«Я считал, что Финляндия не имела причин оставаться в стороне от общей борьбы с большевизмом и способствовала бы приходу к власти в России здравомыслящего правительства. Такая бы услуга стала бы основой для будущих дружеских отношений».
Но правительство не последовало призывам Маннергейма, так как о его письме стало известно широкой общественности Финляндии, которая отнеслась к предложению генерала крайне негативно. Разумеется, о письме Маннергейма узнали и в Советской России, что привело к неожиданным последствиям. Дело в том, что хотя Финляндия и Россия с мая 1918 года находились в состоянии войны, уже началась подготовка мирных переговоров, закончившихся 14 октября 1920 года подписанием Тартуского мирного договора. Но заключение мира с Финляндией грозило финским коммунистам и красногвардейцам, вынужденным скрываться в Петрограде, крушением их планов возвращения на родину. Поэтому руководители военной организации компартии Финляндии выступили с предложением ликвидировать Маннергейма, посмевшего угрожать колыбели революции. При этом они рассчитывали, что после убийства Маннергейма переговоры с Финляндией будут сорваны, а значит останется возможность продолжить войну «до полной победы финского пролетариата».
Предложение финских коммунистов ликвидировать Маннергейма поддержали руководители. Петроградской ЧК и Петроградского военного округа, которые, будучи прекрасно осведомлены о слабой пока еще боеспособности Красной Армии, серьезно опасались финской интервенции. А о том, что она вполне возможна, они знали из данных разведки. Так, в донесениях резидента Особого отдела ВЧК в Финляндии, направленных в Петроград в конце 1919 — начале 1920 года, говорилось:
«Финляндцы-белогвардейцы закупают в Германии оружие, прибыло 2 парохода с патронами и гранатами. Финские военные власти заказали в Англии 3 легких крейсера и покупают у нее же 8 миноносок из германских. Прибыло 2 английских крейсера… Лихорадочно вооружается белая гвардия, еще сегодня прибыл пароход с автомобилями, пулеметами и тракторами. Выгружено 16 грузовых автомобилей марки „Бенц“. Пулеметы увезли части охранных дружин. Ожидается мобилизация офицерского и врачебного резерва, но это якобы для проверки гибкости военного аппарата. Сами финны не очень склонны идти на Питер, но офицерство кричит на всех перекрестках „дайте Маннергейма и мы возьмем наш Питер обратно“. Солдаты иного мнения».
«Генерал Маннергейм — душа антибольшевистского блока, это ясно по странному посещению его всеми реакционными элементами России…
Генерал вообще пользуется несказанной любовью буржуазии, хотя левая печать ведет компанию против его политики. Правая рука (Маннергейма) генерал Ветцель считается сторонником захвата Петрограда, и в этом направлении ведется работа. Опять русские белые предпринимают при поддержке Антанты наступательную компанию против Сов. России. Во главе компании встали генералы Глазенап, Владимиров, Краснов и Семенов (Симбирский). Их делегация выехала в Париж, Лондон и Берлин. Авалов, собирая силы в Германии, находится в контакте с командованием бывшей Северной армии. Новая антисоветская армия вербуется из германских солдат, офицеры будут русские. Финансируют эту армию англо-французские милитаристы. На русско-финские мирные переговоры смотрят как на передышку, а пока представители Финляндии говорят во Франции о компенсации за участие в захвате Питера»[39].
В конце 1919 года операция по ликвидации Маннергейма была утверждена. Деньги и оружие для ее проведения выделил военный комиссариат Петрограда и ПетроЧК, а ее непосредственное исполнение возложили на Военную интернациональную школу, где в то время обучалось около полутора тысяч финских красногвардейцев. Планирование операции было поручено комиссару школы Эйно Рахья.
Вскоре группа террористов была подобрана. Возглавил ее выпускник школы 1919 года финн Александр Векман. Убежденный большевик, он родился в Петербурге, где до революции работал токарем на одном из заводов. С начала Гражданской войны он воевал в рядах Красной Армии, а после окончания Военной интернациональной школы командовал батареей на границе с Финляндией в местечке Валкеасаари.
Кроме него в группу вошли еще семь финских краскомов, окончивших школу вместе с Векманом — Александр Суокас, Карл Сало, Вяйно Луото, Эмиль Куутти, Яльмар Фореман, Александр Энтрох и Ангти Поккинен. И хотя Векман всех их знал и полностью им доверял, конечная цель операции держалась от членов группы в секрете.
В январе 1920 года операция вступила в практическую фазу Первым нелегально перебрался в Финляндию Энтрох, в задачу которого входила подготовка группы обеспечения из числа местных жителей и организация базы для остальных боевиков. Вскоре им был привлечен к операции слесарь Теодор Сядервирте, ставший главным помощником террористов, и рабочий Антон Лонка. Тем временем другой член группы, Куутти, получил задание перебросить в Финляндию оружие. Первоначально для проведения теракта планировалось использовать пулемет, но потом от этой идеи отказались и остановились на легком стрелковом оружии.
В марте 1920 года в Финляндию направились Векман, Суокас и Сало. Имея при себе фальшивые документы и крупную сумму денег, они ночью по льду переправились из Кронштадта в район поселка Инно, а оттуда порознь на попутных телегах и пешком отправились в Хельсинки. Там на квартире Сядервирте, находившейся на улице Силгасааренкату, члены группы встретились и разделили деньги. Но о том, что им предстоит убить Маннергейма, они узнали от Векмана только во время второй встречи, которая состоялась 1 апреля. Тогда же были обсуждены сведения о привычках генерала, маршрутах его передвижений и системе охраны, которые были получены от группы обеспечения. Было решено убить Маннергейма 4 апреля в городе Тампере (в то время Таммерфорс) во время парада шюцкора (финской Белой гвардии). Исполнителя акции выбрали по жребию. Им стал Сало.
На следующий день Векман, Суокас и Сало поодиночке отправились в Тампере, где 3 апреля встретились в кафе на улице Хяменкату. Во время встречи Векман передал Сало крупнокалиберный кольт и сообщил, что стрелять придется на этой же улице, когда Маннергейм, следуя верхом во главе колонны шюцкора, поравняется с террористом. Что же касается Векмана и Суокаса, то они, вооруженные кольтом и вальтером, должны были подстраховывать Сало, находясь недалеко от него. После уточнения всех деталей члены группы обошли город, тщательно осматривая пути отхода с места теракта.
4 апреля 1920 года, в первый день Пасхи Маннергейм, приветствуемый толпами горожан, возглавил парад. Будучи верхом, он возвышался над толпой и представлял собой удобную мишень для террористов. Но когда он проследовал по улице Хяменкату и оказался около Сало, выстрела не последовало. Как выяснилось впоследствии, тот просто струсил. Векман и Суокас также не смогли произвести выстрелы, так как потеряли в толпе Сало и упустили удобный момент.
На следующий день, 5 апреля, Сало, не встретившись со своими товарищами, вернулся в Хельсинки. А 6 апреля туда же приехали Векман и Суокас. Их встреча носила бурный характер — Векман называл Сало жалким трусом и грозил пустить ему пулю в лоб, если тот на очередном параде, который должен был состоятся в Хельсинки 13 апреля, не убьет Маннергейма или военного министра Финляндии Бруно Яландера, за которым группа обеспечения также вела постоянное наблюдение.
Но и на этот раз у Сало не хватило духа осуществить задуманное. Вечером после парада он пришел на квартиру к Сядервирте, отдал ему оружие и, не дожидаясь Векмана, попытался скрыться где-нибудь в Финляндии, так как возвратиться в Россию он, естественно, не мог.
Однако исчезнуть ему не удалось, и 23 апреля он был арестован финской полицией. В Петрограде же о неудаче покушения узнали из донесения резидента Особого отдела ВЧК от 20 апреля, в котором говорилось:
«В Таммерфорсе было подготовлено покушение на Маннергейма, коммунист с ручной бомбой подошел на 10 шагов к генералу, но бомбу не бросил, потеряв самообладание. Бросившись бежать, он скрылся в толпе и не пойман»[40].
