К сожалению, детские привычки и устои иногда переходят и во взрослую жизнь.

Перед тем, как двери лифта открылись, Лидия взяла Алека за руку и переплела их пальцы — парень судорожно выдохнул. Двери открылись, и на горизонте показались как обычно улыбающиеся Роберт и Мариза — они выглядели так, словно ничего не случилось.

Назад дороги нет.

— Доброе утро, мои хорошие, — с улыбкой поприветствовала их женщина, тут же поочерёдно обнимая — в интонации не было слышно ни сарказма, ни наигранности. Алек посчитал это хорошим знаком.

— Доброе утро, мам, — поздоровался парень, тут же взяв руку Лидии обратно в свою, когда мама выпустила её из объятий. — Лидия сказала мне, что ты вчера хотела поговорить со мной. Что-то срочное?

— Да нет, — всё с той же улыбкой ответила старшая Лайтвуд, краем глаза заметив жест сына. — А где ты вчера был, если не с Лидией?

— Мы с Магнусом пошли в спортивный зал, потренироваться, а девочки захотели провести день в бассейне — мы договорились встретиться позже, но когда Лидия передала мне твою просьбу, было уже слишком поздно, я не хотел тебя тревожить, — спокойно произнёс Алек, стараясь сохранять невозмутимый вид. Кажется, Мариза была удовлетворена ответом сына — она кивнула, когда он договорил, и улыбка не покинула её лица.

Поверила.

— Ну и правильно, что не потревожил, потому что этот разговор может и подождать, — любезно ответила мама, и в ту же секунду сзади открылись двери лифта, и из них вышел Магнус под руку с Изабель.

Как вовремя.

Пара дошла до них, и, пока все были отвлечены, Алек снова начал рассматривать Магнуса: тёмно-синие тени, блестящая подводка и белая обтягивающая футболка в сочетании оказывали просто невероятный эффект на Лайтвуда, из-за чего тот незаметно — как ему самому показалось — сглотнул. Они подошли ближе и начали здороваться со всеми, обнимаясь с Маризой — всё же, она любила обнимать каждого. Это всё ещё было странно лицезреть со стороны, потому что, когда они жили вместе, мама не была ярой поклонницей объятий и вообще каких-либо прикосновений.

Когда приветствия были закончены, Алек перевёл взгляд на мать и смотрел только на неё, пока она что-то говорила Изабель — ему нужно было с ней поговорить. Несмотря на её мягкую реакцию и слова о том, что разговор может подождать, Александр знал, что разговор не может ждать. Ему нужно было поговорить здесь и сейчас — и никак иначе.

— Ну, пойдёмте за стол, — выждав момент, когда Мариза закончит свою речь, спокойно произнёс Роберт — все последовали за ним. Алек тут же кивнул Лидии, отпустил её руку и спешно подошёл к маме, в то время как отец был всего в паре шагов от них.

— Мам, может, всё же, поговорим? — Александр хотел начать как можно менее нервозно, но, кажется, не получилось — Мариза перевела на него любопытствующий взгляд.

— Тебе есть что мне рассказать? — Старшая Лайтвуд задала вопрос в лоб, и Алек, наконец, узнал в этой женщине свою мать, с которой прожил в одном доме восемнадцать лет. Парень хмыкнул.

— Нет, но ты хотела что-то сказать мне вчера — почему сегодня это утратило свою актуальность? — осторожно поинтересовался Александр, всё ещё чувствуя себя как не в своей тарелке. Если бы они до сих пор жили вместе, то он бы и не позволил вообще докучать матери и задавать ей такие странные вопрос, но сейчас… всё поменялось. И кажется, поменялась сама Мариза. По крайней мере, если судить по её поступкам и словам в этой поездке. Она стала мягче и ласковее, и это не могло ни радовать.

И где же была эта нежность, когда маленький Александр в ней нуждался?

— Ну, — женщина замялась, явно не зная, как объясниться — она спешно перевела взгляд назад, сфокусировав его на Лидии, и это действительно немного помогло Алеку понять, что к чему. Точнее понять, что это не о Магнусе. — Вчера я подумала, что могла бы с тобой это обсудить, а сегодня, переспав с этой мыслью, я решила, что ещё слишком рано. Может, мы поговорим с тобой об этом позже?

Алек кивнул, и Мариза улыбнулась ему, слегка сжав руку. Они, всё также улыбаясь, медленно прошли к столу, и младший Лайтвуд помог маме сесть — кивнув, Александр прошёл чуть дальше и сел на своё привычное место рядом с Лидией.

***

За весь завтрак Алек и Магнус едва перекидываются парочкой взглядов, не говоря уже о словах — Александр словно запрещает себе смотреть на Бейна сегодня, словно, если он посмотрит, случится что-то непоправимое, страшное. Он старается довести конспирацию до идеала, хотя, если учитывать, что вчера, в версии для мамы, Алек с Магнусом провели целый день в тренажёрном зале, они должны были стать как минимум хорошими приятелями, а как максимум — хорошими друзьями. Но Александр это во внимание не брал — он не знал, как смотреть на Магнуса так, словно они хорошие друзья. Ему казалось, что у него на лице всё написано, когда он смотрит на него, разве что в глазах сердечки не появляются, как у смайлика в телефоне. Хотя и этого он утверждать не мог.

В общем, решив, что лучше не рисковать, Лайтвуд запретил себе любой контакт с Бейном, хотя бы когда в радиусе пары метров рядом родители. Но и это оказалось проблемой.

Магнус всё почувствовал сразу — не было больше этих взглядов, придыханий, он буквально не чувствовал присутствие Алека рядом. Мужчина не выдержал и прямо за столом написал ему сообщение с вопросом: «Всё в порядке?» Александр заметил сообщение не сразу, а когда, наконец, обнаружил его, ответил немногословное «да» и, заблокировав телефон, снова с интересом начал слушать маму — хотя раньше этого не делал.

Невольно Магнус начал вспоминать недавний разговор с Изабель:

— И помни: мой брат заинтересован только в том, чтобы не облажаться перед родителями — и это я не только про его отношения, а про всю его жизнь.

В один момент брюнету просто стало страшно, что, несмотря на эти прекрасные дни, что они успели провести вместе, Александр перечеркнёт всё из-за боязни быть разоблачённым перед своими родителями. Магнус, конечно, не был уверен, что его связь с родителями всё ещё осталась такой крепкой, но если верить словам Изабель, то всё вполне может быть. И Бейн как можно скорее хотел остаться наедине, чтобы выяснить это, а точнее услышать от самого Алека, что тот не собирается сдаваться и терять то, что у них есть и что ещё может быть.

Первыми из-за стола, как и вчера, встали старшие Лайтвуды — попрощавшись, они неторопливо покинули остальных. Все за столом снова заметили, каким молчаливый за столом Роберт становится разговорчивым лишь наедине с Маризой. Как только их фигуры скрываются за дверьми лифта, Магнус тут же переводит свой взгляд на Александра.

— Алек, нам нужно поговорить, — твёрдо произносит Бейн, смотря прямо в голубые глаза, игнорируя присутствие девушек за столом — ему было плевать, ему было важно знать, что происходит между ними.

— Мальчики, вас оставить? — Негромко произнесла Изабель, словно боялась, что Магнус может нагрубить ей — настолько решительным и резким она его ещё не видела. Лидия же, кажется, была готова хоть сейчас покинуть стол, только чтобы эти двое разобрались.

— Нет, не стоит, — смотря прямо, ровно в глаза Бейна, размеренно проговорил Александр. — Это будет слишком заметно, останьтесь.

Магнус был явно не рад перспективе разговаривать при других, но Алек не давал ему выбора — кажется, он просто хотел как можно больше контролировать всё, ведь глаза и уши есть не только у Роберта и Маризы. Мужчина это понимал, но принимать не хотел — неужели они теперь совсем не смогут быть вдвоём?

— Объясни мне, что происходит, — всё также твёрдо произнёс Магнус — он пытался сделать свой голос спокойнее, но, кажется, удавалось с трудом. — Ты поговорил с Маризой? Или хотя бы выяснил, о чём она хотела поговорить?

— И да, и нет, — уклончиво ответил Алек, наконец, переводя взгляд с каре-зелёных глаз на сестру, которая сейчас заинтересованно слушала брата. — Она говорила какими-то загадками, но не злилась — это никак не связано с тобой и мной, Магнус. Это о чём-то ещё. Пока не знаю точно, но она сказала, что, может, мы вернёмся к этой теме чуть позже.