Сераф’ был великолепным коричневым гигантом из выводка Мнемент’а и Рамоты. Алек’ запечатлел его шесть лет назад, и с тех пор не проходило и дня, чтобы он вновь и вновь не удивлялся этому чуду. Ему было почти восемнадцать — предельный возраст для запечатления. Но стремительный и сильный коричневый дракончик, чья скорлупа разлетелась от одного удара, гордо вышагнул из яйца и, не сомневаясь, поспешил к нему. В момент, когда в голове Алек’а раздалось: “Привет, Александр! Я Сераф’ и я хочу есть”, — замкнутый сын холдера навсегда уступил место свободолюбивому всаднику.
В своем Вейре Алек’ занимал должность помощника командира крыла и, когда Р’гнор собрался в отставку, Ф’нор рекомендовал его на место командира. Но тут вмешались старые всадники, пеняя Ф’нору на то, что он продвигает своих ставленников: молодых мальчишек без достаточного боевого опыта и авторитета, не способных держать в подчинении не только крыло, но даже собственных драконов. Как обычно, вспомнили, что Ф’нор — брат предводителя и пользуется его благосклонностью, упрекали в том, что он притесняет старых опытных лидеров, набирая преданных ему сосунков. Что даже в случае, если какой-то другой бронзовый, кроме Мнемент’а, догонит золотую королеву, то Ф’лар не собирается выпускать власть из рук.
Вобщем, обычное старческое брюзжание и недовольство. Но Ф’нор вынужден был идти им навстречу. Решено было, что перед назначением на должность Алек’ должен получить оценку от незаинтересованного всадника. Причем, всадника, обладающего достаточным опытом и лидерскими навыками. Именно поэтому Алек’ был на месяц направлен в Иста-Вейр, чтобы один из лучших командиров М’рота — предводителя Иста-Вейра — мог дать независимую оценку Алек’у, как лидеру крыла.
Конечно, Алек’ был недоволен этим решением: потерять целый месяц вдали, когда там, в Бенден-Вейре, в любой момент кто-то другой мог занять его место. Стоит старикам настоять на своем, и предводитель, конечно, пойдет им навстречу.
Сераф’ утешающе закурлыкал, почувствовав горечь разочарования в мыслях своего всадника. Алек’ погладил его по темной лоснящейся шкуре.
Земля, расцвеченная редкими сигнальными огнями, закружилась внизу — дракон спускался в Вейр по пологой спирали.
Стоило Алек’у спрыгнуть с услужливо подставленной лапы Сераф’а, как его окружили женщины из нижних пещер. И хотя в Иста-Вейре не было недостатка в мужчинах, новые лица всегда вызывали восторженное любопытство в замкнутом клане всадников. Алек’а сразу же провели в огромную столовую, где коротали время все жители Вейра, и подали ужин: теплую кашу и горячий ароматный кла. Целая стопа сдобных лепешек лежала по правую руку от Алек’а. Он с удовольствием принялся есть, оценив любезное поведение жителей Вейра, позволивших ему поужинать в молчании. Однако, стоило ему закончить, как в столовую, четко печатая шаг, вошел М’рот, всадник бронзового Тиберит’а и предводитель Вейра.
Это был высокий, немного грузный мужчина с густыми, перехваченными кожаным ремешком волосами и темной аккуратно подстриженной бородой. Он выглядел хмурым и озабоченным, восседая на своем месте рядом с пустующим стулом золотой всадницы. Алек’ представился ему, слегка робея, но был приятно удивлен, когда М’рот спустился и тепло поприветствовал его.
Из разговора Алек’ понял, что ни М’рот, ни его командиры не сомневаются в его кандидатуре, поскольку на совместных вылетах он показал себя весьма достойно. И если Ф’лар желает прогибаться под вечно брюзжащих и недовольных стариков, то это его выбор. А всадники Иста-Вейра будут только рады принять в свои ряды столь умелого командира. Пусть даже и на месяц.
Всадники, окружавшие их и внимавшие речи своего предводителя, вскинули кубки и хором выразили одобрение.
Алек’ смущенно покраснел и поблагодарил всех за гостеприимство. Затем, немного посидев с будущими соратниками, он извинился и, отговорившись усталостью, распрощался с гостеприимными хозяевами. Он попросил пробегавшего мимо мальчишку указать вейр, который ему отвели на время пребывания. Тот рванул вперед, ведя его по узкой лестнице, высеченной по всему диаметру потухшего кратера вулкана, служившего жилищем всадникам Истры. Парень болтал без умолку, рассказывая о том, как славно Сераф’ поохотился, перекусив семью сочными птицами, и что завтра они могут слетать на побережье, чтобы искупаться и погреть кости после северной холодной весны. Алек’ слушал его вполуха, зевая и с трудом переставляя ноги. Его дракон был сыт и умиротворен, почти заснув на теплом карнизе. Когда Алек’ добрался до своего вейра, кинув парню мелкую монету за услугу, Сераф’ лишь приоткрыл желтый глаз, провожая уставшего друга взглядом. Вскоре и дракон, и его всадник крепко спали.
Утро началось для Алек’а с привычного раннего подъема и интенсивных тренировок в составе крыла Х’рана — всадника бронзового Ниит’а. После, на обеде, Х’ран передал ему сообщение М’рота: Алек’ будет проходить испытание под наблюдением Маг’са — всадника зеленой Дот.
Алек’ слышал о нем. Легендарный командир, о подвигах которого слагали баллады арфисты далеко за пределами Иста-Вейра. Впрочем, о его любовных похождениях судачили не меньше. Зеленые самки всегда славились своей любвеобильностью, но даже для всадника зеленой Маг’с слишком часто менял партнеров.
Сам Алек не одобрял такую распущенность, хотя для всадников драконов, поднимавшихся в полет с разными самками, границы распущенности были весьма размыты. Но строгое воспитание в холде давало о себе знать. И каждый раз, когда Сераф’ поднимался в брачный полет, Алек’, проклиная себя, вынужден был проводить время у специально обученных женщин. Это оставляло в душе неприятный осадок, словно хотел искупаться в чистом горном озере, а рухнул в грязную лужу. Он тщательно скрывал этот недостаток от всех, но все равно, подсознательно, старался избегать общения с подобными людьми. В целом, то ли благодаря несколько замкнутому характеру Алек’а, то ли по своей природе, Сераф’ не так часто заставлял своего всадника переживать по этому поводу. Даже во время суматохи брачного полета золотой Рамоты, когда все драконы Бенден-Вейра словно заражались, предвкушая брачные игры своей королевы, Сераф’ вел себя довольно спокойно. Иногда в такие моменты Алек’у казалось, словно его дракон просто застыл в ожидании чего-то… кого-то… Словно тот час, когда нужно будет по-настоящему развернуть крылья, вложить все силы в брачную схватку, вырывая победу у соперников и торжествуя в неподвластной человеческому взгляду небесной вышине… Словно этот час еще не настал, и не имело смысла распыляться на что-то иное, что-то незначительное. Алек’ винил в этом себя, свою ущербную мораль, мораль холдера, мешавшую ему стать полноценным всадником и ограничивающую его дракона.
После обеда Алек’ отправился на поиски Маг’са. Но, к сожалению, узнал, что его крыло вылетело сегодня в патруль. Ожидалось падение над океаном, и всадники должны были убедиться, что все нити погибли в воде и ни одна из них не коснулась суши. Остаток дня Алек’ провел, вычищая сбрую и ухаживая за своим драконом. Когда ему понадобилось масло для смягчения дубленой кожи ремней, он решил обратиться к Хозяйке нижних пещер. Та отрядила одну из своих юных помощниц помочь всаднику. Словоохотливая девушка болтала всю дорогу до кладовки, а зайдя в нее, прикрыла дверь и недвусмысленно прижалась объемной грудью к руке всадника, зазывно глядя на него. Алек’ сослался на неотложные дела и буквально выбежал в коридор. Пятясь от двери, он нечаянно столкнулся с кем-то. Повернувшись, чтобы принести извинения, Алек вдруг застыл, пораженный стоявшим перед ним мужчиной.
