***

Перед ограблением, которое планировалось глубокой ночью, я решил заехать к Танише. Она жила в небольшом одноэтажном доме, который она делила с матерью и двумя братьями, тоже homies из банды Грэйп-Стрит. Мне открыл дверь Тайриз, старший брат Таниши, коренастый тридцатилетний мужик. За шесть лет он облысел, как и Блант, но в отличие от него отрастил бородку-подкову.

— Йоу, Ти! — приветствую я его, протягивая руку.

— Здорово, nigga! — радостным голосом поздоровался Тайриз, пожимая ее, — Блудный батя вернулся! Хе-хе…

Блудный батя? Что это значит? Неужели…

—А где Таниша? — задаю я важный вопрос, ведь я приехал ради неё.

— Таниша на работе, но ты заходи, nigga, — отворяя дверь пошире, приглашающее махнул Тай, — Я два бутыля «Брэсс-Манки» намешал. Будешь?

— Давай, не откажусь. — проходя в лачугу, в которой с трудом проживали четыре человека, я решил поинтересоваться, как дела у его младшего брата, — А где Зигги?

Вдруг добродушное настроение Тайриза испарилось, а глаза наполнились грустью, и даже слегка заблестели, от выступивших слёз.

— Он, мой любимый nigga, мой мелкий бро… — буквально обрушившись на дешёвую софу, обтянутую тканью в клетку, он обхватил голову, — Его убили пять лет назад. Ебучие Крабы! С тех пор я гоняю в Крэблвуд, устраиваю драйв-баи, чтобы карать этих уёбков в синем. Но Зигги… Зигги не вернуть.

— Соболезную, homie. Умереть в шестнадцать лет… — кладу руку ему на плечо, — Когда-нибудь эти долбоёбы из Крэблвуда поплатятся. Сегодня с Блантом вальнули двух Крабов. Видал бы ты, как эти muthafuckas дёргались в агонии.

— Да… Давай помянем. И не только моего Зигги, но и всех homies из Локэша, павших на улицах.

Muthafuckin Локэш! Самое опасное место в Штатах, где каждый день гибнут люди, каждый день бандиты вламываются в дома, в год угоняют тысячи машин. Город заполненный наркотой и оружием. Город, погубивший тысячи жизней.

— А теперь… — Тай снова стал излучать позитив, и крикнул, — Малой!

Из спальни, смешно переставляя ноги, вышел пацан лет пяти или шести, вылитый я в этом возрасте, если судить по старым фоткам из детства.

— Знакомься, — отложив бутылку с недопитым Брэсс-Манки, сажает пацана на колени, — Зигги-младший. Он твой.

— Но, — удивлённо смотрю на шестилетнюю копию себя, — Таниша мне ничего про беременность не говорила. Почему она не пришла в тюрьму, не сказала?

— Она не хотела, чтобы Зигги знал, что батя — преступник, сильно злилась. Да и я сильно, поначалу, злился на тебя за то, что ты мою сестрёнку обрюхатил. Думал «Вот выйдет этот бык-осеменитель из тюряги, я его свинцом накормлю», но потом… Потом я понял, что ты не виноват. Просто так сложилось.

Пацан смотрел на меня и, выставив указательный палец вроде пистолета, указал на меня, и сказал:

— Бэнг-бэнг! Краб убит!

— Хе-хе, — смеётся Тай, — Именно так дядя Тай хотел грохнуть твоего папу… Только он не краб.

— Не говори такие вещи ребёнку, muthafucka!

— Сказал матершинник, — парировал Тайриз мои слова.

— Ладно… Когда Таниша будет? — всё же, я хотел повидать её.

— Приходи послезавтра, — глядя на механические настенные часы, висевшие на ободранной стене, сказал Тай, — У неё сегодня длинная смена, до одиннадцати вечера.

— Ладно. “Брэсс-Манки” знатный вышел, — поблагодарил я своего homie, откладывая бутылку староанглийского “восьмисотого”, разбавленного апельсиновым соком, на старую исцарапанную тумбочку, — Ещё увидимся, nigga.

Я подержал на руках своего отпрыска, который всё так же выставлял указательный палец, представляя, что это пистолет… Здоровяк уже! Фунтов тридцать, не меньше. Хотя не из болтливых. Я в шесть лет подпевал Джимми Хэндриксу, когда того крутили по радио. Стесняется пацан, ведь я ему совсем не знаком.

Сначала, глядя на сына, я думал: «Настоящий гангстер растёт!», но потом понял, что хочу другой жизни для сына, чтобы он не подвергал себя опасности каждый день и не умер, как его младший дядя.

После визита к внезапной родне я решил вернуться к Бланту…

Комментарий к Глава №2 “Что пьют, едят и танцуют ниггеры”

* перевод:

“И банды объединятся, мне сказал кореш,

Нужно достучаться до молодых

Си-Волк, кореш”

**maldito - Грубая форма слова “Восхитительные”, что-то вроде “пиздатые” или “охуенные” в испанском языке

***Брэсс Манки(англ. Brass Mokey) - название популярного среди афроамериканцев напитка, который делают из солодового ликёра и апельсинового сока

****zumo de naranja natural - по испански “свежевыжатого апельсинового сока”

*****Excelente - по испански “Отлично”, “Великолепно”

******C-Walk и G-Walk - Особые танцы банд этого рассказа. Названия расшифровываются как Crablewood Walk и Grape Walk. Списано с двух реальных танцев противоборствующих банд Crips и Bloodz - C-Walk и B-Walk соответственно. Если в C-Walk большое внимание уделяется движениям ногами, то в B-Walk намного больше внимания уделяется движениям рук и корпуса.

========== Глава №3 “Бульканье бонга, и обкрадывание Дяди Сэма” ==========

« — У кого больше всего пушек, чем у кого-либо? У кого все пушки, а?

— Не знаю… У чувака с тонной пушек? Не знаю, мужик, сдаюсь.

— У армии, мой nigga, у армии…»

© Grand Theft Auto San Andreas (игра, 2004 год), диалог между СиДжеем и Райдером

Биг Бланта* я застал за действием, соответствующим его кличке: за скручиванием косяка. Докрутив свёрток, он зажал его в зубах и, подпалив его с одного конца с помощью раритетной Zippo, начал раскуривать блаженный нектар. Если остальные homies предпочитали курить через бонг, то Биг Блант, когда-то звавшийся Литл Блант, предпочитал старые добрые самокрутки. Так он, собственно, и получил свою кличку. Так О’Ши Брэнсон стал Литл Блантом, а набрав вес, решил слегка поменять кличку, на Биг Блант.

— Ну что, Блант? Вечереет, — нашарив будильник в недрах тумбочки возле дивана, сказал я, — Вздремнём пару-тройку часов перед делом? Я будильник поставлю, на одиннадцать часов. И где мой бонг? Покурю немного, если шмаль ещё осталась.

Бонг оказался под кроватью в моей комнате. Отряхнув слой пыли с него, я забил в конус несколько комочков каннабиса и, заполнив специальную ёмкость водой, я зажёг траву, чтобы она тлела, и начал вдыхать дурманящий дым, прошедший через воду… Курили мы вместе с Блантом. Он –косяк, а я — бонг. Бонг издавал приятное булькание, излишки дыма затянули комнату «туманом». Курили мы около часа, после чего спрятали траву в тайник в вентиляции, бонг убрали обратно под мою кровать, и решили вздремнуть. Я — на своей кровати, накрывшись покрывалом красного цвета, а Блант — на диване обитом коричневым кожзамом в прихожей, сидя на котором мы курили.

***

Будильник отдавал эхом в голове… Хотелось перекусить, была жажда, голова кружилась, всё от ганджи. Но, тем не менее, надо было идти на дело. Пушки Дяди Сэма ждут, нельзя опаздывать. У меня ствола не было, и мне его было не купить с судимостью, а вот Блант захватил с собой свой «Кольт», дозарядил магазин, и в карман куртки сунул еще два запасных магазина. Из цветов Грэйп мы решили взять банданы, а у Бланта под курткой вдобавок была красная майка. Наскоро перекусив сэндвичами, и запив их солодовым ликёром, мы сели в фургон и отправились по ночным улицам в сторону базы национальной гвардиии. База представляла из себя территорию с тремя складами, похожими на ангары, и несколькими жилыми зданиями. Было два входа: один основной, через который ездила техника, и «чёрный ход». Как пояснил мне по пути Блант, мы подъедем на фургоне к открытому чёрному ходу, а постовых там не будет. Вышками база не была обеспечена, так как это не армия, а всё же гвардия, «солдатики на выходных».

Путь пролегал через Крэблвуд Эйти-Эйт, который освещали многочисленные фонари. Я чувствовал, что встречи с Крабами, скорее всего, нам не миновать. Так и случилось. Нам встретилось четверо бандитов из вражеской группировки. Чего им в такую темень не спится? У одного из них в руках был «калаш», который он вскинул, увидев на нас красные банданы. Раздалась очередь, и в фургончике Бланта появилось с десяток новых отверстий. Бандиты не успокоились, и сев в голубой «Крайслер Фифс Авеню», начали погоню.