Лоу и Кэш – это водоемы, которые и подарили название району, где я родился и вырос. Это были живописнейшие места, пожалуй, одни из немногих, что остались нетронутыми в нашем штате. Сюда любили съезжаться многие любители природы – порыбачить, искупаться или просто отдохнуть, валяясь на траве.

Выбравшись из Локэша, мы проехали ещё два квартала в сторону Спарклтона, а затем свернули на просёлочную дорогу, которая вела в сторону рощицы. Тут нам пришлось пережить небольшую «болтанку» – слабенькая подвеска «Бьюика» явно не была предназначена для езды по грунтовке, поэтому салон немилосердно трясло и колотило. Впрочем, уже спустя треть мили дорога сменилась с ухабистой на более-менее ровную, и последнюю часть пути мы с Мэри проделали без приключений.

Местом стрельбища я облюбовал одну неприметную полянку, надёжно скрытую среди густой сени деревьев и кустарников. Припарковав автомобиль, я помог выйти Мэри, и вместе мы неторопливо зашагали по направлению к лесу, с удовольствием наслаждаясь осенней листвой, шуршащей под ногами, и свежим, особенно вкусным здесь, за городом, воздухом. Я вытащил из кармана куртки пистолет и небрежно повертел его в ладони:

— Это, Мэри, Вальтер. Немецкая штучка, излюбленное оружие полицейских и военных офицеров.

— Он… настоящий?

— Настоящий, — усмехнулся я. — Данная модель – американская переделка под патрон двадцать второго калибра.

— А им можно кого-нибудь убить?

— А то! Пули здесь, правда, небольшие, плюс ещё зависит от того, с какого расстояния и куда ты будешь стрелять. Если в торс – то весь магазин придётся расстрелять, чтобы хотя бы серьёзно ранить. Ну, а если в голову – то и одной пули хватит, чтобы убить наповал.

— Ого!

— Для самообороны – сойдёт.

Мэри в неописуемом восторге захлопала в ладоши:

— Хочу уже поскорей научиться!..

Не говоря больше ни слова, я торжественно вручил девушке пистолет, а сам сгонял к машине и выволок оттуда целый ящик, заставленный пустыми бутылками из-под пива. Казалось бы, что забыл этот хлам в нашем авто? А вот, бухали мы как-то раз со Стэбби, и пришла нам по пьяни в голову «гениальная» идея по-быстрому и без напряга «подзаработать» – не выкидывать пустые стеклянные бутылки, а сдать их на стеклотару. И деньги бы выручили, так сказать, и окружающей среде была бы польза. Рано утром, ещё не до конца протрезвев, мы со Стэбби, как два лоха, взяли за ручки чёртов ящик и, пошатываясь и спотыкаясь, потащились через весь район на пункт сдачи. Битые полчаса мы потом торчали там, сумбурно и нечленораздельно пытаясь втолковать перепуганному увальню-сторожу, чего мы от него хотим. Когда наконец до того допёрло, он долго ржал, запрокидывая толстощёкое лицо и показывая прокуренные жёлтые зубы, а затем, немного успокоившись, объяснил, что готов нам дать за все «старания» два цента.

Разобиженные и злые, мы обложили его трёхэтажным забористым локэшским матом и попёрлись обратно – уже из принципа жидясь выкинуть ящик на помойку. Не знаю, зачем я сунул его к себе багажник новенького «Бьюика» – наверное, чтобы потом потихоньку избавиться. И вот сейчас выпал идеальный случай!

Расставляя бутылки-мишени на полянке, я невзначай решил поинтересоваться у Мэри:

— Слушай, а ты что-нибудь помнишь о Локэше? Как-никак, ты тут родилась.

— Если честно, почти ничего, — девушка улыбнулась и развела руками. — Знаю только, что отец мой тут жил, а ещё это место – гетто для чернокожих.

— Понятно… Ну, давай начнём!

Я закончил расставлять «болванчики», подошёл к Мэри, забрал у неё Вальтер и начал объяснять:

— Пистолет держи обеими руками, вот так, — затем прицелился. — В принципе, всё должно быть нормально, Стэб его отрегулировал. Старайся, чтобы мушка и целик были совмещены. Затем выдох, и – пли!.. — я, стиснув челюсти, спустил курок, и – бац! –ближайшая к нам стеклянная мишень разлетелась вдребезги.

От оглушительного звука выстрела Мэри вскрикнула, инстинктивно съёжилась и зажала пальцами уши. Я улыбнулся:

— Надо будет тебе наушники специальные взять, чтобы не так сильно било по барабанным перепонкам.

— А тебе как будто и ничего!.. — обиженно пропищала девушка.

— А мне-то что? Я привык. Война всё-таки…

…Далеко не сразу Мэри начала делать успехи – её пугал грохот оружия и отдача, больно бьющая по нежным ладоням; она путалась в мудрёных и, как ей казалось, многочисленных военных терминах, хотя таковых было всего три – предохранитель, мушка и целик. Отдельно её расстроило, что первые три выстрела не попали точно в цель – бутылки стояли целыми.

— Почему у меня не получается? Что не так?..

— Ну-ка… — глазом опытного солдата я цепко окинул её пальцы, сжимающие рукоятку пистолета. — Неправильно держишь палец на спуске. Отсюда и промах.

— А как правильно?

— Ты жмёшь на пуск сгибом между пальцами. А надо жать подушечкой. Вот, смотри, — с этими словами я вновь забрал Вальтер и продемонстрировал, метко «сняв» самую дальнюю мишень. Затем передал пистолет Мэри: — Пробуй.

От усердия моя спутница даже высунула кончик языка, и я по-доброму порадовался за неё – эта добьётся успеха, несмотря ни на что! Старательная!

И следующий выстрел подтвердил мою мысль.

— Есть!.. — закричала Мэри, в восторге подпрыгивая на месте и хлопая в ладошки. — Гус, я попала!

— Давай теперь на «бис», детка»! Вон те три склянки попробуй снять!

Три выстрела, и все – точно в цель! Трудно передать словами, как ликовала моя ученица! Я смотрел на неё и улыбался – сердце моё обволокло томительной нежностью и истомой, и я почувствовал, как вновь возрождаюсь к жизни, к надежде, к счастью. Мэри вдохнула в меня тепло – не только физическое, но и духовное. Когда мама была жива, именно она поддерживала уют и атмосферу в доме. Теперь мамы не стало, и вместо неё пришла Мэри.

…Пока я размышлял, девушка тем временем расстреляла оставшийся магазин, и вместо девяти бутылок на пеньках теперь красовалось лишь пять.

— Гус, это круто!.. Мы будем как Бонни и Клайд!..

Я очнулся от своих дум и решительно запротестовал:

— Ну нет! Пистолет – исключительно в целях самообороны! Только если, скажем, кто-то вломится в дом, или какой-нибудь ублюдок-насильник нападёт на улице. Ясно?

Мэри вздохнула:

— Ладно… Но мы ведь ещё будем приезжать потом, тренироваться?

— Будем! — успокоил я. — Давай я тебе последний приём покажу, и закругляемся.

— Так быстро?!

— А ты как думала? Здесь стрелять вообще как бы нельзя, могут и копы загрести.

— Чёрт!

— Смотри, перезаряжают оружие так, — я нажал на кнопку и вынул старый магазин. — Его лучше не выбрасывать, пригодится. Набиваешь внутрь патроны, затем вставляешь обратно и передёргиваешь затвор. Вот так, — щелчок, и я передал Вальтер обратно Мэри. — Сможешь повторить?

На этот раз дважды объяснять ей не понадобилось. Умело обращаясь с огнестрелом, девушка перезарядила его и расстреляла оставшиеся патроны – семь из девяти пуль точно добили оставшиеся мишени.

А ведь быстро учится!..

Не удержавшись, я жадно притянул к себе Мэри, накрыл её пухлые страстные губы своими, а затем мы, ужасно довольные, покатили обратно в город.

Оставив девушку у себя на квартире, я решил заскочить к Трэю – недавно я получил от Стэфа весточку, что они зависают вместе и хотят, чтобы я к ним присоединился.

Взяв такси, я сунул водителю два четвертака и покатил прямиком в Ист-Сайд Локэш. Пока машина ехала, я поймал себя на мысли, что, видать, обуржуаживаюсь потихоньку – мог бы и пешком прогуляться, тут расстояния три квартала всего и пятнадцать минут ходьбы. Нет же, заартачился, на такси погнал, как зажравшийся богач, мать его. С другой стороны, а чего мне, собственно, стыдиться? Если деньги и впрямь есть?

Часы показывали полпятого после полудня. Наверное, сегодня я буду возвращаться домой уже затемно.

Найдя знакомый дом и постучавшись в светло-коричневую дверь, я нос к носу столкнулся на пороге со Стэбби.