Дефне слышала, как отъехало такси, схватилась рукой за горло, словно что-то мешало ей дышать, не смогла сдержать слезы и, закрыв рот двумя руками, попыталась заглушить рыдания. Не решаясь подойти, Айшегюль грустно наблюдала за ней, стоя в тени лестничного пролета.

========== Глава пятнадцатая. Показ. ==========

Утром, после ночного приступа рыданий, Дефне проснулась раньше, чем планировала, попыталась снова уснуть, но пролежав без сна почти полчаса и гоняя невеселые мысли по кругу, решила встать. Синоптики обещали прохладный, солнечный день, и теплые лучики уже чертили узоры на стене ее комнаты, она подумала, что стоило бы зайти в гараж и проверить, на всякий случай, газовый котел, отвечающий за воздушное отопление дома, ночи становились все холоднее, и чтобы воздух прогревался во всех комнатах, температуру приходилось повышать.

Омер уехал, и ее жизнь должна вернуться в прежнее русло. Хотя кого она пытается обмануть, снова и снова произнося эту фразу, как заклинание? Ее жизнь уже не будет прежней, вот уж воистину «знания умножают печали», древние мудрецы были правы.

Через четыре дня, двадцать девятого ноября Мерту исполнялось три года, к счастью, этот день пришелся на воскресенье, и не было необходимости отпрашиваться с работы. За оставшееся время она должна придумать, как сделать самый важный день в ее жизни незабываемым для сына и что ему подарить.

Стараясь не шуметь, она собралась, и прежде чем спуститься вниз, заглянула к нему в комнату. После его отчаянных слез, вызванных расставанием с отцом, она опасалась, что детский сон будет неспокойным и прерывистым, но малыш проспал всю ночь без пробуждений, хотя она оставила двери открытыми и чутко спала, беспокоясь о нем.

Завтракая, она просмотрела входящие звонки и обнаружила, что Патрик звонил вчера поздно вечером, а потом прислал ей сообщение, предупреждая, о своем сегодняшнем визите, нужно было обсудить кое-какие детали их совместного выхода в свет на показ моделей женской одежды Фикрет Гало. Дефне была рада этому визиту, в ее жизни Патрик был подобен скале в бушующем море, надежный, терпеливый, он столько времени помогал ей, ничем себя не обнаруживая и ничего не требуя взамен. Считая себя обязанной вернуть деньги, потраченные на ее поддержку, она ломала голову, как лучше это сделать, не обидев его, точной суммы Дефне не знала, а Седа наотрез отказывалась ей помогать, говоря, что не желает ссориться с другом. Для начала нужно было узнать хотя бы стоимость медицинской страховки, оформленной на ее имя, Дефне предполагала, что ее накоплений будет недостаточно, так как после выплаты второй части долга, ее счет заметно похудел, однако, в случае крайней необходимости она могла бы использовать деньги Омера, уверенная, что он будет не против, если она объяснит причину.

Айшегюль еще не спустилась вниз и, уходя, Дефне оставила ей на столе записку с просьбой приготовить на сегодня еду для Мерта, потому что вчера, в связи с отъездом Омера, она не успела это сделать, хотя все продукты были куплены заранее.

Ее рабочее утро выдалось очень напряженным, и это было весьма кстати, потому что отвлекало от невеселых мыслей. Выполняя данное ей поручение, она просматривала предложения об организации в их галерее двух выставок и готовила по ним развернутое заключение для Седы.

Особый и понятный интерес она проявила к работам пока малоизвестного соотечественника, турецкого художника Мустафы Кутлу, грамотно составленное резюме было приложено к фотографиям его работ. Кутлу был уроженцем и жителем Стамбула, и это было особенно важным фактором, потому что многие турецкие художники покинули родину и работали в других странах. Он не имел профильного художественного образования, но получил степень бакалавра в области графического дизайна, и, судя по представленным рекомендациям, имел достаточный опыт работы с рекламными агентствами Турции, Германии и Америки. Дефне внимательно разглядывала фотографии картин, которые он предлагал для выставки.

Конечно, есть большая разница между созерцанием настоящих полотен или их фотографий, присланных по интернету. Но даже в таком виде его картины впечатлили Дефне, она заметила, что в них обязательно присутствовал женский образ и удивительно яркий, выразительный оттенок красного цвета – алый. Ей нравились особые приемы освещения, которые он использовал, специально заостряя внимание на высокой контрастности между предметами на картине, например: белая простыня и алое покрывало. Дефне отметила, что талантливо используя эффект перспективы на полотне, он создавал у зрителей ощущение присутствия в картине и словно заставлял их наблюдать за действиями, находящихся там людей.

Кутлу использовал смелую цветовую палитру, создавал оттенки, которые невозможно увидеть в реальной жизни, и на контрасте с яркими цветами в центре он играл с чередованием света и тени по краям картин. Художник признавался, что будучи дизайнером, сначала тщательно просчитывал картины на компьютере и только потом задуманное воплощал на полотне акриловыми красками. Работы были несомненно интересными и самобытными, их стоило показать посетителям галереи, она чувствовала также, что здесь они будут иметь коммерческий успех.

Именно в таком ключе Дефне резюмировала творчество живописца из Турции, рекомендовав организацию персональной выставки в начале будущего года, и с получением письменного согласия автора ‒ размещение его картин на продажу на сайте арт-галереи «Фокус». Напечатав свои рекомендации, она отослала их Седе по электронной почте.

Выставка изделий индейских мастеров, куратором которой она была, закрывалась в декабре, и финансовый отчет оставлял желать лучшего. Хотя это было понятно сразу, выставленные вещи удивляли мастерством исполнения, но большим спросом не пользовались, удалось продать несколько украшений и пару сумок, в любом случае, прибыль снизил бы низкий процент с продаж, на котором настаивал Патрик. Выручка была небольшой, стало быть и премиальные также будут минимальными.

Седа позвонила узнать идет ли она на обед. Обычное время перерыва было уже пропущено, с Патриком она не договаривалась о позировании на сегодня, поэтому предложила прогуляться и ради разнообразия перекусить в недавно открывшейся в соседнем квартале пиццерии. Зал выглядел уютно, на столах были скатерти в красно-белую клетку, народу было немного, и официант подошел к ним, едва они успели присесть. Подруги выбрали одну пиццу на двоих, Седа заказала двойной эспрессо, а Дефне чай. Обе молчали и смотрели в окно на спешащих мимо людей. Молчание прервала Дефне:

— Седа, у тебя что-то случилось?

— Нет, просто устала, наверное стоит взять отпуск и уехать куда-нибудь сменить обстановку, только надо дождаться каникул Лары.

— Да, хорошая идея. Я тоже думала поехать на родину, навестить родных, показать им Мерта и, наконец, все рассказать. Но теперь после этой истории с Омером ехать совсем не хочется, еще подумает, что я приехала следом за ним.

— А это не так?

— С чего ты взяла? Конечно нет. Я в какой-то прострации после всех его признаний, думаю, если бы в моей жизни не было Мерта, реакция на них была бы гораздо острее. Все-таки я неисправимая идеалистка, Седа. Сейчас, когда он уехал, наше воссоединение кажется мне просто невозможным.

— Дефне, скажи честно, что тебя так ранило, количество женщин в его жизни, или то, что он у него была дочь?

Опустив голову, Дефне задумалась, машинально помешивая уже остывший чай, потом посмотрела на подругу, и та увидела, что ее глаза наполнились слезами.

— Больно от всего, но, если измерять по шкале Рихтера – дочь – десять баллов, женщины – только семь.

— Дефне, он не планировал этого ребенка и не хотел его, по твоим словам, он даже не помнил, как это случилось, я думаю, что он заботился о малышке и ее матери из чувства долга. А тему женщин в жизни мужчин мы с тобой уже обсуждали.