Настоящий план предусматривает привлечение новых людей и будет построен на новой основе.
Цель: ликвидация „Утки“.
Методы: агентурно-оперативная разработка, активная группа.
Средства: отравление пищи, воды, взрыв автомашины при помощи тола, прямой удар — удушение, кинжал, удар по голове, выстрел.
Возможно вооруженное нападение группы.
Люди: организатор и руководитель на месте Том (Эйтингон — авт.).
Вместе с Томом в страну выезжают „Мать“ и „Раймонд“ (Каридад и Рамон Меркадеры — авт.)…»
Далее в плане в общей форме определялись способы изучения ближайшего окружения и обстановки вокруг жилого дома Троцкого и прилагалась смета расходов — 31 тысяча американских долларов на 6 месяцев.
План подписали начальник ИНО П. Фитин, его заместитель П. Судоплатов и Н. Эйтингон, но без упоминания их должностей и воинских званий. На последнем листе данного документа есть и такая пометка: «Отп. в 1 экз. Печатал Судоплатов»[241].
Здесь надо немного отвлечься, и рассказать, кто же такими были «Мать» и «Раймонд», которым в планах Судоплатова отводилась главная роль.
Каридад Меркадер (в девичестве дель Рио) родилась в 1892 году в Сант-Яго-де-Куба. Она была дочерью местного губернатора, либерала и вольнодумца — он первым издал указ об освобождении чернокожих рабов. Благодаря этому он мог бы до конца дней своих жить на Кубе в полном довольстве — его бы уважали и чтили. Но семья была испанская по происхождению и отбыла на родину в начале XX века. Каридад училась в хорошей школе, занималась верховой ездой, отличаясь отвагой и ловкостью. К ней сватались многие, но счастливым ее избранником стал Пабло Меркадер Марино, наследник владельца текстильной фабрики из Бадалона (округ Барселоны). Он нежно любил свою супругу, и она, судя по всему, платила ему взаимностью. У них родились четверо сыновей — Пабло, Рамон, Хорхе, Луис и дочь — Монсеррат. Но вскоре Каридад увлеклась идеями эмансипации и прав женщины и, как следствие этого, стала заниматься политикой. В итоге Каридад сблизилась с анархистами. Не испытывая недостатка в средствах, она высказывала протесты против «эксплуататорских классов», вряд ли в то время задумываясь, как бы ей понравилось жить без ежегодных доходов своего мужа. Он же не раз пытался образумить краса-вицу-жену, но был слишком мягок и добр, чтобы резко осадить бунтарку, и дело кончилось помещением Каридад в психиатрическую клинику.
Однако через некоторое время Каридад вновь оказалась на свободе. Бросив мужа и уехав во Францию вместе с детьми, получив при этом приличное содержание, она попыталась завести свою ферму. Но работа на земле ей не удалась. Тогда она купила в Тулузе небольшой ресторан и вновь попыталась начать свое дело. Однако и ресторанный бизнес у нее рухнул. Причем, очевидно, на этот раз урон был настолько серьезен, что у несостоявшейся бизнесменши возникло желание покончить с собой.
Поняв, что на ниве предпринимательства ей успехов не достичь, Каридад вновь обратилась к — политике и в скором времени вступила в компартию Франции. В 1934 году она участвовала в восстании в Барселоне, а с 1936 года — в гражданской войне. В 1937 году на нее обратил внимание Эйтингон, в то время заместитель резидента ИНО в Испании, и с этого времени начинается ее длительный путь сотрудничества с советской разведкой.
Хайме Рамон Меркадер дель Рио Эрнандес, второй сын Каридад, родился 7 февраля 1914 года в Барселоне. Когда Рамону было 5 лет, родители разошлись, и его мать с пятью детьми обосновалась в Париже. Будучи, как уже говорилось, женщиной увлекающейся и придерживающейся левых взглядов, она воспитала детей в том же духе. Рамон очень рано включился в революционное движение, а в июле 1936 года, после начала гражданской войны в Испании, Рамон вместе с братьями Пабло и Хорхе отправляется на фронт защищать республику.
Старший, Пабло, командир бригады, вскоре погибает в боях под Мадридом, а Рамон, раненый в плечо, после госпиталя назначается комиссаром XVII объединения Арагонского фронта. Там в его жизни происходит крутой поворот — на него обращают внимание сотрудники резидентуры НКВД в Испании. Резидент ИНО Орлов посчитал, что молодой и глубоко верующий в торжество коммунизма испанец вполне может стать прекрасным агентом, и с февраля 1937 года Рамон становиться советским агентом.
Осенью 1938 года Меркадера направляют в Париж с задачей проникнуть в ряды американских троцкистов. В сентябре он с помощью агента НКВД Руби Вайль, позже ставшей секретарем Л. Буденца, главного редактора газеты компартии США «Дейли Уоркер», знакомится с гражданкой США Сильвией Аджелофф, психологом по профессии и троцкисткой по убеждениям. Ее старшая сестра Рут довольно часто исполняла обязанности секретаря при Троцком, а Сильвия иногда помогала ей. В данный же момент Сильвия принимала участие в подготовке Учредительной конференции IV Интернационала в качестве переводчика. Вайль представила Меркадера Сильвии как Жака Морнара, состоятельного молодого человека, сына бельгийского дипломата, в настоящее время работающего спортивным фотокорреспондентом одного бельгийского пресс-агентства. 28-летняя Сильвия, не блещущая красотой, благосклонно приняла ухаживания Меркадера. Между молодыми людьми очень быстро завязался легкий роман, но дальше этого дело не пошло. И поэтому, когда в феврале 1939 года Сильвия отправилась домой, в Нью-Йорк, Меркадер остался в Париже.
Тем временем в Москве завершили разработку плана по ликвидации Троцкого, после чего было решено создать две независимые друг от друга опергруппы — «Мать» под руководством Каридад и «Конь» во главе с Сикейросом. После доклада о ходе подготовки операции Берии, тот решил, что Судоплатов должен лично вместе с Эйтингоном выехать во Францию, чтобы на месте оценить группу «Мать», направляемую в Мексику. В июне 1939 года Судоплатов и Эйтингон по специально подготовленным фальшивым документам выехали в Париж по маршруту Москва — Одесса — Афины — Марсель — Париж. Там они провели тщательный инструктаж Меркадера, после чего тот 1 сентября 1939 года с канадским паспортом на имя Фрэнка Джексона, принадлежавшего погибшему в Испании гражданину Канады, натурализованному югославу Тони Бабичу, через Италию направился в Нью-Йорк, где должен был вновь сблизиться с Сильвией и через нее выйти на Троцкого.
А вот с отправкой в Мексику Эйтингона возникли проблемы. В связи с началом Второй мировой войны во Франции был ужесточен внутренний режим, и канадский паспорт Эйтингона без необходимых дополнительных документов стал бесполезным. В связи с этим французская резидентура ИНО во главе с Львом Василевским получила указание Судоплатова, к тому времени вернувшегося в Москву, сделать все возможное для обеспечения Эйтингона документами для поездки в США.
Василевский блестяще справился с поставленной перед ним задачей. О том, как были получены необходимые документы, Судоплатов рассказывал так:
«Василевскому потребовался почти месяц, чтобы выполнить это задание. Пока суд да дело, он поместил Эйтингона в психиатрическую больницу, главным врачом которой был русский эмигрант. По моему указанию Василевский использовал связи Моррисона, чтобы раздобыть „Тому“ поддельный французский вид на жительство. Теперь „Том“ стал сирийским евреем, страдающим психическим расстройством. Естественно, он был непригоден к военной службе, а документ давал ему возможность находиться во Франции и мог быть использован для получения заграничного паспорта.
Василевский был уверен, что паспорт подлинный (французский чиновник получил соответствующую взятку), но все же оставалась проблема получения американской визы.
Наша единственная связь с американским консульством осуществлялась через респектабельного бизнесмена из Швейцарии — в действительности это был наш нелегал Штейнберг. Однако тут возникла дополнительная трудность. Он отказался возвращаться в Москву, куда его отзывали в 1938 году. В письме он заявлял о своей преданности, но говорил, что боится чистки в НКВД. Василевский послал для встречи с ним в Лозанне офицера-связника, нашего нелегала Тахчианова. Его подстраховывал другой нелегал, Алахвердов. Во время встречи Штейнберг готов был застрелить связника, боясь, что это убийца. В конце концов он согласился устроить визу для сирийского еврея: он не узнал Эйтингона на фотографии в паспорте — тот отрастил усы и изменил прическу. Через неделю Штейнберг достал визу, и наш посланец вернулся с ней в Париж»[242].
