- Это же ты горбатишься на Дядю Сэма. Ты и скажи.

- Я детектив, а не федерал. Работаю на город, - я таращился на экран, ломая себе мозг. Трудность обнаружения чего-то на «Гелиотропе» - это всего лишь вопрос времени и расстояния. Интернету, как мы поняли, ничего о станции не известно. Если задавать параметры поиска правильно, то результаты будут в самом начале списка. Станция «Гелиотроп» была устаревшей новостью. И никакой страшной конспирации. И чтобы просто доказать это самому себе, я поискал даже хорошо забытое старое – место, где я проходил свое наркотическое обучение – Центр Ментального Здоровья округа Кук.

Этот сайт оказался самой первой ссылкой.

Но это ничего не доказывало. Центр все еще функционировал. И конечно же, имел веб-сайт. Я чувствовал, что Крэш заглядывает мне через плечо. Знай я заранее, что сайт ЦМЗоК найдется так быстро, то не стал бы его искать, пока Крэш на меня пялится, пытаясь рассмотреть, что же я хочу найти. Он молчал. А я его игнорировал.

Может, объект все еще находился там, но я был уверен, что вряд ли те, кого я знал, всплывут в самом видном месте Сети. Я ввел в поиск имя моего первого соседа по комнате, парня, которого все любили и знали под кличкой «Чарли-самоубийца». Результат выдал несколько статей про его ребенка, собравшего баскетбольную команду, в которую вошли школьники старших классов со всех штатов. Значит, Чарли все еще жив. Проживает в Линкольнвуд.

Я попытался поискать еще кое-кого – цыпочку из палаты больных булимией, отсасывающую всем подряд вне зависимости от того, хотят от нее этого или нет. Оказалось, что она попалась на эффектной магазинной краже, кульминацией которой стал ее арест за то, что она угрожала оружием владельцу обувного магазина. Тот факт, что оружие не было заряжено, приговор не смягчил.

Два из двух. Отлично. Может, есть какая-то причина, почему в Интернете нет упоминаний о Стефане. Вдруг он… Умер. Я закрыл глаза и взял себя в руки, твердя себе, что он жив. Что было вообще-то глупо. Откуда мне это знать, если я никогда не пытался его найти?

Я решил использовать ту же стратегию, чтобы найти других пациентов Адского лагеря, всех, кого смог вспомнить. Ронда, управляющая животными. Лерой, говорящий на всех языках. Большой Ларри – истерический предсказатель. Ни единого упоминания. Ни об одном из них.

- Какое-то кошмарное дерьмо творится в Адском лагере, - мягким, низким голосом сказал Крэш, и господи-боже, неужели необходимо стоять так близко ко мне, выдыхая слова прямо мне в лицо? – Могу поспорить, что у тебя есть пара-другая историй оттуда, Виктор Бэйн.

- Нет, - я опустил крышку ноутбука, но не до конца. Он разразился длинным, раздражающим писком. – Я многого не помню, потому что меня пичкали серьезными препаратами. Все время.

Крэш поднял крышку ноутбука, и писк прекратился.

- Хочешь, поменяю настройки, чтобы он уходил в режим ожидания, когда ты его закрываешь?

- Да без разницы, - я протопал в главную комнату и стал передвигать коробки к стене, пока от пота не защипало подмышки, а боль в мышцах не начала грозить обернуться судорогами. Адский лагерь существовал. Да. По какой еще причине меня вот-вот вырвет? Когда снова смог дышать нормально, я оглянулся и обнаружил, что Крэш стоит в кухонном дверном проеме, привалившись к косяку и цедя остатки Колы.

- Знаю, что заставил тебя пережить неприятные минуты, - сказал он. – Но серьезно, если хочешь поговорить, все сказанное не уйдет дальше меня.

- Ладно, - ответил я, не имея ни малейшего желания о чем-либо ему рассказывать. – Отлично, - я поднял его пальто, кинул ему и сжал в кулаке ключи. – Поехали. Уже поздно.

Крэш ухмыльнулся, надевая пальто. Я сделал вид, что не заметил. Чтобы по дороге к его дому не пришлось разговаривать, я включил полицейскую волну громче, чем было необходимо. Район, где жил Крэш, в корне отличался от моего, но они соединялись напрямую Дэймен Авеню. Бесполезно было даже пытаться припарковаться у его дома, поэтому я включил аварийные фары и встал вторым рядом у крыльца.

- Спасибо тебе больше, - поблагодарил я, надеясь, что он просто свалит.

Пассажирская дверь не открылась. Я повернулся к нему. Он по-прежнему ухмылялся. Я уставился на него в ответ.

Крэш удерживал зрительный контакт добрых секунд пять, а затем протянул руку и выключил полицейский сканер.

- А ты себя когда-нибудь искал в Интернете? – спросил он.

У меня екнуло в животе. Если Крэш улыбается всю дорогу до дома – это не к добру.

- Нет, - ответил я. – Зачем мне это надо?

- Праздное любопытство. Люди постоянно ищут в Сети свои имена.

Я отвернулся от Крэша и сфокусировал взгляд на руле.

- Почему ты спрашиваешь? Ты, что ли, искал?

- Все может быть.

Он облокотился на держатель для стаканов между сидениями, как будто ждал прощального поцелуя на ночь. Я вжался в водительскую дверь и о-очень пристально уставился на мигающий знак аварийки.

- Если верить Всемирной Паутине, ты не существуешь, - сообщил Крэш. Кончик его пальца едва коснулся моей шеи, отчего отметину от зубов Джейкоба охватил огонь. Я передернулся и крепче прижал локти к бокам, надеясь, что со стороны кажется, будто я замерз. – Но и ты, и я знаем, что это не так.

Я стиснул зубы, когда он открыл дверь со своей стороны и шагнул в толпу встречных машин, сигналящих и пускающих клубы выхлопных газов. Крэш наклонился и заглянул в машину, открыв нараспашку дверцу и заполняя салон морозным воздухом.

- Не надо искать меня в Сети, - сказал я.

- Само собой, тигр. Я делал на телефон фотку пульсирующего любовного укуса, - он сделал жест, изображая дрочку. – Что мне еще надо?

- Ты омерзителен с этой зеленой шевелюрой, - огрызнулся я, но дверь машины уже захлопнулась. Ну и ладно, все равно я соврал.

Я отъехал от ряда припаркованных машин, трижды свернул направо, один раз налево и двинулся на север. Ехал я быстрее, чем обычно. В февральский ледяной дождь призраки обнаруживались довольно просто. Все они бродили в шортах и сандалиях. Только они беззаботно прогуливались по улицам, пока живые поглубже прятали носы в воротники своих пальто, держа над головами намокшие газеты. И только они не разбегались, когда я мчался прямо на них.

Я ошибся с поворотом на Монтроуз и проехал еще три квартала, прежде чем сообразил, что еду к своей старой квартире. Я остановился на велосипедной линии, побарабанил пальцами по рулю, пытаясь вычислить менее загруженные дороги, ведущие к консервной фабрике.

Возвращаться не хотелось, но какой у меня был выбор? Если бы я развернулся и поехал к дому Крэша, то в итоге изменил бы Джейкобу. Конечно, моя сексуальная жизнь с Джейкобом была невероятна, выглядел он как супермодель, но если бы мне пришлось признаваться, я бы сказал, что всегда был неравнодушен к рок-звездам. Даже Стефан, которого сводили с ума его лишние тринадцать килограмм веса, выглядел, словно только что прикативший с гастролей участник британской гот-рок группы.

И это даже не вопрос стиля. Дело в том, что Крэш говорит. Вроде того, что меня нельзя найти в Интернете. Как и Стефана. Или Адский лагерь. Джейкоб наверняка в курсе. Могу поспорить на свой правый глаз, что он пытался найти информацию про Адский лагерь. Наверное, и меня искал, он же очень проницательный парень. И уж что-что, а домашнее задание Джейкоб делает на отлично.

Я порылся в кармане пальто и нашел там покарябанную таблетку «секонала». Проглотив ее насухую, я откинулся на подголовник, твердя себе, что не стоит быть идиотом. Я просто раздражен переездом. И ноги замерзли. Вот и все.

И к тому же, нельзя исключать того, что Крэш не был полностью откровенен.

Я смотрел в зеркало заднего вида, дожидаясь просвета в потоке машин, затем выехал на дорогу и направился к фабрике. Припарковавшись у входа, я вынул телефон и набрал номер Крэша.

- Передумал? – спросил он. – Я как раз собрался переодеться и пойти куда-нибудь выпить. Ты можешь подняться наверх и расстегнуть все эти пряжки.