— Полторы тысячи? — она оглядывает несколько бутылок. — Ты серьёзно? Одна бутылка стоит полторы тысячи?

— Я не собираюсь травиться, — отрезает он. — Тебе ещё долго?

Господи, какой же он… а-а-а-а! Ещё раз, проверив продукты, она направляется к кассе, ведя его за собой. Молодая девушка долго таращится на Петира, пробивая им покупки. Делая вид, что не замечает взглядов, он недовольно пыхтит, собирая всё в бумажные пакеты.

— Ахринеть можно, — произносит он, когда они возвращаются в машину. — А нельзя было шевелиться чуть-чуть быстрее?

— Нет. Я хотела, чтобы ты адаптировался.

— Когда-нибудь моему терпению придёт конец.

— И что тогда?

— Узнаешь, — его глаза начинают темнеть. — Скоро узнаешь.

Он настолько сильно сжимает руль, что костяшки на пальцах начинают белеть. Ей хочется продолжить с ним эту маленькую перепалку, но хмурое лицо и металлический взгляд отбивает напрочь это желание. Странно, что они до сих пор вызывают друг у друга такую гамму эмоций. Начиная от ненависти и заканчивая…. Она хмурится. Четыре года вместе. Если бы она не родила Эллиота, то год назад могла бы уйти от него. Закрыв глаза, она пытается представить свою жизнь без него, но ничего не выходит.

Вот же гадство! Не нужно было так привязываться к нему. И уж тем более влюбляться. Она чуть ли не стонет, пряча лицо в ладонях. Так влипнуть и только из-за того, что пыталась избежать брака с Джоффри — могла только она. Только она и не думает жалеть об этом. У неё есть сын, от которого она без ума и муж, который её безумно бесит, хотя она и любит его. Вроде бы не всё так плохо. Или нет?

Когда они, наконец, добираются до места, на часах уже два дня. Выйдя из машины, Санса долго оглядывает узенькую улочку с односторонним движением. Дорогие машины, припаркованные параллельно тротуару и велосипеды около фонарных столбов. Цветущие деревья магнолий, маленькие стриженые кустарники и цветы в клумбах. Она в восторге оглядывает кирпичную стену, увитую плющом. Пожалуй, ей начинает нравиться его идея.

— Третий этаж, — шепчет он ей на ухо, указывая пальцем на окна, скрытые плющом. — Там.

Она даже не пытается скрыть свой восторг. На его губах появляется мимолётная улыбка. Достав из машины пакеты, они поднимаются по лестнице с витиеватыми перилами и проходят через тяжёлую дубовую дверь с витражным стеклом. Внутри тишина. Она оглядывает одну единственную дверь на первом этаже, повторяя тоже самое со второй дверью. Непривычно видеть такое расположение. Одна квартира на одну площадку. Прикольно.

— Достань ключи, — произносит Петир, когда они поднимаются на третий этаж. Она засовывает руку в карман его брюк, доставая маленькую связку. — Открывай.

Раздаются мягкие щелчки. Толкнув дверь, она проходит внутрь, застывая.

Светлая паркетная доска, квадратный ковёр сероватого цвета и угловой диван с мягкой обивкой. Рядом с диваном — стеклянный столик. Мягкие пуфики и кресла-мешки. Большие цветы в горшках, маленькие стеллажи, уставленные книгами и телескоп. Одна из стен выложена кирпичом. Она проводит рукой, чувствуя грубоватость камней. Это похоже на лофт. Только это совсем не он. Петир бросает на неё быстрый взгляд и направляется на маленькую кухню. Пока он шуршит бумажными пакетами, ей удаётся рассмотреть чуть лучше квартиру.

Две спальни. Окна выходят во двор. Светлые тона переплетаются с тёмными. Кровати, телевизоры, шкафы, столики, цветы в горшках. Всё продумано до мельчайших деталей. Без сомнений, он обращался к дизайнерам. Она задерживается в маленькой душевой, разглядывая своё отражение в зеркале. Глаза цепляются за тень, маячащую на дальней стене. Оглянувшись, она замечает его.

Взъерошенные волосы, бородка и щёки, заросшие щетиной, насмешливый взгляд, от которого бегут мурашки. Она снова чувствует себя беспомощной, позволяя ему рассматривать себя. Его губы подрагивают в улыбке, как и тогда в баре. Он подходит к ней крадучись, вселяя в неё какой-то животный страх. Чёрт бы его побрал со своей усмешкой. Наклонив голову, он впивается в её глаза взглядом. Ей приходится собрать все свои силы, чтобы выдержать серо-зелёный рентген. Она даже не успевает вскрикнуть, когда он хватает её, толкая к стене, начиная стаскивать с неё джемпер. Она протестующе стонет, но этот стон заглушается его одобрительным мычанием, когда она расстёгивает его джинсы. Попытки сопротивляться ни к чему не приводят, и вот уже он утягивает её за собой и бросает на кровать, нависая над ней. Она начинает смеяться, сама не зная почему. Он вздрагивает.

— Замолчи, — тяжело шепчет он. — Пожалуйста.

Она пытается, но ничего не выходит. Стон, смех, вскрик. Он рычит, переворачивая её и сдирая с неё трусики. Ей каким-то чудом удаётся ухватиться за изголовье кровати, когда он входит в неё, сразу же начиная двигаться. Она стонет, и он вторит ей, наращивая темп. До ушей долетает его тяжёлое дыхание. Чёрт. С её губ срывается смешок. Это сводит его с ума. Он затыкает ей рот рукой, продолжая каждым своим движением поднимать её всё выше и выше. Пытаясь спрятать от него свой стон, она до боли кусает его ладонь, заставляя его вскрикнуть.

Он резко отстраняется от неё, переворачивая, и снова входит. Её руки проскальзывают по его спине. Пытаясь удержаться на скользких простынях, она хватает его за шею, притягивая к себе. Он целует её незамедлительно. Глубоко, яростно, до крови на губах. Она стонет. Ей слишком хорошо, чтобы думать о чём-то ещё. Он сжимает её грудь, оттягивая сосок. Чёрт, чёрт, чёрт. Его язык проскальзывает по шее, зализывая места засосов. Она выгибается в его руках, словно он кукловод, дёргающий за ниточки. Ухо опаляет горячее дыхание и жаркий шёпот. Наэлектризованный воздух начинает искрить. Она любит его. Любит. Один резкий толчок и она взрывается в его руках. Он жёстко фиксирует её подбородок, прожигая своим взглядом. Толчок. Ещё один. Ещё. И вскрик.

Его тело дрожит. Уткнувшись лбом ей в шею, он пытается отдышаться. Ей становится тяжело, но менять ничего не хочется. Ей слишком хорошо с ним. Ей нужна эта близость с ним. Ей нужен он. Она проводит пальчиками по его позвоночнику, вынуждая его поднять голову. Почти что пьяный взгляд серо-зелёных глаз. Внутри всё сжимается от любви к нему. Как же ей хочется ему во всём признаться. Жаль, что для него её чувства ничего не значат. Она улыбается, стирая с его лба пот. Он начинает смеяться. Сжав её, он перекатывается вместе с ней на кровати. Выпрямив левую ногу и согнув правую в колене, он даёт ей устроиться на нём. Она утыкается в его грудь подбородком, рассматривая его лицо.

— Что? — интересуется он, накручивая её волосы на палец. — Ненавидишь, да?

— Ты даже не представляешь, насколько прав, — они начинают смеяться. — Зачем ты купил эту квартиру?

— Хотел иметь возможность побыть с тобой вдвоём, — тихо произносит он. — Всё так быстро закрутилось….

Он замолкает. Она оглядывает его лицо, впервые понимая, насколько ему тяжело. И это его признание, что он беспокоится об Эллиоте…. Он не хотел детей, но всё сложилось иначе. А он ведь действительно старается. Помогает ей, пытается научиться проводить время вместе с сыном. Она тяжело вздыхает, сползая с него и усаживаясь на край кровати.

— Я понимаю, — шепчет она. — Понимаю, что в твои планы это всё не входило.

Он резко вскакивает. От неожиданности, она подпрыгивает на кровати. Меряя шагами комнату, он расхаживает туда-сюда, даже не думая останавливаться. Лишь на мгновение он застывает, натягивая на себя трусы и футболку, и снова начинает бродить. Она с удивлением смотрит на него, кутаясь в одеяло.

— Ты думаешь, я не понимаю, что тебя беспокоит? — интересуется он, застывая перед ней. — Думаешь, я не вижу, как ты смотришь на меня? — Петир усаживается перед ней на корточки. — Я люблю Эллиота и…. — Он запинается, пряча от неё глаза. — Санса, я понимаю, что я не тот человек, который вызывает доверие, но хотя бы раз, попытайся мне поверить, хорошо?

— Хорошо.

Он расслабленно выдыхает и протягивает ей руку: