— Пойдём, что-нибудь перекусим.

***

Она сбрасывает вызов. Кажется, Эллиот даже не замечает, что их с Петиром нет второй день. Келли удалось увлечь его. Теперь, целыми днями они лепят непонятные фигурки, которые светятся в темноте. Губ касается улыбка, когда она вспоминает его радостное лицо на фотке. Ей даже становится немного легче, о чём она незамедлительно решает поделиться с Петиром.

— Я же говорил, — отвечает он, отрываясь от телевизора. — Он ещё слишком маленький, чтобы обращать внимание на наше отсутствие.

Пожалуй, он прав. Она усаживается в диван, вытягивая ноги. Они наедине всего лишь второй день, а, кажется, что прошла целая неделя. Им снова удалось нащупать ускользающую ниточку. Первый день — в кровати, ночь — прогулка по освещённым улочкам, ужин в кафе, выставка. Сегодня они снова дома. Готовят вместе, что-то обсуждают, ругаются. Впервые она ловит себя на мысли, что они похожи на нормальную семейную пару. Со своими заморочками и марширующими тараканами.

— Почему ты такой жестокий? — она пытается пнуть его, но он перехватывает её ногу. — Сам говоришь, что он маленький. Ему нужно внимание.

— Санса, внимание и гиперопека — разные вещи, — серьёзным тоном произносит он. — Я не хочу, чтобы мой сын вырос изнеженным слюнтяем.

— А я не хочу, чтобы он был таким, как ты.

Ой. Он хватает её за ноги, притягивая к себе. Попытка вырваться с треском проваливается, когда он бросает на неё рассерженный взгляд. Усадив её к себе на колени, он выпрямляется так, чтобы их лица находились на одном уровне. Она втягивает носом его аромат. Можжевельник, цитрус, мята, сигареты и вино. Глаза немного стеклянные, улыбка чуть более нахальная. Он прижимает её к себе. Либо позабыв, либо подавив гнев, он позволяет её ладоням скользить по рукам, шее, шраму. Она чувствует, как он вздрагивает, когда пальцы начинают скользить по грубоватой полоске.

— Так почему я не устраиваю тебя, — интересуется он, начиная покрывать её шею поцелуями. — М?

— Ты злой, — она впивается в его плечи пальцами. — Жестокий. — Он прикусывает мочку её уха. — Тиран и хам. — Его пальцы оттягивают резинку трусиков. — А ещё ты слишком надменный и бесчувственный.

— Правда? — она поднимает руки вверх, давая ему стянуть с себя футболку.

— Да.

— Теперь моя очередь, — она вскрикивает, когда он входит в неё. — Ты невероятно стервозна. — Он шипит, когда она впивается в его шею пальцами и начинает двигаться. — До безобразия наивна. — Руками он сжимает её талию, помогая подобрать темп. — А ещё…. — Он тянется к её губам, целуя. Она стонет, когда он оттягивает ей кожу на шее. — А ещё я до сих пор не могу простить тебе танец в миллион.

Смех перерастает в стон. Она обнимает его, давая ему в очередной раз утянуть себя в темноту.

========== 62 ==========

Он выходит из офиса и переходит дорогу, направляясь в сторону Центрального парка. Телефон в кармане вибрирует. Достав мобильник, он пробегает глазами по сообщению от Анны. Отлично, вылет через несколько дней. На секунду его лицо мрачнеет, когда он представляет, во что может выльется его поездка. Если бы у него была возможность не ехать, то он бы не преминул ей воспользоваться. Однако, в свете последних событий, это стало невозможным. Он уже видит недовольное лицо Старка. Когда он видел его в последний раз? Кажется, года три назад, не меньше. И эта встреча чуть было не закончилась плачевно. Он нервно дёргает плечами. Надо не забыть взять револьвер. Лишним это явно не будет.

На ходу, он начинает прокручивать возможный диалог с Сансой. Ой, да всё это хрень. Она вынесет ему мозги сразу же, как только узнает, что он собрался в Белфаст. Он уже наверняка уверен, что она будет проситься с ним. Возможно, это будет даже правильно. Вдруг, Старк засунет свою гордость в куда подальше, когда увидит свою дочь и внука в целости и сохранности. В конце концов, Санса ведь действительно ни в чём не нуждается. Отношения у них более-менее стабильные. Если не считать тех вспышек, когда она пыталась попасть ему в голову вазой, а он переборщил с желанием показать ей, как он может наказывать. На губах появляется усмешка, когда он вспоминает её горящую задницу с отпечатками его рук. Пожалуй, он не против преподнести ей ещё один урок.

Она сведёт его в могилу. Все эти издёвки, притягивания за слова. Разведётся, не разведётся. Уйдёт, не уйдёт. У него из ушей скоро повалит пар. В последний раз он не выдержал её смешков и заклеил ей рот скотчем, предусмотрительно связав руки галстуком. Нужно было видеть глаза Келли, когда она зашла к нему в кабинет и заметила злющую Сансу. Зато, какой был после секс…. Он хмыкает, чувствуя, как внутри поднимается знакомая волна. Да, впервые за долгое время у него такое непреодолимое желание обладать кем-то. Особенно, если этот кто-то с самого утра умудряется выводить его на эмоции. То фотографии в нижнем белье в аймесседж, пока он отчитывает руководителей департаментов, то сидение на его рабочем столе дома и покачивание в воздухе длинными ногами. Она делает всё это специально, а он даже не думает сопротивляться, изо дня в день, давая ей с собой играть. Как же ему нравится видеть её торжествующую улыбку в такие моменты. Жаль, что она даже не догадывается, что он просто-напросто ей поддаётся. Если бы она только узнала…. Он ёжится, представляя, какая ссора могла бы между ними произойти.

А ещё Эллиот. В последнее время, он всё больше норовит куда-нибудь вляпаться. У него это уже вошло в привычку. Рассечённый подбородок — вершина всей этой эпопеи. Ему становится не по себе, когда он вспоминает свою рубашку залитую кровью и плачущего сына. Обезболивающее, наложение швов и приём антибиотиков — два дня и в квартире снова гонки на выживание. Он усмехается, понимая, что от былого спокойствия не осталось и следа. И… ему это нравится. Кажется, что постепенно он начинает втягиваться во всё это. Даже немного непривычно представлять себя другим.

Газеты всё также пестрят громкими заголовками. Фотографии с их отдыха, Эллиот и Санса в детском магазине, он в своём новом ночном клубе — на них объявлена охота, от которой ему приходится отбиваться деньгами. Ещё и Торн чудит. Он хмурится, понимая, что время Аллисера подходит к концу. Необходимо многое успеть до того, как на место будет назначен новый руководитель. Лишь бы это был завсегдатай его борделя. Тогда можно не переживать, что у него возникнут проблемы. А если будет кто-то другой…. Он отмахивается от этой мысли, чувствуя, как начинает раздражаться. Сейчас это не имеет никакого значения. Будет решать проблемы по мере их поступления.

И начнёт он со Старка.

Обдумывая в голове возможную реакцию на своё внезапное появление в Белфасте, он даже не замечает, как оказывается в оговорённом месте. Глаза обегают разношёрстную толпу на детской площадке, останавливаясь на рыжей макушке. Это было легко. Он направляется к Сансе, пытаясь разглядеть в визжащих и смеющихся детях своего сына. Чёрт, с ним действительно что-то не так, раз он пришёл в самую гущу ора. Ещё несколько лет назад, он бы обходил такие места стороной, а теперь вынужден нырять во всё это с головой.

— Ты пропустил войну за горку, — произносит Санса, когда он приближается к ней со спины. — Твой сын чуть не подрался за право съехать с неё первым.

— Мой? — он усмехается, смотря на её сердитое лицо. — С каких это пор у нас такое разделение?

— Да, твой. Потому что я не учила Эллиота драться и давать сдачи.

Он готов захохотать. В тот вечер Санса встречалась с Рос и они остались с сыном вдвоём. Футбол, игры с машинками и прятки надоели, и было решено начать бороться. С каким воодушевлением Эллиот бросался на него, пытаясь столкнуть с дивана — нужно было видеть. А эта радость в смеющихся серо-зелёных глазах, когда он поддавался. Петир гордо улыбается, замечая носящегося вокруг горки сына. Эллиот действительно поставит всех на уши. В этом можно не сомневаться.

— Перестань, в средние века он бы уже держал в руках меч.

— Какой же ты гадкий, — она дёргает головой, не давая ему себя поцеловать. — Напомни, почему я вышла за тебя замуж?