Чувствуя себя ужасно глупо, она приседала в реверансах перед баронами и графинями, чуть ли не бросаясь навстречу к каждому вновь пришедшему, вылавливая каждое черное пятнышко среди разноцветно-пестрой толпы. Ей было прекрасно известно, кого она должна искать – Короля. Матушка была непреклонна и требовала, чтобы Кэтрин бросилась к нему сразу же, как только монарх появится. Ей предстояло вручить Королю коробочку с нежными розовыми пирожными (которая сейчас торчала у нее из кармана юбки) и ни на миг не отходить от него до тех пор, пока либо не кончится бал, либо у нее на пальце не появится кольцо.
Кэт уже описала большой круг по лужайке, а Короля, к ее большому облегчению, по-прежнему нигде не было видно.
К большому ее разочарованию не показывался и Джокер.
Глупые мечты. Легкомысленные фантазии. Тупые белые розы и лимонное дерево, и…
Что если он вообще не придет? У Кэт возникло чувство, что она зря надела свое самое красивое платье. Странно, до сих пор ей и в голову не приходило, что платье было выбрано специально для него.
– Дорогая Кэтрин, сегодня ваш наряд выглядит чрезвычайно уместно.
Кэт оглянулась и увидела Маргарет Дроздобород – та ковыляла по траве с двумя ракетками для игры в волан.
Кэтрин вгляделась. Что-то в Маргарет показалось ей необычным. Это трудно было объяснить. Знай Кэт ее чуть хуже, она подумала бы, что сегодня, в этой шляпе, при этом освещении Маргарет выглядит почти…
Ну, нет, не хорошенькой. Но по крайней мере не так оскорбляет глаз своим безобразием.
Хотя, возможно, Кэт просто взглянула на нее глазами влюбленного Герцога?
– Добрый день, леди Маргарет, – поздоровалась она, сделав реверанс.
– Довольно хороший, предполагаю, – ответила Маргарет, – хотя для того, кто хочет избежать разочарований, не слишком-то мудро проявлять неоправданный оптимизм. Тем не менее, я очень надеюсь, что сегодняшний день будет по крайней мере добрее, чем вечер последнего бала. Вы слышали, какое потрясение я пережила?
И она взмахнула ракетками.
– О да. Я слышала о нападении Бармаглота. Могу себе представить, как ужасно это было! И я очень рада, что вы не пострадали. – Сказав это, Кэтрин поняла, что и в самом деле рада.
Но Маргарет лишь фыркнула.
– Да, да, ужасно. Но еще до того — вы слышали, что натворила эта ваша кошмарная кошка?
– Моя… кошка? Вы о Чеширском коте? Я, вообще-то, не сказала бы, что он мой.
– Это неважно, он все равно несносен! Люди из приличного общества не должны страдать от его выходок. Надеюсь, сегодня вы оставили его дома.
Кэтрин сделала вид, что ничего не понимает.
– Что он натворил?
– Неужели до вас не дошли слухи? Удивительно. Этот безродный кот появился невесть откуда – вы и сами знаете, как он это проделывает – и оказался прямо у меня на голове.
Маргарет передернуло.
– Но я уверена, что Чеширский кот не желал вам зла. Мне кажется, что на самом деле вы ему очень симпатичны.
Маргарет надула губы.
– Его симпатия мне ни к чему. Меня спасло только появление Бармаглота, которое отвлекло окружающих от моего позора – от моего унижения!
– Надеюсь, что так. – Кэтрин сжала кулаки, но удержалась от замечания о несчастных Бубновых придворных. – А вы случайно не слышали, не говорил ли Король на балу о… невесте?
– Да, он собирался сделать предложение. Но тут началось форменное столпотворение. Вы много потеряли, не оставшись до конца, леди Кэтрин.
– О, я в этом уверена. А кто избранница Короля, случайно никто не упоминал?
– Не знаю. Я не собираю сплетни. Меньше сплетен – меньше вздору.
– Разумеется. Превосходный жизненный принцип. – Кэтрин понимающе закивала, и тут заметила Герцога Свинорыла, который прогуливался по газону с престарелой графиней Раздватрикс. Графиня вцепилась в локоть Герцога, тяжело опираясь на клюку, которую держала в другой руке. Палка то и дело застревала в густой траве. Старушка что-то горячо рассказывала Герцогу, тот кивал, но его взгляд был устремлен на Кэтрин и Маргарет. На красном лице с отвисшим двойным подбородком читалось беспокойство.
Кэтрин откашлялась и наклонилась к Маргарет, как заговорщица.
– Поведайте же мне о нападении Бармаглота, – зашептала она. – Вы очень испугались?
– Ах, не вынуждайте меня говорить об этом! – Маргарет поднесла руку ко лбу. – Я готова лишиться чувств, когда вспоминаю этот ужас. Вообразите только: чудовище влетело и нацелилось прямо на меня! Не представляю, почему. Можно только удивляться, что существо с такими дурными наклонностями инстинктивно потянулось к столь нравственному и добродетельному человеку, как я.
– О да, – повторила Кэтрин. – Остается только удивляться.
– Вот именно! Эти леденящие кровь видения будут преследовать меня до гробовой доски. Стоит закрыть глаза, как я вижу его челюсти, слышу клацанье огромных клыков и скрежет когтей.
Кэтрин придержала ее за локоть.
– Да, но… вас спасли, не правда ли? Я слышала, Герцог проявил настоящий героизм. Правда ли, что он отважно бросился между вами и монстром?
Маргарет возмущенно засопела.
– Скажите лучше, что ему не хватило проворства, чтобы скорее пробраться к выходу. Герцог наделен грацией дикого кабана. – Она насмешливо хрюкнула. – Хотя дикие кабаны, по-моему, более ловки и расторопны…
– О! Вот и он! Помашите же скорее, а не то он решит, что мы болтаем о нем.
Маргарет, с кислой улыбкой, которая походила на гримасу, вяло помахала Герцогу и Графине. Герцог поспешно отвел взгляд, уткнувшись тяжелым подбородком в зеленый галстук.
– Какая надменность, – проворчала Маргарет.
– Мне начинает казаться, что он, возможно, просто застенчив…
– Мы не должны поощрять такое скверное поведение, Кэтрин. Это все равно, что расплатиться морковью за тележку, не оставив ничего лошади.
Кэтрин попыталась разгадать эту головоломку, но быстро сдалась.
– Ваши сентенции безупречны, Маргарет, при всем желании к ним не придерешься.
Маргарет презрительно усмехнулась.
– Вы только взгляните – Графиня с ним флиртует! Какие низменные нравы.
– Мне так не кажется…
– Я бы тоже могла схватить мужчину за руку и притворяться, что спина у меня скрючена.
– Честно говоря, у Графини действительно скрюченная спина.
– Да, а вдобавок неуемное желание разбогатеть. Вы только представьте, что здороваетесь с ее сиятельством герцографиней Раздватрикс! Или, наоборот, с ее светлостью графгерцогиней Клыканской! Ну, кому это нужно, такое количество слогов в титуле?
– А мне кажется, что Герцог просто помогает старой леди перейти через луужайку.
Маргарет искоса хмуро покосилась на нее.
– Вы, леди Пинкертон, не наблюдательнее мухомора.
Кэт сделала еще одну попытку удержать на плаву их идущую ко дну беседу.
– Допустим даже, что Графиня флиртует, но Герцогу, как мне кажется, нравится…
– О, ужас. Теперь они идут сюда! – Маргарет повернулась к ним спиной. – Давайте сделаем вид, что играем в волан. Тогда, возможно, они не станут к нам приставать.
Маргарет сунула Кэтрин в руки одну ракетку.
– Не будет ли это выглядеть невежливо?
Пропустив вопрос Кэт мимо ушей, Маргарет отошла от нее подальше и послала в ее сторону волан – птичку-колибри с острым, как иголка, клювом. Кэтрин взмахнула ракеткой, но промахнулась. Колибри ткнулась клювом в мягкий дерн.
– Простите, дорогая Кэтрин! – крикнула ей довольная Маргарет так громко, что услышала, наверное, половина гостей. – Вам нужно больше упражняться.
Кэтрин нагнулась и подняла птичку, у которой с тихим жужжанием трепетали крылышки. Непреклонная Маргарет упорно не смотрела в сторону Герцога, а Герцог, стоя невдалеке, не сводил с нее глаз – сейчас ему не грозила опасность быть обнаруженным.
Графиня продолжала семенить рядом с ним, не обращая внимания на невнимательность своего спутника.
– Ну же, Кэтрин, – поторопила Маргарет, – Кидайте мне волан.
Кэтрин со вздохом подбросила птичку в воздух и ракеткой направила ее в сторону Маргарет. Игра наладилась, и Маргарет с каждым ударом все больше входила в азарт. Хотя Кэтрин никогда не считала себя спортсменкой, но двигалась она легче и быстрее противницы – та сразу запыхалась и пошла красными пятнами. Однако решимость Маргарет искупала эти досадные мелочи, так что вскоре она нанесла сильный удар, от которого колибри полетела Кэтрин прямо в голову. Кэт пригнулась и проводила глазами птичку, взмывшую в небо – прямо навстречу громадному ворону, черному, как смоль.
