Миа делает несколько шагов поближе ко мне, и мы вместе смотрим на чемодан.

- Тебе было грустно?

Как она может задавать такие вопросы?

- Я была просто раздавлена, - шепчу я. Даже подумав об этом, мне снова хочется заплакать. - А когда я включила свой телефон… - мне пришлось сделать глубокий вдох. Она смотрит на меня, а я качаю головой. - Ты даже не пыталась. Я знаю, что это я ушла, но… ты даже не пыталась.

Она взяла чемодан и вынула его из шкафа.

- Неси нож.

Я иду в кухню, беру острый нож и передаю его ей.

- Этот должен подойти.

Она разрезает ленту, расстегивает молнию, откидывает крышку и смотрит на меня.

- Читай.

Я встаю на колени рядом к ней и беру сложенный фирменный бланк отеля, который лежит поверх моей одежды.

“Саманта,

Я понимаю, что прямо сейчас все это кажется немного угнетающим, но, пожалуйста, не бросай нас.

Я никогда не должна была ставить тебя в подобное положение. Сейчас, когда у меня появилась возможность узнать и полюбить тебя… я поняла, чтобы справиться с тобой мне потребуются годы. А, возможно, никто никогда не сможет сделать этого. Может быть, Гейб всегда будет любить тебя, и Франсуа тоже. Может быть, окунувшись в твою красоту, никто и никогда не сможет забыть ее.

Я знаю, что тоже не смогу без тебя.

Ты навсегда изменила мой мир. Сейчас я вижу его совсем по-другому. Он больше, ярче и в нем полно рискованных возможностей.

Я прожила большую часть своей жизни, уткнувшись носом в жернова* (любимая метафора моей английской бабушки), пытаясь стать гордостью своих родителей, а еще - как я недавно поняла - пытаясь компенсировать тот факт, что я лесбиянка. Вполне вероятно, я никогда не буду такой дочерью, на которую они надеялись.

*Уткнувшись носом в жернова - русский аналог: работая не покладая рук.

Ты прожила свою жизнь, не считаясь с мнением своей семьи, а я прожила, постоянно оглядываясь на свою.

Но сегодня я поняла, что, если бы мне пришлось сделать выбор, я бы выбрала тебя. Потому что ты принесла в мою жизнь радость, а мне так нужна радость. Мне нужна жизнь, а ты и есть моя жизнь. Ты для меня - все.

Итак, умоляю тебя, пожалуйста, дай нам еще один шанс. Я жду твоего решения. И твоего звонка. Я не буду принуждать тебя. Просто знай, что я здесь и я жду.

Люблю,

Миа.”

Я сижу на полу с письмом в руке рядом с ней, прислонившись спиной к стене, и мы обе вытираем слезы.

- Я бы нашла его сегодня вечером, собираясь в поездку, - я поворачиваюсь и смотрю в ее глаза, моя рука ложится ей на бедро. - Ты действительно выберешь меня вместо Гейба?

- Я уже выбрала, - она накрывает мою руку своей ладонью. - Я накричала на него и даже ударила, а выгнав его из комнаты, пошла искать тебя, но тебя уже не было.

Она закрывает глаза и начинает плакать. Я обнимаю ее и прижимаюсь щекой к голове.

- Прости, - говорю я снова и снова, как подсказывала мне моя мама. Я прижимаю ее к себе еще крепче, и она начинает рыдать. Я плакала в течение нескольких недель, но у меня такое чувство, что она позволила себе это в первый раз.

========== Глава 12 ==========

Я вытащила нас из дома на обед, потому что знала, если мы останемся в квартире, в конечном итоге окажемся в постели, а это не совсем то, что нам нужно. Во всяком случае, в первую очередь.

Сначала нам нужно общение - много общения.

В Нью-Йорке не так легко найти тихое место, где можно поесть и поговорить. Все рестораны небольшие, столы плотно стоят рядом друг с другом. В свое время, находясь здесь, я присутствовала на нескольких признаниях в измене и слишком многих расставаниях. Под словом “здесь” я имею ввиду, что совсем неприятно сидеть рядом с такими людьми.

Вот почему для нашего обеда я выбрала ресторан с кабинками и старомодно высокими спинками сидений. Здесь мы сможем свободно поговорить. Миа почти ничего не съела на завтрак, поэтому я решила воздержаться от разговора, пока она не прикончит свой суп.

Во время нашей прогулки к ресторану она всю дорогу прижималась ко мне, крепко обняв за талию. Не просто случайно положила руку, она буквально не хотела меня отпускать.

Я задумалась о том, как она провела эти последние три недели. Ведь я считала, что она ни разу не позвонила, не написала, потому что сердцем понимала, что так было лучше. Ей не нужна была я - разрушительница ее семьи, она не хотела идти на риск и снова делать выбор между мной и Гейбом, если мы вновь окажемся рядом друг с другом. А еще я предполагала, что она совершенно не страдала. О, как же я ошибалась!

Она опускает ложку на тарелку и вытирает губы салфеткой. Я решаюсь - сейчас или никогда, поэтому делаю глубокий вздох и погружаюсь: - Я знаю, есть так много всего, над чем мне нужно работать, - я смотрю на ее реакцию, прежде чем продолжить. Прямо сейчас она кажется мне такой хрупкой, как будто только теперь она позволила себе прочувствовать всю боль случившегося - все и сразу. - Я никогда ни с кем не была в настоящих отношениях.

- Знаю. Я тоже давно одна.

Она рассказывала мне, как плохо четыре года назад закончились ее последние отношения. Они были близки к помолвке, но однажды ее подруга пришла домой и просто сообщила ей, что влюбилась в кого-то еще. Миа сказала, что с тех пор она ни с кем не встречалась.

Дело в том, что я никогда не говорила ей о своих последних серьезных отношениях. Да, она знает о Франсуа, однако это произошло в мои двадцать с небольшим лет. На своем четвертом десятке, в котором технически я до сих пор нахожусь, я сделала что-то очень ужасное. Вот почему я до сих пор не рассказала ей об этом.

- Мне нужно кое о чем рассказать тебе.

Она качает головой.

- Нет, не надо. Я знаю, чего хочу, и ничто из того, что ты можешь сказать мне, не изменит этого.

- А вдруг? Что, если это настолько плохое… что ты изменишь свое мнение?

Она несколько мгновений изучает меня, а потом говорит: - Скажи мне.

- У меня был аборт.

Я ожидала от нее хоть какой-то реакции, но, возможно, она намеренно пытается не реагировать. Не знаю точно, поэтому продолжаю говорить.

- Я… не сказала ему. Не сказала отцу ребенка, что была беременна.

В течение нескольких секунд ее глаза внимательно смотрят на меня.

- Мне очень жаль. Это, должно быть, было сложно.

Я киваю и смотрю в сторону. Не могу выдержать ее взгляд.

- Его звали Майк. Он хотел жениться. Но я не могла. Я не любила его достаточно, чтобы выйти за него замуж и родить от него ребенка. Я не могла вот так запросто отдать ему свою жизнь, - я снова смотрю на нее. - Знаю, это делает меня ужасным человеком.

- Нет, это не так. Я знаю, что, если бы ты была в серьезных отношениях, ты, вероятно, обязательно бы сказала ему, но в конечном итоге ты все равно должна была сама принять это решение.

- Не думаю, что он увидел бы это таким образом.

Она снова изучает меня. Я опускаю взгляд на стол и немного царапаю его ногтем.

- Хорошо, - в конце концов говорит она. - Если бы я смогла сделать тебя беременной, я бы тоже увидела все это под другим углом. Я бы хотела этого ребенка, которого мы создали вместе - запланированный он или нет. И я бы, наверное, до посинения уговаривала тебя сохранить его и жениться на мне.

- И ты бы обязательно возненавидела меня, потому что я бы не дала тебе такой возможности. Как бы Майк возненавидел меня, если бы знал. Черт, он все равно меня ненавидит. Ты тоже будешь ненавидеть меня. Но ты все еще можешь спасти себя от неприятностей.

Это ведь правда, не так ли? Я попала в точку. Я эгоистка. Всегда была и всегда буду. Мне удалось засунуть свой ноготь достаточно глубоко под пластиковое покрытие стола и отправить небольшой кусочек этого прекрасный пластика в полет через стол. Миа поднимает его и бросает на свою тарелку.

- Какого черта здесь происходит? Ты опять пытаешься помешать нам? Доказать себе и мне, что недостойна моей любви? Я должна сказать, Сэм… что мне это уже надоело.