Блондин перевел взгляд на братьев, потом на отца. Повел плечами, застегнул пуговицу приталенного пиджака:

– Обращаюсь к вам не только как к главе клана лис, но и как к отцу воровки. Я даю сутки на то, чтобы недоразумение, – это слово он выделил голосом особо, – было улажено. Завтра, ровно в десять, я вернусь. И если вдруг у вас возникнут какие-либо сложности – я лишу вас дочери.

Во мне все вздрогнуло. Скрутилось в узел и раскрутилось вновь. Что он имел в виду? Он меня убьет? Украдет?

– Да ты понимаешь, что говоришь?! – Вадим сорвался с места, собираясь налететь на альфу волков, но тут блондин зарычал так, что все вздрогнули.

– Это вы не понимаете, с чем позволили играть этой девочке! У меня все! – он развернулся и вышел. А за ним удалился и его помощник.

В коридоре толпилась огромная куча народу – и волки, и лисы. В комнате остались только мой отец, Вадим с Никитой и Григорий, казначей клана. И мой жених.

А вот последний смотрел на меня как-то странно…

Отец в сердцах стукнул по стене и устало потер лицо. А братья не сводили с меня глаз.

– Одевайся и пошли, – наконец сказал Вадим.

– Куда? – сдавленно спросила, проглатывая ком в горле.

– Хочешь в пасть волка?

Отрицательно покачала головой.

– Тогда сейчас же зовешь свою Машу, и будем думать, как совершить невозможное! И если мы не успеем…

– Готовься, Екатерина, – словно смиряясь с какой-то мыслью, сказал отец.

Алексей задержался в дверях, но я не нашла в себе силы взглянуть на него. Не знаю, что я хотела или боялась увидеть в его глазах. Просто была не готова к еще одному удару – нужно было отразить этот.

Дверь за ними захлопнулась, и я вскочила с кровати. Не думая, оделась в первую попавшуюся одежду, а потом замерла на пороге.

– Гениев всегда признают после смерти, – скромно приободрила я себя и вышла.

Машу, как оказалось, уже позвали. Она ждала в коридоре, похожая на мышку, пойманную в клетку.

– Что столпились? Расходимся! – прикрикнул на зевак Вадим, а Никита подогнал нас, указывая направление.

– Но как мы будем работать, если наш системник…

– Ты видела, как он разбил твое последнее изобретение?

– Нет…

– Вот и мы не видели, – с каменным выражением лица Вадим двинулся вперед, а Никита, как конвоир, шел сзади. Мы шли к кабинету братьев.

– А где все остальные? – шепнула я, когда мы уже порядком удалились от народа.

– Как где? Убирают за младшей сестрой! – удивил меня Никита.

– Да что там убирать, если волк и так все понял.

– Вот именно. И ребята тоже все поняли! Работают, чтобы вернуть деньги обратно.

– Но как вы узнали?

– Нетрудно было предсказать, что он потребует. Мы одного не учли – что у них такой отличный нюх. Как бы мы его ни уверяли, что это наших рук дело – все насмарку. Он с точностью мог сказать, кто и сколько времени провел в том кабинете. И твой запах волк учуял сразу.

– Да, его позабавило, что ты петляла по складам и кладовым! – хмыкнул Никита, поражаясь мне. А я переглянулась с Машей и поняла по румянцу, что и она делала то же самое. Но почему тогда он не явился к ней?

– Не знаю, – словно читая мои мысли, сказал Вадим. – Он как учуял тебя, так и пошел по следу, словно ищейка.

– Маша, в отличие от тебя, не сидит там круглыми сутками!

– Ну да, – прошептала моя подруга по несчастью. – Катя там почти живет. Особенно последние сутки.

– Ну, вот тебе и ответ! – пожал плечами Никита и открыл дверь кабинета.

Шесть пар глаз разом посмотрели на меня.

– Входи, мелкая. Будем тебя спасать от серого волка!

– Успеем? – закусив губу, спросила Маша.

Вадим посмотрел на нас прямо, и я поняла – врать не будет:

– Не факт.

– Ну, сестрица, и заварила ты кашу! – Денис, самый младший из братьев, налил себе кружку любимой вишневой газировки и потер глаза, позволяя себе несколько секунд отдыха.

Прошел не один час напряженной работы, и все порядком устали. Минуты отчаянно пустились вскачь, время бежало сквозь пальцы. Я видела, как у Валеры и Сережи покраснели глаза – сосуды не выдерживали напряжения. Чувство вины грызло меня изнутри.

Мы перекусывали на ходу. Доставали запасы, припрятанные в кабинете, не обращая внимания, попадает в рот соленый крекер или шоколадный батончик. Лишь бы приглушить голод.

Никто из братьев не отпускал в мой адрес шутки, не иронизировал по поводу происходящего. И оттого мне было особенно плохо. Вслух не было произнесено ни слова о том, что будет, если мы не справимся.

Мы с Машей старались быть на подхвате, перебегая от компьютера к компьютеру, и все равно ощущали себя не у дел. Но сколько бы я ни просила дать мне полный доступ, получала твердый отказ.

Их реакция не удивляла. Женщине тяжело пробиться в сфере программирования. И я потратила годы, чтобы меня воспринимали всерьез. И вот, наконец, сделав один из самых своих масштабных проектов, потеряла доверие клана.

– Наш кабинет заберут, – видимо, думая о том же, тихо сказала Маша. Ее глаза были полны грусти, а уголки губ печально опустились. Казалось, что даже ее русые волосы, стянутые в тугой хвост, уныло лежат на плечах.

– Еще ничего не решено, – проследив, как Никита отчаянно грызет кончик ручки, я приготовилась к худшему.

– Осталось всего три часа. А как замести следы перевода – до сих пор не знаем, – подруга прекрасно разбиралась в ситуации. Но унывать – это значило сдаться.

– А если подкупить? – произнося этот вопрос вслух, я ожидала волну порицания. Но вместо этого Вадим задумчиво сказал:

– Я уже думал об этом. Но ты же знаешь, как в общине относятся к подобным тратам. Подкуп – сродни преступлению.

– А разве то, что мы сейчас делаем, не преступление?

– Да, но это не влияет на бюджет клана. Всем известно, что Григорий…

– Скупердяй! – закончил за него Денис.

– Но в его же интересах вызволить тебя из беды! Ты – невеста его сына! А твой отец – глава клана! Пусть он прикажет своему казначею! – Маша вскочила на ноги и заметалась по помещению.

– Есть риск, что после этого ему бросят вызов, – Вадим не скрывал правды. – Но папа сказал, что если у нас не будет другого выхода – он пойдет на это.

Меня охватило такое чувство облегчения, что захотелось радостно взвизгнуть. Отец был готов пойти против клана, только чтобы спасти меня!

– Что ты такие глаза сделала? Сомневалась в отце?

– Ну, он так на меня смотрел…

– Неужели ты думаешь, что он единственную дочь отдаст на растерзание волкам? Или мы будем спокойно на это смотреть? – Никита с недоверием следил за сменой эмоций на моем лице.

– Смотри-ка! – Денис хлопнул себя ладонью по колену. – Она именно так и считала! То-то я смотрю – готова сама залезть в монитор, лишь бы исправить все.

Маша несмело улыбнулась в ответ, а я поймала себя на том, что открыто улыбаюсь.

Громко завибрировал мой телефон. Его уже завалили кипой бумажек, проводами и всякой всячиной, но отчетливый звук, словно жужжащая муха, заставлял быстрее разгрести кучу и ответить на звонок.

– Алло?

– Екатерина, здравствуйте! – уверенный мужской голос поставил меня в тупик. Этот номер телефона знали только свои. Хотя голос мне показался отдаленно знакомым…

– Здравствуйте! А кто говорит? – у меня не было времени тянуть кота за хвост, когда над кланом была открыта волчья пасть.

– Видимо, ваш будущий муж!

– Очень смешно! – фыркнула я и повесила трубку. Если это очередная шутка Дианы, то она не удалась! Могла бы выбрать момент поудачней!

Я положила телефон на стол, но он опять завибрировал.

– Кто там? – Денис заинтересованно оглянулся.

– Да Диана опять дурачится! – отмахнулась я, сбрасывая звонок. Но на «другом конце провода» был на удивление настойчивый тип.

– Нашла время! – Никита ничуть не удивился. Диана, дочка Вадима, любила отколоть что-нибудь этакое.

Между тем телефон все не унимался, и я с раздражением нажала на кнопку отключения.