– Теперь возьмите побольше лубриканта и размажьте его по члену. Входите очень медленно и осторожно. Дайте вашему партнеру привыкнуть, – немного остудил он мой пыл. Было похоже, что он готовил меня для занятий сексом вне стен публичного дома, с человеком, которого я стану любить и оберегать… С Избранным. Если, конечно, такой когда-либо отыщется.

Придерживая Януса за бедра, я начал толкаться в него, изо всех сил стараясь не кончить раньше времени. Он прогибался в пояснице и подавался мне навстречу. Молча. Вероятно, с прочими клиентами он принуждал себя изображать похоть, но со мной он был самим собой, и поэтому в тишине комнаты слышались лишь мои глухие стоны и шлепки, с которыми наши тела ударялись друг о друга.

Между тем жар, разливавшийся по всему моему телу, становился все нестерпимее. Движения мои убыстрились и сделались судорожными. Я зажмурился и весь отдался на волю ощущений. И наконец – вот оно! Позвоночник будто прошило насквозь огненной молнией. Я закричал и, притиснув к себе Януса в последнем отчаянном рывке, излился в него.

Вместе с неимоверным восторгом на меня накатила прямо-таки вселенская усталость. Я вытянулся рядом с Янусом и закрыл глаза.

– Если вы уснете сейчас, то проявите неуважение и нетактичность к своему партнеру, – заметил мой учитель. – Он, то есть в данный момент я, только что доставил вам массу удовольствия, так будьте и вы внимательны по отношению к нему. Дайте руку.

Он положил мою ладонь на свой все еще эрегированный член и помог мне довести себя до разрядки.

– При иных обстоятельствах вы могли бы сжать вашего друга в объятиях и уснуть, – выдохнул Янус, накладывая беспалочковое невербальное Очищающее на нас обоих. На его лбу блестели капельки пота, а глаза потухли и были полны печали. – Но теперь вам пора.

В эту минуту я почувствовал, что мне будет тяжело покинуть Януса и просто уйти. Он был старше меня, он прекрасно владел колдовством, но здесь, в этой комнате, я безраздельно властвовал над ним. И если бы лишь я один! Судя по вырвавшемуся у него высказыванию, клиенты нередко бывали грубы и жестоки с хастлерами. Кожу Януса не покрывали шрамы, но я и сам умел варить великолепное Заживляющее и знал, что синяки и ожоги благодаря мазям сходили за считанные часы. А вот раны в душе заживить было куда сложнее.

Мне вдруг захотелось расспросить Януса о его прошлом: кто он, из какой семьи, как случилось, что столь талантливый волшебник занимался такой презренной работой… И можно ли как-то помочь ему выбраться из борделя. Но я ничего не спросил. Я просто не представлял, как буду потом смотреть ему в глаза и пользоваться его телом. Я смалодушничал. И это стоило Янусу нескольких лет жизни практически в рабстве!

========== Часть 2. Юность. Глава 4 ==========

Так получилось, что я не навещал своего нового неожиданного знакомого целый месяц. В следующие мои выходные, ровно через две недели, меня позвали на обед в Малфой-мэнор.

Когда все расселись за огромным столом, я обратил внимание на изможденные лица обоих молодоженов. Люц и Тереза были бледны и выглядели так, будто только что перенесли тяжелую болезнь и еще не вполне оправились от нее. А ведь я прекрасно помнил, что месяц назад, на церемонии бракосочетания, Малфой и его будущая жена просто лучились здоровьем. Кроме того, за все время обеда они не перемолвились ни словечком. Казалось, супруги находились в затяжной ссоре.

После совершенно роскошной трапезы, прошедшей за ничего не значащей светской беседой, в которой я не принимал никакого участия, Люц пригласил меня в свой личный кабинет. «Счастливый» новобрачный был сильно чем-то удручен.

– Ну, рассказывай, что у тебя стряслось.

На красивом лице Люца явно отразилась борьба противоречивых чувств: он не любил признаваться кому-либо в собственных слабостях, однако – и я это ясно понимал – ему необходимо было выговориться.

– Да, в общем-то, рассказывать особенно не о чем, – медленно произнес он.

– Тогда почему у тебя вид недавно овдовевшего человека? Жена за столом дотронулась до твоей руки, а ты довольно демонстративно ее отодвинул. Думаю, если заметил я, то могли заметить и другие. Что с тобой происходит? Ты же всегда славился безупречными манерами!

– У меня не осталось душевных сил изображать нежного мужа, – зло выплюнул Люц. – Я не в состоянии сдерживаться и улыбаться, когда сам сгораю от плотского желания и не имею права утолить этот голод ни с кем. Сев, знал бы ты, как мне плохо!

Он бросился в кресло и спрятал лицо в ладонях.

– Моя жена отказывается со мной спать. Она боится забеременеть, не доверяет зельям, сваренным лучшими зельеварами Британии. Это значит, что мне – женатому мужчине! – доступно только самоудовлетворение! Магический брак – отличная ловушка! Женщины – любые, даже проститутки – для меня под запретом. Чтобы не получить откат от Магии, мне можно заниматься сексом исключительно с мужчинами, но мне противна сама мысль об этом! Прости, Северус! Я не забыл наш разговор о бисексуальности волшебников, но я не такой! Я хочу спать с женщиной! Да, я не люблю свою жену, но раз нас соединили браком перед Магией и людьми, то хотя бы с ней.

– Так вот почему на вас обоих лица нет! Что же она творит, ведь это закончится магическим истощением и для тебя, и для нее, – возмутился я. – Куда смотрят ваши родители?!

– Отец прекрасно обо всем осведомлен и уже собирался применить к Терезе Империо, а я… Я не желаю делать это с ней, да еще в первый раз, под заклятием. Я упросил отца дать мне еще неделю и пытаюсь уговорить ее, да вот пока как-то не получается… – он судорожно вздохнул. Если бы я не знал его так хорошо, то подумал бы, что он сейчас разрыдается, но Люц умел держать лицо перед всеми. Даже передо мной. – Не тревожься. Так или иначе мы найдем решение проблемы.

– Да такими темпами вы быстрее в могилу сойдете! – я позволил себе не разделить его оптимизм, на мой взгляд, совершенно беспочвенный и безответственный. – Послушай, Люц. Я, кажется, сумею помочь твоему горю. Через пару дней я пришлю тебе сову, и ты привезешь Терезу в Лондон, в аптеку, где я работаю. Не отчаивайся, все устроится.

***

План, созревший в моей голове, пока Люц исповедовался в своих бедах, был прост. Я намеревался впервые всерьез воспользоваться собственными способностями менталиста.

В последующие два дня я пожертвовал ночным отдыхом и сварил для Терезы Малфой надежное Противозачаточное зелье. Наверняка оно не слишком отличалось от тех, которые предлагал ей Люц и которые она отвергала раз за разом, но я надеялся (нет, я даже был практически уверен), что из моих рук она его примет.

На третье утро я перелил настоявшееся зелье в хрустальный флакон – женщины любят красивые вещи! – и отправил другу сову с коротким посланием: «Все готово. Сегодня в восемь». К письму были приложены координаты для аппарации.

Вечером, когда мой рабочий день был уже закончен, а лавка закрыта, я навел идеальный порядок в мансарде, выделенной мне аптекарем для жилья, и принялся ждать гостей. Они появились ровно в восемь, как мы и условились. Люц поддерживал жену под локоток, а та с изумлением осматривалась вокруг. Разумеется, после роскоши Малфой-мэнора маленькая комнатушка с низким скошенным потолком и единственным подслеповатым оконцем повергла миссис Малфой в состояние легкого шока. Она ошарашенно изучала скромную обстановку комнаты: односпальную кровать, застеленную простым шерстяным одеялом, узкий шкаф для пары-тройки мантий, колченогий стол и два деревянных стула, составлявших все мое имущество.

– Люц, и здесь живет твой друг?! – явно не веря своим глазам, произнесла она.

– Увы, мадам, – вмешался я, – смею заверить, долго вы здесь не задержитесь. Позвольте предложить вам горячего вина?

В мансарде было прохладно, и мне приходилось постоянно накладывать Согревающие чары, но теперь вино служило лишь предлогом. Я подал Терезе кубок и пристально заглянул ей в глаза. Она покачнулась, но взгляда не отвела, и этого оказалось достаточно, чтобы я успел заблокировать в ее мозгу страх, связанный с риском нежелательной беременности.