Алек задвигался быстрее, чувствуя как слепящая страсть их драконов возносит их все выше и выше. Словно гигантская волна поднялась из глубин его души, накатила, захлестнула. Громкий стон сорвался с его губ, он схватил рукой напряженную плоть Маг’са и в пару движений вознес их на пик удовольствия.

Алек’ проснулся внезапно. Прислушавшись, он уловил довольное ворчание Сераф’а, сидящего на карнизе возле своей Дот. Рядом лежал Маг’с, накрытый стянутым с Алек’а покрывалом.

Молодой всадник прислушался к себе. Впервые ему не было стыдно за свою страсть, напротив, Маг’с рядом ощущался так правильно, так верно. Впервые у Алек’а не было сомнений в своем выборе. Впервые он точно знал где, а главное — с кем его место.

И коричневый дракон подтвердил это.

========== День 26. Нечисть (Нежить) ==========

«Какой смысл лгать, если того же результата можно добиться, тщательно дозируя правду?»

© У. Форстер

— Вы все погрязли в своих отношениях с сумеречными охотниками, — презрительно бросил Мелиорн. — Вы забыли, кто вы такие. Кто мы такие. Забыли, как на самом деле обстоят дела. Охотники защищают примитивных. Охотники убивают демонов. Охотники не защищают нижний мир. Потому что мы — нежить — демонское отродье.

Он медленно обвел взглядом каждого из сидевших.

Гэрроуэй, недавно потерявший жену, вряд ли будет трудной мишенью. Рафаэль уже согласился, стоит лишь посильнее надавить на его чувство ответственности за клан. А вот Бейн мог стать проблемой. У Мелиорна почти не было рычагов давления на мага. Разве что… Ходили слухи, что маг сильно привязан к своему нынешнему любовнику. К своему смертному любовнику.

— Вы все знаете, нас ждут тяжелые времена, — безэмоционально продолжил он. — И если раньше мы противостояли охотникам… Не стоит упоминать, что, несмотря на все соглашения, это было все-таки противостояние. То сейчас, с вмешательством Валентина, все стало слишком запутанным. Даже смерть Фейрчайлд — лишь временное решение. Следует разрубить этот узел раз и навсегда. И определить наши стороны в предстоящей войне. Мы либо помогаем охотникам, либо противостоим им.

Мелиорн чувствовал, как ноют свежие шрамы, оставленные королевой на его лице, как сверлят затылок взгляды его сопровождающих. По сути это был почетный конвой. Мелиорн нарушил слишком много законов, чтобы отделаться только шрамами. И лишь его близость к охотникам позволила фейри избежать смерти. Королева желала, чтобы именно он стал глашатаем ее воли. Приказ был однозначен: сделать все, чтобы угроза Валентина перестала существовать. Мелиорн пошел дальше. Впрочем, он всегда был слишком своевольным: сделал любовницей охотницу, когда ему приказали лишь наблюдать; открыл портал в иную реальность, когда можно было просто скрыться в лесу; был осужден представителем Конклава, испортив и так напряженные отношения с Благим двором.

Он видел по лицам сидящих, что его речь заставила их задуматься. Что ж настало время перейти на личности.

— Тебе ведь она нравится? — обернулся он к Рафаэлю. — Не отрицай, Изабель не может оставить равнодушным. Такая сила и слабость…

Мелиорн покачал головой. Рафаэль встрепенулся было, чтобы ответить, но тут же сник, признавая его правоту.

Фейри подумал о том, насколько же молод новый глава нью-йоркских вампиров, если позволяет себе так открыто проявлять эмоции. Будь на его месте Камилла, Мелиорну пришлось бы тяжелее. Эта женщина могла бы составить ему конкуренцию в манипуляции.

— Но что будешь делать ты, если однажды она появится в ДюМорт, чтобы уничтожить твой клан? — Голос Мелиорна приобрел несвойственную ему ранее жесткость. — На чьей стороне ты будешь? Выступишь против нее? Или предашь клан? Детей, доверившихся тебе? Не думаю, что Камилла когда-нибудь…

— Хватит, — прервал его Рафаэль. И, пристально глядя в глаза фейри, с жаром произнес: — Я никогда… Слышишь, ни-ко-гда не предам доверие моих детей.

— Даже, если тебе придется пожертвовать ею? — еле слышно прошептал фейри.

Рафаэль прикрыл глаза.

— Да.

Ответ его, несмотря на очевидные душевные терзания, прозвучал на удивление четко.

Мелиорн согласно кивнул. Все как он ожидал. Сантьяго сместил Камиллу и занял пост главы клана. Амбициозность была у него в крови. Буквально. Но, в отличие от Камиллы, использовавшей клан в собственных интересах, Рафаэль был слишком обременен своей ответственностью, слишком предан людям, которых поклялся защищать. И слишком молод, чтобы увидеть капканы, расставленные фейри.

Мелиорн перевел взгляд на Гэрроуэя. Он еще помнил его молодым охотником, фанатично преданным своему парабатаю. Прошло время, фанатизм, как это всегда бывает, не выдержал испытания действительностью, а парабатай стал воплощением ужаса.

— Несмотря на то, что ты альфа стаи, Люк, — негромко проговорил Мелиорн, — ты еще и сумеречный охотник. Может быть, даже больше, чем волк. Так скажи мне, как охотник, насколько глубоко укоренились идеи Валентина? Как много тех, кто их разделял, тех, кто носит метку круга, сейчас ведут эту войну?

— Зачем ты спрашиваешь меня об этом, фейри? — чуть презрительно произнес Люк. — Охотников слишком мало, чтобы можно было избавиться от всех, кто так или иначе сочувствовал идеям Валентина. Конклав тщательно взвесил вину каждого и принял справедливое решение.

И хотя голос Гэрроуэя звучал твердо, Мелиорн слышал в нем неуверенность, слышал, что его слова задели те струны сомнений, что до сих пор жили в душе оборотня.

— Ты прав. Конклав несомненно держит под наблюдением всех, кто состоял в Круге. — Мелиорн замолк, выдерживая паузу: — Но что с теми, кто заседает в самом Конклаве?

Он услышал, как ахнул Бейн, увидел, как округлились глаза оборотня, как тихо зашипел Рафаэль.

— Откуда у тебя такие сведения? — впервые подал голос маг.

— Королева позволила Конклаву воспользоваться нашими разведчиками, — не отводя взгляда от Люка, проговорил Мелиорн. И, чуть ухмыльнувшись, добавил: — Но всегда есть те, кто наблюдает за наблюдателями.

— Вы оставили разведчиков в Конклаве? — округлил глаза Люк. — Как вам это удалось?

— Ненадолго. И нелегко. — Мелиорн покачал головой, словно сожалел о судьбе этих безымянных фейри.

На самом деле, Королева лишь попыталась оставить разведчиков в Зале Совета, но была быстро разоблачена. Сведя все к шутке, его госпожа отправилась обратно, немало пораженная своей неудачей. Конечно, за столь короткое время пребывания в Идрисе, ни один, даже самый лучший разведчик, ничего выяснить бы не смог. Но ведь Мелиорн и не утверждал этого. Он лишь позволил своим собеседникам самим сделать выводы.

— Этого не может быть, — покачал головой Люк, но прежней уверенности в его голосе не слышалось, — никто из Круга не мог достигнуть таких высот. Никто не мог бы заседать в Конклаве. Всех их всегда тщательно проверяют. Прежде, чем стать членом Конклава, кандидат проходит самые тщательные проверки всевозможными артефактами.