На волновавший нас всех вопрос невозможно было четко ответить «да» или «нет». Вопрос, с которым все мы не знали, что делать. Каролина первой произнесла это вслух.

- И что будем делать?

Взгляд Джейкоба скользнул ко второй кровати. Она была пуста – сосед Бернхарда задерживался в столовой. Я его не винил, если бы Бернхард был моим соседом по комнате, я бы тоже слонялся где угодно, лишь бы не находиться в палате. Кровать второго постояльца была все еще разворошена, подушка сохранила вмятину от головы. Не надо быть телепатом, чтобы понять, о чем подумал Джейкоб – как бы взять эту подушку и задушить сукина сына.

- Даже не думай, - сказал я.

Джейкоб выгнул бровь и невозмутимо отвернулся к Бернхарду.

Пожилой мужчина лежал на кровати, с локтями, коленями и запястьями, выгнутыми под невообразимыми углами, сложенными с одной стороны, как будто недавно закрывался от ударов по голове и теперь никак не мог распрямиться. Его распахнутые глаза смотрели в никуда, а дыхание со свистом вырывалось из носа, похожего на клюв.

- Он меня слышит? – спросил Джейкоб.

- Да, - ответила Лиза.

Джейкоб присел, чтобы его лицо оказалось на пути пустого взгляда Бернхарда.

- Я найду способ тебя остановить, - сказал он тихо и даже в некотором роде мило. Я заметил, как содрогнулась Лиза.

Я дернул ее за рукав и попятился в коридор. В другом конце коридора болтались двое патрульных. Другая пара стояла у лифта, третья – в вестибюле и еще несколько парней в форме находились снаружи здания. Такого количества клетчатых околышей я не видел с тех пор, как в одной кофейне начали продаваться эклеры с двойным шоколадом. Повернувшись спиной к насторожившимся полицейским, я тихо сказал Лизе:

- Я не вижу Барнхарда. В смысле, не вижу его астральное тело. И что теперь делать?

- Как насчет той соли для ванны?

Сунув руку в карман пальто, я вытащил коробочку, которую мне дала Мисс Мэтти. Упаковка смялась, и в ней осталось не больше столовой ложки шариков.

- Не думаю, что этого хватит. К тому же неизвестно, что из этого выйдет. Я не то что не могу образумить этого человека, я даже поймать его не могу.

- Нет, можешь. Просто тебе нужно что-то для… - Лиза осеклась и начала бурчать себе под нос. – Что-то такое, что усилит твои способности.

Проклятье. Требовать, чтобы я усилил свой дар – это тоже самое, что приказать Марселю Марсо заткнуться.

- В Клинике псиактиваторов мне больше не дадут. Ни при каких условиях после той хрени, которую изготовили Берк с Ченс. Кроме того, не хочу, чтобы у кого-нибудь сложилось впечатление, что я позволяю с собой так поступать. Я не сторонник теорий заговора, как Каролина, но если слухи о том, что я работаю под усилителями, дойдут не до тех людей, меня возьмут в оборот организации пострашней пятого участка.

- Да никто не узнает. Кто им об этом расскажет? Я вот не собираюсь. Мы только дадим знать Каролине, что кое-какие подробности выдавать ей небезопасно, и она не станет задавать вопросов.

Я надавил основанием ладони на правый глаз. Ох. Полсекунды было приятно. Потом стало больно.

- Я могу отвлечь Джейкоба, пока вы с Каролиной как-нибудь повлияете на Бернхарда. Как тебе такая идея?

Лиза пошевелила губами, советуясь с «си-но».

- Нет. Джейкоб собирается что-то сделать. Даже ты не сможешь его отговорить.

- Вот дерьмо, - сказал я. Он обещал не делать ничего подобного. Обещал же? А может, и не обещал. Может, я принял сглатывание моей спермы за «да»?

Лиза глянула мне через плечо.

- А что это за копы?

- Спокойный день в двенадцатом участке, видимо, - я пожал плечами.

- Нет. Они не из двенадцатого.

Я почесал затылок и попытался как можно естественнее оглянуться. Двое патрульных стояли так прямо, словно проглотили по палке. Мне тут же вспомнились те два шутника из двенадцатого участка, с их кофейными стаканчиками и расхлябанными позами. Я повернулся к Лизе и зашептал еще тише:

- А они вообще полицейские?

Ее брови сошлись у переносицы.

- Да. Кажется.

- Не обычные копы?

- Нет.

Черт. Вот черт. Кто-то наблюдал за Джейкобом, ждал, когда тот облажается, чтобы можно было его арестовать. Он же высококвалифицированный ПсиКоп, отлично смотрящийся на фотографиях в «Трибьюн» и в шестичасовых новостях. Может, он в конце концов наступил не на ту ногу. А может, всплыл наш маленький инцидент с держанием за руки, и теперь кто-то точит на него зуб. Не знаю. Да и плевать мне. Я проскользнул мимо Лизы и ворвался в палату Бернхарда.

- Джейкоб, - зашипел я, увидев, что он наклонился к Бернхарду. Джейкоб выпрямился и посмотрел на меня. – Нас пасут.

Джейкоб обвел взглядом комнату.

- Да не здесь. В коридоре.

Он медленно кивнул.

- И что?

- А то, что тебе нельзя совершать никаких глупостей.

- Чем чаще ты об этом говоришь, - сказала Каролина, - тем сильнее он хочет что-то доказать. Просто, чтоб ты знал.

- Мне надо поговорить с Бернхардом, - сказал Джейкоб. – Я хочу услышать, как он ответит на кое-какие вопросы. Ты можешь это устроить?

- Я даже не знаю, где он. Я его не вижу. Думаю, потому, что вчера перенапрягся.

Лиза выразительно посмотрела на меня.

- Я… - я вздохнул, – подумаю, что можно сделать. Только не лезь к нему, пока я не вернусь.

Мне казалось, что физически ощущаю взгляд патрульных, хотя они по-прежнему стояли неестественно прямо, глядя перед собой. Лиза довела меня до лифта, и мы неловко переглядывались, ожидая, когда он поднимется на третий этаж. Кабина остановилась и несколько секунд не открывала двери, а затем изрыгнула двух седых старушек в креслах-каталках, подталкиваемых медсестрами в скрипучих ботинках.

Мы зашли в лифт и таращились на двери, пока они не закрылись.

- В общем, - начал я, - мне кажется, надо проверить, не осталось ли у Крэша еще этой…

Лиза ткнула кнопку второго этажа, и лифт остановился.

- Что? – спросил я.

Лиза пошевелила губами, как будто шла по следу… чего-то.

Кабина лифта просела. И еще раз. А потом открылись двери.

На втором этаже патрульных не оказалось. Странно. Лиза прошагала к стойке, где медбрат-полузащитник смотрел по переносному телевизору гонки NASCAR. Увидев, что Лиза идет к нему, он поднялся.

- Эм, да?

- Сэр, мне нужно, чтобы вы открыли второй ящик вот этой картотеки.

Парень резко побледнел.

- Э-э, я…

- Сэр.

Какого лешего? Я постарался не выглядеть таким же озадаченным, как медбрат. Тот вместо того, чтобы сделать то, о чем его просят, он полез в задний карман, а я без раздумий потянулся за пистолетом.

- Эй, эй, - воскликнул медбрат, поднимая руки. – Я просто достал бумажник.

Я смотрел, как он медленно, с преувеличенной осторожностью вытаскивает бумажник. Открыв его, парень заглянул внутрь и скзазал:

- Слушайте, тут у меня сорок три бакса. Берите. Я не могу потерять эту работу…

- Сэр, - повторила Лиза, - ящик.

Я вытянул шею, пытаясь понять, что же все-таки происходит. Здоровяк вздохнул и открыл ящик. Папки с документами. Ну и что?

- За папками, - сказала Лиза.

Медбрат закатил глаза, сунул в ящик руку и вытащил полиэтиленовый пакет.

- Я не знаю, чье это, - сдавшись, угрюмо сказал он. – Понятия не имею, как это сюда попало.

Чего?

- Нам придется это конфисковать, сэр, - заявила Лиза, забрала у парня пакет и заглянула внутрь. – На этот раз обойдемся предупреждением. Ясно?

Здоровяк аж засветился, сообразив, что Лиза не собирается на него доносить.

- Да… Фух.

Я двинулся следом за Лизой, промаршировавшей обратно к лифту.

- Что это за хрень была? – шепотом спросил я.

Лиза присмотрелась к пакету.

- Пол-литра «Джека». Для тебя же он как псиактиватор? Да.

- Твое «си-но» меня бесит.

Двери лифта разъехались, и мы вошли в кабину. В машине никого не было. Лиза протянула мне пакет.

- Вот выпьешь это, и мы обязательно что-нибудь найдем.