Пару раз подобные вещи происходили и рядом с Гаарой. Когда он только-только стал Казекаге, в один из моих визитов в Суну мы как-то спускались по лестнице, и, не успев ухватиться за перила, я уже собралась было кубарем покатиться вниз, но, к счастью, благодаря Гааре этого удалось избежать. Вот только тогда я врезалась не в него, а в стремительно выстроившийся в стену песок. Безусловно, падать в объятия Казекаге было гораздо приятнее, но до нынешнего момента идеальная защита Гаары ни разу его не подводила, даже если угроза в виде меня, падающей из самых неожиданных мест, была весьма сомнительной.

Гаара, казалось, и сам был порядком ошарашен.

- Не знаю, - задумчиво протянул он. Убедившись, что я больше не собираюсь терять равновесие, он опустил руки и отступил.

Пару секунд мы молчали, думая каждый о своем, но потом повеяло ветерком, донесшим до нас чудный запах озерной воды, и все мысли мигом выветрились у меня из головы. Приблизившись к берегу, я попыталась разглядеть дно – безрезультатно. Из-за песка вода была мутного, желтоватого цвета, так что под ее гладью совершенно ничего не было видно. Вот так вот ухнешь и уйдешь с головой, а потом поминай как звали.

Обернувшись, я уже хотела было спросить, насколько здесь глубоко, но так и замерла с раскрытым ртом и стремительно краснеющим лицом. Гаара уже успел снять жилет, плащ и теперь стаскивал через голову черную майку с сетчатыми вставками. Помимо всего прочего на нем оставались только штаны. Заметив мой взгляд, он обыденным тоном поинтересовался:

- Ты идешь или нет? Скоро полдень, находиться на солнце будет нежелательно, тебе – тем более. Так что если хочешь успеть, то поторапливайся.

- Успеть что? – сиплым голосом спросила я.

- Искупаться, - терпеливо объяснил Казекаге, словно несмышленому ребенку. И потянулся к завязкам на штанах.

Я стремглав отвернулась, приложила руки к щекам, чувствуя, как те немилосердно горят. Спустя минуту услышала резкий плеск воды и, обернувшись, увидела лишь круги на ее побеспокоенной глади. Гаара вынырнул в нескольких метрах от берега. Красные волосы потемнели от воды, потяжелели, прядками облепив лоб, щеки и шею. Плечи в ярком дневном свете казались выточенными из мрамора.

Судорожно сглотнув, я попыталась собрать мысли в кучу. Естественно, безуспешно. А уж песок, медленно поползший по моей ноге, никаким образом мыслительному процессу не способствовал. Пока я стояла в ступоре, тонкая струйка поднялась выше, ненавязчиво подцепила край майки и потянула его вверх. Гаара даже не обернулся.

- Эй, я сама! – Возмущенный вопль был слышен, наверное, на мили вокруг. Песок тут же опал, мгновенно смешавшись с тем, что лежал у меня под ногами. Для пущей убедительности я добавила: - И не вздумай поворачиваться!

И хоть я не видела лица юноши, могу поклясться, что он самым наглейшим образом ухмылялся.

Раздевшись и кое-как побросав одежду на берегу, я поспешно нырнула головой вниз. Рискованно, под непроницаемой гладью могли оказаться камни или еще что похлеще, но думать мне сейчас было некогда. Да и не хотелось. Вода оказалась прохладной по сравнению с нагревшимся воздухом - райское ощущение. Вынырнув на поверхность, я не сдержала облегченного вздоха. Отбросила с лица намокшие волосы. И, ойкнув, отпрянула, замолотив руками и поднимая тучу брызг. Гаара прикрыл глаза от капель и недовольно поморщился.

- Ты чего? – проворчал он.

- Ты как здесь оказался?

Казекаге смерил меня весьма многозначительным взглядом, очень ясно говорившим «неужели я должен отвечать на очевидные вопросы?» Я вздохнула, не стала дожидаться ответа и попыталась унять дрожащие от волнения руки, а то так и утонуть недолго. Краска все еще не сходила с лица, это я чувствовала очень явственно. Будем надеяться, что Гаара не обратит на это внимания.

И действительно, до цвета моей физиономии ему не было никакого дела. Он замер в одной точке, изредка подгребая руками, чтобы удержать равновесие. И разглядывал меня – достаточно пристально, чтобы смутить еще больше. Волосы были отброшены со лба, открывая четко видимый иероглиф. Против своей воли я уставилась на него, обводя взглядом каждый штрих.

- Где ты научился плавать? – рассеяно спросила я первое, что пришло в голову. Гаара помедлил с ответом.

- Я часто сюда прихожу.

Моргнув, я встретилась с ним взглядом.

- Один? – Казекаге кивнул. – То есть, до меня здесь никого не было? – Еще один кивок.

Я замолчала, не зная, что еще добавить. Такой поступок определенно говорил о доверии и… привязанности? И это мне льстило.

Серьезность разговора немного привела меня в чувство, хотя где-то на краю сознания еще брезжила мысль «О Господи, он так близко и совсем без одежды!», но я старательно гнала ее прочь.

- До этого, - продолжил Гаара, - мне некого было сюда привести.

Я уловила проскользнувший в его голосе оттенок расстройства, и поспешила заверить:

- Еще приведешь. Уверена, Наруто будет в восторге.

Юноша заметно повеселел.

- Наруто? – с усмешкой спросил он. – Причем тут Наруто?

- Ну-у, вы же друзья. Вроде как.

- Друзья, - задумчиво повторил Гаара. – Наверное.

- Знаешь, - серьезно начала я, - у Наруто, конечно, каждый второй – приятель, но вашу с ним дружбу он очень ценит. И очень ей дорожит.

Казекаге, не меняя отрешенного выражения лица, кивнул. Я шевельнула руками, отплывая и наслаждаясь приятным ощущением чуть прохладной воды. Слава богу, что она непрозрачная, кстати.

- Ты общаешься с кем-нибудь в Суне? В смысле, не по работе? – спросила я, уже отдалившись на приличное расстояние. Гааре хватило двух гребков, чтобы снова оказаться рядом. Мы так и кружили в центре озерца, чувствуя, как постепенно нагревается вода, а солнце высушивает влагу с волос.

- Канкуро и Темари не в счет? – Я утвердительно кивнула. – Тогда нет. Разве что Мацури.

Он явно не собирался продолжать, но я, заинтересовавшись, сама задала вопрос:

- Мацури? Кто это?

- Чунин из спецотряда Каге. – Серьезно, однако. Аналога этому спецотряду в Конохе не было – у нас считалось, что Хокаге не нуждается в охране или каких-то особых подчиненных, достаточно было АНБУ.

- Так вы с ним приятели?

- Это она, вообще-то. – Вот это мне не нравится. – И нет, мы не приятели. Скорее, она проявляет ко мне больше внимания, чем все остальные.

Я открыла глаза, покосилась на Гаару – его лицо оставалось непроницаемым.

- И… как ты к этому относишься?

Казекаге дернул плечом.

- Никак. До тех пор, пока она мне не мешает.

Я перевела дух. Нет причин для паники. Хотя с чего это меня вообще должно волновать?

- Ну, ты бы с ней пообщался что ли, - подпустила равнодушия в голос я. Кто бы знал, какой отличный из меня лицемер. – Глядишь, и подружились бы.

- Мне это ненужно. Вполне хватает тебя с Узумаки.

Я убрала со лба налипшую челку и фыркнула. Как-то незаметно мы подплыли к берегу, но выбираться не спешили. Спуск здесь был резкий, глубина начиналась сразу же, так что можно было опереться спиной о каменный обрыв, подставить лицо солнцу и наслаждаться уходящей прохладой озерной воды.

- Брось, друзья лишними не бывают.

- Не вижу необходимости обременять себя отношениями.

Я удивленно вскинула брови и обернулась к Гааре, положившему голову на закинутые на берег руки.

- Обременять? Отношения не должны быть бременем. Это… подарок судьбы, можно сказать. – Судьбы, ага. Неджи был бы мной доволен. – Ты, безусловно, должен много вкладывать и в дружбу, и в любовь. Но и получать должен не меньше.

Юноша приподнял голову, прищурился.

- И в чем тогда разница между любовью и дружбой?

Я нахмурилась. Это объяснить будет сложно, если вообще возможно.

- Они очень похожи и при этом неразрывно связаны. Я бы сказала, что одно является продолжением другого.

- Но разница есть, - вставил Гаара. Я кивнула.

- Есть. В любовь вкладывается несколько… иной смысл. Более глубокий. Дружба – это, своего рода, фундамент, основание, то, что не дает тебе упасть и позволяет твердо стоять на ногах. А любовь – она окрыляет. И если ты вдруг сломаешь крыло, падать будет больно, но фундамент – дружба, не даст тебе кануть в пропасть. И в то же время без любви будешь вечно стоять на земле, не двигаясь с одной точки. – Я помолчала некоторое время и призналась: - Я не особо сильна в метафорах, а иначе объяснить это никак не могу.