Я уже не раз говорила себе, что никогда больше не буду этого делать.

Услышав, что включился душ, я чувствую раздражение на своего одноразового любовника, который, кажется, думает, будто мой номер - подходящее место для того, чтобы подготовиться к предстоящему дню. Что дальше? Обнимашки? И тут я понимаю, что это не мой номер.

Вот черт! Как ужасно болит голова!

Как я уже сказала, я обещала себе, что никогда больше не буду этого делать. Мне почти 40, ради бога! Пора успокоиться, но это не значит, что должна стать кому-то второй половинкой. Я не создана для брака. Слишком независимая, слишком упрямая - мне не раз об этом говорили. Нет, я просто имею в виду, что мне нужно перестать спать с кем попало.

Нет, я не конченная шлюха, раздвигающая ноги перед кем попало. Я искушенный гурман с определенными требованиями. Во-первых, он должен заставить меня смеяться. Во-вторых, высокий, темный и не помешанный на своем достоинстве - вот что меня притягивает. Кстати, прямо сейчас я могу сказать, что некоторые части моего тела чувствуют себя так, как будто мы прошлой ночью неплохо провели время. Я ни черта не могу вспомнить, но чем меньше ты помнишь, тем больше удовольствия ты получил, не так ли? Или, вполне возможно, что ты просто потратила время впустую, Саманта.

Вот дерьмо! Я действительно должна прекратить это.

Мне удалось приоткрыть один глаз. Я приподнимаюсь и беру часы, лежащие на прикроватной тумбочке. 7:55. Вот зараза! Я определенно опоздаю, если прямо сейчас не подниму свою задницу с кровати. Я сажусь и хватаюсь за голову, а потом смотрю на часы. Ролекс. Изысканные часы, но, на мой взгляд, слишком женственные.

- Выпей это, почувствуешь себя лучше.

Это не тот голос, который я ожидала услышать. Я не двигаюсь. И не вздрагиваю. Выражение моего лица не изменилось ни на йоту, но это не отражение моей стальной решимости, это результат невыносимого похмелья. Мое тело не способно реагировать на что-либо, по крайней мере, еще минут тридцать. Разум внутри меня взорван. Если судить по тому, что чувствует моя голова, все остальные части тела тоже пострадали, но это не главное.

Мой взгляд поднимается по длинным гладковыбритым ногам и упирается в черные женские трусики. Гладковыбритые ноги? Черные женские трусики? Я беру из ее рук бутылку воды и пытаюсь скрыть свое потрясение. Сделав глоток, поднимаю взгляд чуть выше - на загорелый подтянутый живот и черный бюстгальтер. С трудом сглотнув, смотрю ей в глаза. Она мне улыбается.

- Мне было весело прошлой ночью, - она поднимает часы и надевает их на запястье.

- Да… - я стараюсь прочистить пересохшее горло и оглядеться, все еще надеясь найти в кровати мужчину.

Вот дьявол! Вид пустой кровати заставляет меня повернуться к ней, я уверена, на моем лице написано смятение.

- Там… - ее брови поднимаются вверх, ожидая, что я начну выражаться более-менее связно. - Я имею в виду… наверняка есть кто-то… - я смотрю на дверь ванной, надеясь увидеть под ней свет. - Мы…

“Устроили групповушку?” Я не говорю этого вслух, а просто разглядываю пол в поисках использованного презерватива. Пожалуйста, боже, скажи мне, что я не была настолько пьяна, чтобы забыть про презерватив. А еще, боже, пожалуйста, скажи мне, что во все это дерьмо был вовлечен мужчина - каким бы он ни был.

- Да, мы занимались этим, - она кивнула и улыбнулась. Думаю, она считает все это забавным. Я вижу, как ее взгляд опускается, и понимаю, что он остановился на моей груди. Боже мой, что я наделала?

- Кто, хм… - я небрежно тяну простынь, чтобы прикрыть свою наготу.

- Кто? Я не уверена в том, о чем ты спрашиваешь.

- Был… - я отпиваю еще один глоток воды, интересно: я сейчас выгляжу так же плохо, как чувствую себя. - Ну, знаешь… третье лицо на этой вечеринке?

- Мужчина, ты имеешь ввиду?

Я киваю.

Она закатывает глаза.

- Я позволю тебе одеться.

Проклятье! Кажется, я разозлила ее. Мои глаза смотрят, как она уходит. Она великолепна - знаешь, как женщины ходят. Длинные волнистые каштановые волосы и очень симпатичный зад - ну, ты знаешь, как выглядят женские задницы при ходьбе.

Прошлой ночью я прикасалась к этим булочкам? Ну надо же, черт возьми, я даже не могу вспомнить свой первый лесбийский опыт! Моя проклятая удача!

Выходя из ванной, я застегиваю вчерашние брюки и немного улыбаюсь ей, а потом отворачиваюсь на случай, если начну краснеть. Почему я вдруг почувствовала себя такой застенчивой? У нас, очевидно, прошлой ночью был удивительный лесби-секс, иначе с какого перепугу сегодня утром ей быть такой дружелюбной. Мое тело говорит мне, что, возможно, этот секс был немножко жестким. Я еще не разглядывала себя в зеркало, но уже заметила на животе - на дюйм выше лобка - любовный укус хорошего размера. Что? Какого черта!

Возможно, что причина моей сегодняшней застенчивости в том - а шансы на это очень даже хорошие - что голова этой женщины прошлой ночью побывала у меня между ног. Боже, я такая шлюха! Украдкой бросаю на нее еще один взгляд и вижу, как она надевает пару дорогих туфель на каблуках. На ней надета деловая, но очень сексуальная юбка, и рубашка. Мне хочется спросить, в каких магазинах она закупается, но я чувствую себя как-то неловко.

Я тоже надеваю туфли, закидываю на плечо сумку и не знаю, что сказать или сделать дальше, что очень странно для меня. Обычно я пробегаюсь пальцами по нечесанным вискам и благодарю за прекрасно проведенное время.

Прикосновение к лицу позволяет мне не целовать их на прощание, в нем достаточно тепла, чтобы они не поняли, что трахались с хладнокровной стервой. Я ненавижу, когда меня неправильно понимают даже совершенно незнакомые мне люди.

Я не холодная и не бессердечная, а просто не хочу обязательств. Мужчины цепляются, нуждаются во мне и хотят от меня младенцев. Ну, во всяком случае, хотели, когда я была моложе. А мне не хотелось разрушать свое тело, я и сейчас, конечно же, не хочу этого. Оно никогда не восстановится. Не в моем возрасте.

Она открывает дверь гостиничного номера - я говорю “она”, потому что не могу вспомнить ее имя. Прежде чем уйти, мне действительно нужно узнать ее имя, чтобы не чувствовать себя полным придурком. Но как именно мне это сделать и не выглядеть этим самым полным придурком? Я наклоняю голову и направляюсь к двери, а когда прохожу мимо нее, она берет меня за руку.

- Саманта…

Вот черт! Похоже, она помнит мое имя. Наши глаза встречаются, и она переплетает пальцы. Я смотрю вниз, наслаждаясь тем, как ее тонкие пальцы идеально сочетается с моими. Ломаю голову над ее именем и жду, пока она скажет все, что собиралась сказать. Ее брови хмурятся, а потом она улыбается. Это выглядит так, как будто она сомневается, подбирая правильные слова. Затем она неожиданно отпускает мою руку и возвращается обратно в комнату.

- Я забыла, что мне нужно позвонить до того, как я уйду.

Я очень хорошо умею читать лица людей и готова поставить тысячу долларов, что на самом деле ей не нужен никакой телефонный звонок. Она просто не хочет пройти сквозь неудобную поездку со мной в лифте. Я не виню ее и, если честно, мне стало легче. Я киваю и ухожу, но услышав позади себя звук закрывающейся двери, облегченно выдыхаю. Боже, я проклятая идиотка!

***

В настоящее время я борюсь с желанием вспомнить каждую чертовую секунду прошедшей ночи и с попыткой притвориться, что я не просыпалась в постели с другой женщиной в первый раз в своей жизни.

С женщиной! Господи!

А этот кофе мне совершенно не помогает вспомнить хоть что-то. И яичница тоже. Почему повара ресторанов в отелях думают, что должны высушить в яйце каждую каплю влаги? Даже когда я прошу яйцо всмятку, они… О боже, она только что вошла сюда!

Она на самом деле чертовски красивая и кажется очень организованной, как будто точно знает, каким будет ее следующий шаг - вся ее жизнь распланирована и расписана где-то. Ставлю десять баксов на то, что я не являлась частью этого плана.