– Надеюсь, вы не назовете трилогию «Хождение» или «Хождение мало ли куда»! – возразил Чехов. – Народ это читать не станет. Используйте пиар-технологии. Надо выбрать название яркое, броское, запоминающееся. Назовите «Хождение по мукам»! Народ у нас любит мучеников – тут же раскупит!
Антон Павлович как в воду глядел – первый том трилогии «Хождения по мукам» у Толстого с руками оторвали! Пришлось Алексею Николаичу второй том секретарше надиктовывать.
Облако в штанах
Про то и про это
Однажды Володенька Маяковский загрустил по своей грузинской родине, где папаша его нес нелегкую службу лесничего. Вспомнилось ему лесное детство. И Володенька стал стишки сочинять:
Однажды в студеную зимнюю пору
Я из лесу вышел. Был сильный мороз…
Не видел он, что сзади идет Николай Алексеич Некрасов и, пока Маяковский сопли подбирает, стихи за ним записывает…
Володенька уже и книгу готовил «Коммуна Руси. Жить хорошо!», как вдруг ему сообщили, что Некрасов накануне издал «Кому на Руси жить хорошо».
Разозлился Маяковский и написал на Некрасова сатирическую поэму «Про это».
Я сам!
Однажды в 5-й московской гимназии, где учился Володя Маяковский, учитель решил учеников своих научить приемам классического стихосложения. А Маяковский в тетради рожи рисовал.
– Ну-ка, молодой человек, покажите, что у вас получается…
А у Маяковского одни рожи да пару подписей:
Квадратнорожий мой наставник
Пыхтит над нами, словно чайник…
– Кто ж так сочиняет! – возмутился учитель. – Тут и ритм рваный, и стиля нет… Ну-ка давай я чуток подправлю.
– Ага, фигушки, – сказал Володенька. – Сначала поправите, а потом издадите под своим именем. Я сам!
И все свои четыре пародии издал под названием «Я сам».
Рожа как предчувствие кубофутурпзма
Рисовал Маяковский свои рожи, рисовал, а приятели его по гимназии ржали до колик над рожами родимых преподов: «Ну, Вован, ты просто художник!»
И Вовка решил поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Ваять пробовал – ничего не сваял. Дом спроектировал – он тут же развалился от легкого дуновения ветерка. Портрет своего друга Бурлюка нарисовал, а на холсте кто-то квадратнорожий.
– А это что за образина? – спросил Бурлюк.
– Это не образина, а твой портрет!
– А почему я на куб похож на портрете?
– Так я стиль новый открыл – кубофутуризм.
Бурлюк жутко обиделся на этот пасквиль на себя. Но к течению кубофутуризма примкнул. На всякий случай…
Младой поэт и 33 коровы
Лежал однажды Маяковский в стогу сена и вирши сочинял про неразделенную любовь. Рифма не шла. И вдруг он услышал коровье мычание.
– Вот оно! – воскликнул поэт и за карандаш схватился. Две тетрадки исписал, а когда в город вернулся, издал сборник своей любовной ерунды под названием «Простое как мычание».
Александр Галяткин. Юлия Фадеева
г. Санкт-Петербург
Анекдоты про Гримуарову-Штиглиц
Изящный захват литературного пространства – великое дело.
Н. Гримуарова-Штиглиц
Дорогой читатель, мы считаем необходимым рассказать о нашей доброй приятельнице, причем весьма необычным способом. Зовут ее Надежда Людвиговна Гримуарова-Штиглиц. В юности она мечтала стать филологом, но судьба рассудила иначе: Гримуарова-Штиглиц работает судебно-медицинским экспертом. Наше произведение дает ей уникальную возможность прожить еще одну жизнь.
Мечта Надежды Людвиговны сбудется! Она превратится в филолога высочайшего класса и станет лучшей в искусстве создания изящной литературной мистификации. Что поделать, дорогой читатель, если создать изящную литературную мистификацию больше некому, кроме умной и очаровательной женщины, которой приходится каждый рабочий день от звонка до звонка препарировать трупы.
Абсолютно убеждены, что такая культурная героиня, как Гримуарова-Штиглиц из этих анекдотов, необходима во все времена, а особенно в наши, когда для русской литературы настали темные века.
Авторы выражают глубокую благодарность Ивану Петровичу Белкину, без дружеского содействия которого создание этого произведения было бы невозможным.
Студенты обожали Гримуарову и русскую литературу. Приходит как-то к ней на экзамен арабский студент, сын нефтяного магната, и говорит:
– Поедем со мной, Шахерезада, будешь мне одному про русскую литературу сказки рассказывать.
– Ладно, но учтите, что первая сказка будет про бедуина Дантеса, который убил шейха Пушкина за Шахерезаду.
– Вах! А можно, чтобы в первой сказке шейх Пушкин убил бедуина Дантеса?
– Увы. Иншалла.
Так и не поехала.
* * *
Гримуарова ведет семинар по современной русской литературе:
– Современные русские писатели делятся на два типа. Да вы и сами знаете! Кто скажет, как называется литератор, который не может не писать, но не способен создать ничего стоящего?
– Графоман! – закричали студенты.
– Верно. А как называется литератор, который может создать хороший текст, но не хочет?
– Сволочь он, – донеслось из аудитории.
Гримуарова:
– Лев Толстой бы не согласился. Всем сказал: «Если можешь не писать, не пиши», – а сам… Но лично мне больше нравится высказывание другого классика: «Писал бы лучше, жил бы дольше».
* * *
В молодые годы Гримуарову-Штиглиц часто посылали на прием к высокому начальству подписывать важные бумаги. Высокое начальство любило ее и постоянно предлагало вступить в опасные связи. На это Гримуарова-Штиглиц всегда отвечала:
– С удовольствием, если вы читали Шодерло де Лакло в подлиннике.
Высокое начальство разочарованно разводило руками. Этим дело и заканчивалось. Но однажды попался умный начальник, который спросил:
– А вы-то сами читали?
Его фамилия была Гримуаров.
* * *
Позвали как-то раз Гримуарову в жюри одного литературного конкурса и строго-настрого предупредили, что победить должно произведение автора под номером три, а остальные можно даже не читать.
Наступил финал конкурса, пришла вся литературная и другая общественность. Выступают члены жюри и называют имя победителя. Дошла очередь до Гримуаровой:
– Все произведения гениальные, но по воле Ремарка победил автор под номером три.
В зале шум и крики:
– При чем здесь Ремарк? Какая такая ремарка?! Давайте уже водку пить!
– Вчера перед сном я прочитала все произведения конкурсантов, а еще «Три товарища» Ремарка, – призналась Гримуарова и замолчала.
– И что дальше? – разволновалась публика. – Не тяните, водка стынет!
– И сразу начала водку пить! – снова призналась Гримуарова.
Все обрадовались, стали обниматься, целоваться, фотографироваться, а главное – водку пить за победителя и за Ремарка.
* * *
По университету ходила легенда, что дома у Гримуаровой в нижнем ящике письменного стола лежит настоящий средневековый гримуар. Рассказывали, что достался ей сей манускрипт от потомков особы, близкой к Федору Сологубу. Те счастливчики, которым Надежда Людвиговна давала полистать волшебную книгу, клялись, что таких страшных заклинаний не читали никогда. Все эти слухи изрядно надоели Гримуарову.
– Надежда, перестань позорить фамилию. Показывай, что за чертовщина у тебя в нижнем ящике письменного стола!
