— Тут уж ничем не поможешь, если он там, — произносит Эйтинне.

— Мы должны найти для Кэтрин, Гэвина и Дэниэла какое-нибудь безопасное место, — говорю.

Эйтинне скользит в свое пальто и с забавным выражением смотрит на меня.

— И куда же они пойдут? — спрашивает меня. — Если война начнется, нигде не будет безопасно во время Дикой Охоты, — когда я не отвечаю, она хватает меня за плечо. — Люди возьмут лошадей и поведут солдат подальше от остальных лагерей. Это их сражение точно так же, как наше.

"Этот мир не твое бремя. Оно принадлежит всем нам."

Знаю. Знаю. Но если они ввяжутся в бой, то не выживут. Беспомощно смотрю на Деррика.

Его черты лица смягчаются.

— Я приведу их сюда обратно живыми. Ладно?

Вытягиваю руку и поглаживаю его крылья в благодарность.

— Будь осторожен.

— Если ты уйдешь, прежде чем я вернусь, ты тоже будь осторожна. — вздыхает, прежде чем добавить: — Не давай себя убить, лишь бы спасти его.

Гэвин встречает нас снаружи домика, я замечаю, что он несет оружие, словно тренировался для этого.

Бросает взгляд на мой меч и уголки его губ ползут вверх.

— Теперь этот вид приносит некоторые воспоминания. Хотя, признаю, скучаю по разорванным платьям. У брюк просто нет того самого оттенка безрассудного безумия.

Я закатываю глаза.

— Поверить не могу, что ты флиртуешь со мной прямо перед сражением. Что случилось с Задумчивым Гэвином?

— У Задумчивого Гэвина был город, который нужно защищать, — отвечает он. — Все, что у меня есть сейчас — моя собственная задница. Ох, и это виски, — он распахивает пальто и бутылка прямо там, во внутреннем кармане. Он на самом деле настроен сохранить этот единственный дерьмовый виски.

— Это нелепо, — говорю ему.

Эйтинне впрочем, засияла, когда увидела это.

— Слава Богу, — произносит она. — Сохрани капельку для меня. Всегда любила пропустить виски, после того как заканчиваю с убийствами.

Боже помоги мне. Или убей меня сейчас. Просто избавь от этого мучения.

Слышу быстрое цоканье копыт позади себя. Это Кэтрин и Дэниэл торопятся показаться из-за деревьев с тремя фейрийскими лошадьми, оседланными и готовыми выдвигаться.

— Держись меня, — говорит Дэниэл Гэвину, — не делай ничего чертовски глупого, ладно? Не как в прошлый раз.

— Ты же знаешь меня, старик, — отвечает Гэвин, забираясь на свою лошадь. Деррик усаживается на его плечо, крылья сложены, — чертовски глупое — это единственный мой план Б.

Дэниэл оглядывает меня, оценивая одним глазом.

— Хорошо, что ты вернулась, — все, что он произносит. Затем он взбирается на свою лошадь и Кэтрин делает то же самое. Мы все говорим наше "прощай", прежде чем фейрийские лошади срываются с места так быстро, что расплываются в глазах. Даже не слышала их, когда они исчезли в темноте леса.

Эйтинне и я ждём и прислушиваемся.

Через несколько минут я ощущаю солдат, двигающихся через лес. Посылаю робкий, поисковый импульс силы. Несколько солдат подались в направлении, куда отправились люди и Дэррик, но Киарана с ними нет. Слава Богу.

Хотя солдаты, должно быть, почувствовали меня, потому что их сила оттолкнула мою, предупреждая: "мы идем за тобой".

Краешком глаза вижу хмурую улыбку Эйтинне в ответ. "Мы готовы".

Глава 14

Пока солдаты приближаются, их сила отзывается жаром на моей коже. Сгусток энергии, от которой воздух становится жарким, тяжелым.

В отличие от фейри, с которыми я столкнулась в лесу, они не пытаются скрыть свое присутствие. Объявляют о нем с каждым шагом. Они кричат об этом. Это дерзкое вторжение фейри, которые понятия не имеют, чему противостоят. Не понимают, что они, вероятнее, будут первыми жертвами войны. Будут объявлением ее.

Моя сила разворачивается, тьма позади моего подсознания только и ждет, чтобы ее развязали. Ждет времени убивать.

"Подходите ближе".

Когда фейри достигают окраины лагеря, моя сила ревет. Требует. Она заперта внутри слишком маленькой костяной клетки. Когда они наконец-то выходят из-за деревьев, едва могу ее сдерживать.

"Жди … Жди …"

Эйтинне кладет руку на мое предплечье, словно чувствуя мою борьбу. Ее сила оборачивается вокруг моей, чтобы удержать на месте. В ее взгляде выдержка, терпение, которое я не ожидала увидеть перед сражением.

"Удерживай".

Фейри окружают нас, их глаза горят, как маяк во тьме. Моя сила ощущает двадцать сердцебиений. Двадцать вдохов и выдохов, дышащих в унисон.

Двадцать глупых фейри-суицидников, которые не доживут, чтобы увидеть утро.

Шагаю вперед, но захват Эйтинне становится сильнее.

— Подожди, — говорит мне тихим голосом. Затем громче, чтобы другие услышали: — Вы вторглись на мою территорию.

Неблагие впереди засмеялись. Низким грубым кряхтением, доносящимся из глубин горла.

— Мы знаем.

— Вижу, — голос Эйтинне звучит спокойно. Так спокойно. Практически будто ей их жаль. — Тогда вы, должно быть, осведомлены, что Кадамах решил отправить вас на смерть.

Они остаются неподвижными, безучастными. Возможно, еще не научились тому, каково это — чувствовать. Может быть, Киаран научил их тому, чему сам обучался в Неблагом Дворе: что эмоции — это слабость.

— Вы молоды, — говорит она пренебрежительно. — Только что созданные.

— К чему это? — спрашивает один из них.

— Это не ваша вина, что он отправил вас на смерть, — пожимает плечами она. — Он запросто может сделать еще больше солдат. Вы — расходный материал.

Резко бросаю взгляд на Эйтинне.

"Что ты делаешь?"

Ее выражение лица говорит обо всем, она дает им возможность поменять стороны. Спасти себя. Они заняли место в войне, которую никогда не начинали, в той, что началась тысячи лет назад.

"Эйтинне — добрейший монарх. Она лучший монарх. Он просто тот, кто сильнее. Она должна жить".

Ни один из фейри не отвечает. Их уверенность непоколебима; они готовы умереть, если придется. Киаран, должно быть, хорошо их натренировал. Очевидно, он так и не потерял свою безжалостность.

Фейри впереди достает меч из ножен и остальные следуют примеру. Они заявляют о своей преданности. Женщина-солдат мчится прямо на Эйтинне, как полная дура с желанием умереть.

Эйтинне не мешкает. Хватает солдата за шею, как неразумного дитя и удерживает на месте, не прикладывая к этому усилий. Я вздрагиваю, когда солдат издает гортанный задыхающийся звук.

— Последний шанс, — говорит она другим. — Выбирайте мою сторону и живите, или умрите прямо здесь. Прямо сейчас. Как пушечное мясо вашего короля.

Их молчание стало ответом. Когда ни один из них не шагнул вперед, Эйтинне сжала зубы.

— Ладно.

Она сильнее хватает шею солдата и запускает меч прямо в живот. Затем делает выпад на другого фейри. Эйтинне захватывает сражение. Она режет одного, вращается, режет другого.