог приказать ему. Его ритм никому не подчинялся. Когда она почувствовала, что взволнована из-за женщины, не было никакой возможности успокоить его.

- Но все же было так хорошо, - умоляла она себя. Но ее желание было реальным, это действительно происходило с ней. Элли знала, что обязана сделать.

- Я должна выбраться отсюда.

Она вышла из ванной, не протерев лица. Линкольн поднял голову, когда она открыла гардероб и начала доставать из него свою одежду.

- Мне надо уйти.

Элли надела лыжный костюм на одежду Мэгги. Затем села и натянула толстые шерстяные носки, нашла в ящике стола перчатки и шапку. Полностью собравшись, она направилась к кровати и поцеловала Линкольна, потом осторожно открыла дверь и вышла в коридор, прислушиваясь к окружающим ее звукам. На полпути к гостиной она кое-что услышала, остановилась и внимательно прислушалась. Звук доносился из комнаты справа. Стараясь не шуметь, она подошла и заглянула в щель, частично открытых дверей. Мэгги сидела за большим антикварным письменным столом, набирая текст на ноутбуке. Ее пальцы двигались так ловко и так быстро, что Элли могла сказать - она делала это в течение многих лет.

Элли смотрела, как работая, Мэгги что-то шептала про себя. Иногда она останавливалась и внимательно смотрела в ярко-белое окно, а затем продолжала набирать текст в течение длительного времени. Элли отчаянно хотелось узнать, что она писала, действительно ли она была Эбигейл Форестер. Теперь она этого никогда не узнает. Ее взгляд остановился на рабочих руках Мэгги. Длинные худые пальцы, сильные кисти рук, крепкие плечи, волевой подбородок. Иногда густые волосы падали ей на глаза, заставляя запускать в них руки, солнечные лучи в эти моменты играли в них. Элли тоже захотелось окунуть свои руки в эти прекрасные волосы, отодвинуть челку с пронзительных глаз, прикоснуться к ее оливковой коже и аккуратно провести большим пальцем по ее полным губам. Ей хотелось поцеловать этот рот, услышать стон удовольствия.

Элли сама чуть не застонала от желания. Она быстро отошла подальше от двери и продолжила поиски. Ей придется уйти отсюда и прямо сейчас.

Она нашла двери, выходящие в прихожую, и там обнаружила несколько пар теплых сапог. Сев на скамейку, она натянула на себя одну из них. Они были слишком большими, но делать было нечего. Потом она встала, надела теплое пальто и полностью убедилась, что перчатки и шапка плотно обхватывали ее руки и голову. Тогда она огляделась в поисках снегоступов. Схватив одну пару, она оглянулась. Линкольн заинтересованно смотрел на нее.

- Извини, мальчик, - она отперла дверь и открыла ее. Крыльцо было чистым, но ступеньки покрыты снегом. Времени на их очистку у нее не было, к тому же она боялась, что Мэгги услышит производимый ею шум. Поняв, что кто-то скребется, она повернулась. Это был Линкольн. Он царапал лапой дверь. - Прости, дружище.

Она послала ему воздушный поцелуй и осторожно пробралась к ступенькам. Успокоив свои нервы, Элли смогла вдохнуть холодный воздух и, шагнув в снег, то ли спустилась, то ли скатилась вниз по лестнице.

Оказавшись внизу, она снова попыталась успокоиться и угомонить свое взволнованное сердце. Холод тут же вернул ей воспоминания о внедорожнике, и она почти запаниковала. Элли понимала, что не должна делать то, что пыталась сделать, но она хотя бы должна была попробовать. Хижина Фрэнка находилась недалеко и погода на данный момент была хорошей. Если она попадет туда, то все будет в порядке. Натянув снегоступы и закрепив их, Элли направилась в сторону избушки Фрэнка. Сначала идти было неловко, но вскоре у нее стало получаться лучше, и она двигалась так быстро, как только могла.

Она направилась к тому, что выглядело как дорога, занесенная свежим снегом. Даже понимая, что Мэгги сможет легко найти ее, она все равно боялась заходить в лес. Она уже и так чуть не замерзла до смерти и опасалась повторения подобного опыта.

- Тогда какого черта я тут делаю?

Она продолжала двигаться, надеясь, что ее побег в снежной пелене будет удачным. Ей просто надо уйти подальше, пока Мэгги не заметила, что она исчезла.

Если ей удастся добраться до хижины Фрэнка, она сможет доказать, что у нее все в порядке. Элли найдет оставленный для нее ключ, зайдет внутрь дома и разведет огонь в большой дровяной печи. Избушка Фрэнка не такая большая, как дом Мэгги, но Элли сможет управиться с ней. Ей просто надо надеяться, что она сможет сделать это, а Мэгги сохранит ее местоположение в секрете.

Мэгги, похоже, не тот тип, который способен продать ее. Она, казалось, поверила ей, когда та сказала, что ничего не хочет от нее. Когда мороз стал крепчать, она подумала, что ей, возможно, следовало довериться.

- Это не из-за нее я так волнуюсь, - с трудом произнесла она, пытаясь успокоить дыхание. Ветер усилился и солнце спряталось за облаками. Ее ноги горели от усталости почти так же сильно, как и легкие. Высота гор брала свое. А хижина Фрэнка находилась еще выше по склону. Она остановилась и посмотрела вверх. Дом до сих пор не было видно. Она могла поклясться, что он находился где-то близко. С крыльца избушки Фрэнка она всегда могла видеть крышу дома Мэгги и всегда восхищалась им; ей было интересно - кто живет в нем. Так где дом Фрэнка? Она наклонилась и попробовала успокоить дыхание. Ей придется сделать это. Придется.

Она посмотрела на небо и увидела, что тучи сгущались все сильнее. Снова пошел снег, она моргнула, глядя на него.

Дерьмо.

Она должна двигаться дальше.

Элли снова отправилась в путь, хотя все ее тело кричало о пощаде. Ее руки задрожали, но не от холода, а от слабости. Она даже не съела завтрак и полностью не восстановилась.

Вот зараза.

О чем она только думала?

Ее колени чувствовали себя, как желе, ей становилось все труднее выбираться из ям, которые она создавала.

Она встала и подумала о лице Мэгги. И снова заблудилась в ее горящих глазах. Элли упала лицом в снег, думая об ее улыбке, ее полных губах и волнистых темных волосах.

- Мне нужно продолжать идти.

Она пыталась вытолкнуть себя вверх, но снова провалилась в снег. Ей не хотелось делать это, но она не могла жить рядом с Мэгги.

- О боже! - она перевернулась на спину и закрыла глаза, снег падал на ее лицо. Она позволила ему это. Пусть он просто падает, падает, падает.

Она была слишком слаба, чтобы вернуться. И слишком слаба, чтобы идти дальше. Мэгги. Она повернулась набок. Она хотела Мэгги. И не могла бороться с этим желанием. Она хотела ее.

- О боже! - она была так слаба, но все равно улыбнулась в снег. Сейчас это было совершенно неважно. Она могла хотя бы сама себе признаться в этом.

- Я хочу ее!

Она рассмеялась. Истеричка. У нее была истерика. Она снова закрыла глаза и услышала вдали шум. Он был постоянным, мурлыкающим. Но она слишком устала, чтобы это взволновало ее. Тело начало дрожать, и ей отчаянно хотелось перестать чувствовать. Холод был слишком свирепым. Окружающий ее мир начал расплываться в тумане. Белый цвет принес небытие. Она легла на спину, закрыла глаза и почувствовала себя так хорошо, так безопасно, так спокойно.

- Элли! - раздался голос, как будто в конце тоннеля. Двигатель продолжал петь свою песню. Она открыла глаза и увидела, как снегоход остановился рядом с ней. Мэгги спрыгнула и, сорвав очки, опустилась на колени рядом с ней.

- Элли, господи!

Элли сосредоточила взгляд на ее лице, попыталась протянуть руку и дотронуться до ее подбородка.

- Мэгги.

- Ты ранена? - Мэгги осматривала ее взволнованными глазами. - Ты опять замерзла. Иди сюда, - она легко подняла ее. Элли растворилась в ней, уткнувшись в шею.