Однако я не настолько хорошо изучил этот стиль, чтобы так вот сразу догадаться, что будет неожиданным для моего режиссера и эффективным для меня. Как-то раз сидел дома; был вечер, я чувствовал себя измученным постоянным страхом за себя и за нее; Рита позвонила... Честно говоря, я уже с трудом выносил ее голос. Думаю, и она мой тоже. Мы тогда очень натянуто с ней поговорили, и как только я положил трубку, позвонил мой режиссер. Он назвал точную дату, после наступления которой у меня не останется ни одного близкого человека... Я слушал его, парализованный страхом, но в то же время... когда он сказал, что скоро все это кончится... Он спросил, предчувствую ли я облегчение. Тогда я его спросил, за что мне все это. И он ответил... что у него тоже были близкие, одного из которых убил я.

Нестор ощупью нашел камень и опустился на него. Его била дрожь, а дыхание ослабело и участилось, словно в жару. Алик, не отрывая от него остановившегося взгляда, сел на землю напротив.

В следующий момент Нестор взял себя в руки.

- Я думаю, ты догадываешься, что было дальше, - сказал он. - Не знаю, как я не сошел с ума. Мне дано было понять, что всех, кто будет мне хоть сколько-нибудь дорог, у меня всегда будут отнимать. Со временем я научился отталкивать от себя людей, или общаться так, чтобы он не узнал об этом, но я никогда не могу быть уверен, что в какой-либо момент он не находится поблизости. Когда мы спасали тебя, мне пришлось сойтись с этими девушками... и теперь я боюсь за них... Это все.

Некоторое время безмолвие монраэсского холма нарушалось лишь свистом ветра в поросших бурьяном каменных стенах. Алик смотрел в сторону.

- Ты хоть раз видел его? - спросил он, поворачиваясь.

- Никого я не видел...

- Тогда придется.

В ответ на метнувшийся по его лицу испуганный взгляд Алик успокаивающе сомкнул длинные ресницы.

- Поверь, он того стоит. Я не знаю, хватит ли ему того, что ты меня вытащил, или он потребует чего-нибудь за свою лояльность, но обещание оставить тебе в покое я у него постараюсь оторвать. И ты должен при этом присутствовать, иначе он откажется.

Аланкрес рассеянно взял руку Нестора и пробежался по ней царапающими ледяными пальцами до локтя и обратно.

- Я бы лучше умер, - глухо и почти умоляюще сказал Романтик, наблюдая за его манипуляциями. На этот раз они его не пугали.

- Умереть легко, - сказал Алик, - будучи человеком... А легче всего будучи гением. Умер - и ни за что не отвечаешь. Но ты не знаешь, что есть смерть.

- А ты?

- Я тоже. Может быть, и не узнаю никогда. Смелости не хватит. Но от моей смелости не зависит жизнь моих близких, а от твоей зависит. Поэтому ты встретишься с Элисом. С самым сильным и мерзким вампиром. С моим наставником.

Прошло долгое время прежде, чем Нестор едва заметно кивнул.

- Да... Спасибо.

- Еще не за что. Я у тебя в долгу.

- Мне немного странно видеть, что для кого-то из вас это что-то значит, - с неожиданным раздражением произнес Несс.

- Значит? - Алик одарил его легкой удивленной улыбкой. - Нет... Мне, наверное, это нравится сейчас, вот и все.

- Наверное? Это когда кажется, и ты не уверен?

- Мне ничего не кажется, - обиделся Алик. - Я всегда строго адекватен.

Было непонятно, шутит он, или нет.

- Когда-нибудь я научусь понимать, - понадеялся Несс.

Алик рассмеялся. Теперь, сидящий, опираясь плечом на согнутое колено, он напомнил измученному злом сознанию Несса какого-то заколдованного зверька из сказок, в которого обычно кого-то за что-то превращают. Такой зверек, насколько он помнил, всю сказку помогает главному герою, а в конце просит расколдовать себя чем-нибудь, вроде удара ножом, или бросания в огонь. Главный герой долго горюет о предстоящей потере своего друга, но потом выполняет его просьбу, после чего тот превращается во что-то приличное... Например, в принцессу... Бред какой...

- Похоже, нам пора возвращаться, - сказал Алик, изучив выражение его лица.

- Ты прав, - усмехнулся Несс. - Мне-то уж точно.

22.Дзанк.

Оська восприняла известие о смерти Арно и о ее причинах, словно привыкла ожидать чего-то в этом роде. Она молчала несколько минут, потом тихо сказала:

- Я думаю, он не хотел нас сильно огорчать... Поэтому старался надоесть. Но он был настолько странный, что надоесть не получилось. Даже гений не может всего предусмотреть... Он мне очень нравился, - в заключение прошептала она, наклоняя голову - тени и распущенные золотистые кудри скрыли ее нежное лицо, - Ничего, если я вас ненадолго покину?

Повернувшись, она скрылась за дверью, скользнув по косяку тонкими перламутровыми пальчиками.

Несс прислонился к подоконнику и устало прикрыл глаза. Вспоминалось, что не спал он уже вторую ночь. Алик облепил собой, словно обивкой, внутренность кресла и начал оттуда повторно осматриваться. Хоть Кэсси раньше не приходилось пересчитывать его попытки сориентироваться в незнакомом помещении, это непривычно бросилось в глаза.

- Ты чего? - не выдержала она.

- ?

- Оглядываешься?

Алик перестал, однако что-то в его неподвижной позе выдавало, что она для него некомфортна.

- Не могу сказать, - прошептал он наконец.

- Почему? - точно так же прошептала Кэсси.

- У нее множество тайн, которые я чувствую. И проблемы, решаемые с моей помощью?

- Конечно, - Кэсси вдруг не понравились его слова. Она бы предпочла другую тему, - Ее руки домогается какой-то дурацкий шейх, которому если откажешь, то помрешь.

Алика, кажется, что-то слегка позабавило в этом ответе - то ли ее недовольство, выразившееся в таком грубоватом лаконизме, то ли сама ситуация. Он усмехнулся, испытующе ткнул пальцем в носик стоящую на подоконнике старую лейку, после чего подцепил ее за ручку и красивым круговым движением очень аккуратно полил фикус.

- Видишь Кэсси, - поучительно сказал наблюдавший за ним Несс, истинное величие не в том, чтобы избегать бытовухи, а в том, чтобы справляться с ней с ней подобно вот, ему, заставляя зрителей восхищаться.

Кэсси заметила улыбку Алика.

- Хочешь, чтобы он тебе кусты, что ли, постриг?

Нестор мотнул головой.

- Не, масло в машину залил.

- И где там место артистизму? - удивилась Кэсси.

Нестор широко улыбнулся.

- Он найдет...

А Алик уже возник рядом, мягко придвинул обоих друг к другу за плечи, протиснулся между ними, затем отпустил прежде, чем они успели опомниться, шагнул к двери и исчез за ней. Кэсси с Нестором ошалело переглянулись. Она, придя в себя, как можно беззвучнее изобразила: "А ведь он зальет!". Несс сделал каменное лицо и пытался дышать ровно. Но через секунду они оба растерянно друг от друга отвернулись - Кэсси, чтобы подумать о внезапно оставшемся от этой сценки щемящем чувстве, а Нестор - чтобы взглянуть в абсолютно темное окно, и увидеть что-то, ведомое лишь ему одному.

Дверь скрипнула.

- Там больше не осталось.

Нестор вздрогнул и обернулся.

- Чего?

- Масла, - терпеливо пояснил Алик, и подняв ладонь, пошевелил в его сторону пальцами, дабы запах ускорил понимание. - Я тебе последние два литра залил. Мало?

- А.... То есть... спасибо, Алик.

Алик с интересом взглянул сперва на него, потом на Кэсси и вдруг сказал:

- Нестор, если ты будешь таким вежливым, ты скоро найдешь ту, которая станет тебе помогать. Это очень удобно, поверь мне.

- А тебе кто помогал? - автоматически поинтересовался Нестор.

- Жена, - спокойно ответил Алик.

До фикуса его проводили вытаращенными глазами.

- Ты был женат?!!

- Несколько месяцев, - Алик снова сел на подоконник, - в последний год моей жизни. Я тогда работал грузчиком в порту...

- Ты?!!!

- ...а она проституткой (вы находите это предосудительным, а по-моему довольно нудно, и я ее безумно уважал за выдержку). Я скрывался от властей в какой-то симпатичной развалюхе на берегу, а потом выяснилось, что это ее дом. Когда местный участковый просыхал, у него возникали вопросы касательно правомерности моего проживания там, и относительно ее источников дохода. А тогда все находилось на военном положении, люди были непредсказуемы, и мы как-то раз увиделись (что из-за специфики наших занятий происходило примерно раз в неделю) решили не рисковать. Я назвался другим именем, придумал красивую фамилию, и даже получил документ, который ныне утерян...