- У отца была кузня, когда я был ребенком. Один раз я решил ему помочь. Но вместо этого я только мешал ему. Он держал в щипцах раскаленную подкову, когда я подбежал к нему и случайно толкнул его. Он выронил щипцы, и подкова упала на меня. На лицо. И именно на глаза. Около нескольких недель я даже открыть их не мог. Но потом раны стали заживать, оставив после себя эти шрамы.
- Раньше я их не замечала… Из-за волос, которые спадают тебе на глаза… - протянула Даяна и неуверенно убрала прядь волос, скрывавшие часть его глаз. Билл перехватил ее руку и обхватил ее кисть своими ладонями.
- Так что случилось? Ты кажешься уставшей.
- Я не спала почти всю ночь… - сказала она и опустила глаза. – Когда ты мне рассказал о своих чувствах, я ответила тебе, что еще не могу ответить тебе взаимностью… Но… Мне кажется, что это уже произошло… И… - говорила она с тихим и тяжелым придыханием.
- Не надо. Можешь ничего не говорить. Я знаю, как это тяжело. – ласково перебил он Даяну и поцеловал ее руку.
- И что нам теперь делать? Ведь это неправильно. – проговорила она, посмотрев ему в глаза.
- Я откладывал это до последнего… - протянул Билл и покусал губу. – Я скоро покину город… И вряд ли сюда вернусь…
- Как? – прошептала Даяна, смотря на него напуганными глазами.
- Просто ты многого не знаешь… - продолжил Билл, крепко сжимая ее руку и снова поцеловав ее. – У нас будет всего неделя…
- Нет… Нет… Почему? – выдавила из себя она дрожащим голосом. В ее глазах появились слезы. – Почему ты так поступаешь со мной?
- Это не я… То есть, я, но… я не могу всего тебе рассказать…
- Жестокий… Ты жестокий… - одними губами прошептала она. Крупная слеза покатилась по ее щеке.
- Прошу, не говори так… - тихо проговорил он, вытирая слезу.
- Но ведь ты предаешь меня…
- Нет! Это не так!.. Хочешь уехать со мной?
- Что?
- Я не могу остаться в Лондоне, но ты можешь сбежать вместе со мной.
- Нет, я не могу. Александра меня не отпустит. Ни за что. – тихо ответила Даяна. Она прильнула к нему и прошептала. – Но я хочу быть с тобой.
- Значит, мы сбежим. – произнес он, нежно обнимая ее. – До того, как я уеду.
- Зачем тебе сбегать? Тебя же никто не держит.
- Мой брат и его невеста… Вот, кто меня держит.
- Неужели они не позволят тебе быть со мной?
- Сейчас это неважно… Я что-нибудь придумаю и мы убежим…
Воцарилось молчание. Билл крепко обнимал дрожащую девушку, а она тяжело дышала ему в шею, положив голову ему на грудь.
- А если ничего не выйдет? Мне страшно… - прошептала она.
- Я лучше умру, чем брошу тебя одну… Я не могу обещать тебе той жизни, которая окружает тебя сейчас, но я никогда тебя не брошу… - и они снова замолчали.
Вокруг было тихо. Только снаружи был слышен гул ветра, шуршащая на нем листва деревьев и беготня мелких животных. Наконец уняв дрожь в теле, Даяна подняла глаза и посмотрела на Билла.
- Я пришла ненадолго… Чтобы сказать, что пару дней мы не сможем видеться… И чтобы признаться тебе… Ты понимаешь…
- Почему мы не сможем видеться?
- Сегодня утром прискакал гонец и рассказал нам о том, что в Ирландии все еще остались партизаны, которые не хотят сдаваться. Их сложно отыскать, а они, в свою очередь, очень вредят армии… Ночью, они пробрались в несколько наших лагерей, и перерезали очень много воинов… Алекс была вынуждена отправить последние резервы – лондонскую охрану. Если вчера их было около нескольких тысяч во всем городе, то сегодня их уже осталось чуть больше сорока… Александра надеется, что это будет последняя мера, прежде чем ирландцы окончательно сдадутся… И горожане не должны ничего узнать… Иначе поднимется паника…
- А причем здесь ты?
- Алекс очень боится потерять меня и поэтому… Нет, я не смогу с тобой сбежать! Я же сделаю ей больно! – она резко отстранилась, отвернулась, отошла от Билла на пару шагов и закрыла руками лицо, всхлипнув.
- Даяна! – Билл подошел к ней, осторожно повернул к себе и постарался аккуратно убрать руки от ее лица. – Посмотри на меня, Даяна. – она подняла на него свой измученный взгляд. – Послушай. Если ты не захочешь покидать Лондон – я не буду настаивать. Но тогда нам придется придумать что-то другое, чтобы мы могли хоть иногда видеться… - он ласково взял в руки ее лицо и пододвинул к себе. – Это будет труднее, но ради тебя я пойду на этот риск… Выбирать тебе. Я приму любое твое решение.
Он смотрел в заплаканные глаза Даяны. Она смотрела ему в глаза. Они снова молчали. Слезы все еще капали из ее глаз, скатываясь по разрумяненным от эмоций щекам. Билл осторожно вытер их кончиками пальцев. Даяна взяла его руку, оттянула от своей щеки, приблизилась к его лицу, коснулась губами его губ и поцеловала. Поцелуй был особенно горячим от ее слез и отчаяния, которое одолевало их обоих. Тонкими пальчиками Даяна сжала его руку и еще ближе придвинулась к Биллу. Ее вторая рука напряженно лежала на его плече. Билл же нежно ласкал пальцами ее гладкую щеку, даже не пытаясь высвободить вторую руку, которую он почти перестал чувствовать.
Спустя пару минут Даяна аккуратно отстранилась от него, ослабив тиски своей руки. Отойдя на шаг назад, она опустила глаза и тихо произнесла:
- Я больше не могу оставаться… - и медленно развернулась. Пошла к выходу. – Я пришлю Бонни, когда мы снова сможем увидеться. – и вышла из колокольни, не обернувшись.
Билл остался наедине с собой. Он представлял себе раньше, как Даяна говорит ему о любви, как он будет счастлив услышать эти слова. И он думал о том, как возьмет ее в свои объятия и поцелует, и она не станет сопротивляться. Но сейчас он понял, что это признание и этот поцелуй не принес им ничего, кроме боли и горечи. И Билл понял, что сильно ошибался, думая, что ему повезло больше, чем брату – пусть Элен и не отвечает взаимностью на чувства Томаса, но она всегда находится рядом с ним, и он может не бояться, что внезапно потеряет ее. Здесь было все иначе. Каждая встреча могла быть последней. И Биллу было бы легче пережить расставание одному, если бы Даяна не рассказала ему о своих чувствах и не подарила этот отчаянный поцелуй. Все было против них. Ничто не хочет терпеть их близости и их любви.
Полный тоски и горечи, Билл медленно вышел из колокольни и закрыл дверь. Затем он побрел в сторону ворот, прошел внутрь и неторопливо направился вдоль улиц, сгорбившись и засунув руки в карманы. Он не обращал внимания на прохожих, которых он постоянно сбивал, не слушал ни чьих возгласов и не думал о том, куда же он идет.
- «Она не убежит со мной… Не сможет оставить сестру… Тогда мне придется вечно скитаться в ближайших селениях, чтобы мы могли видеться… А если она согласится? Я не смогу дать ей то, что она сейчас имеет… И вскоре она поймет это и возненавидит меня… Лучше было бы, если бы она вышла замуж за короля… Лучше бы мы не знали друг друга! Если бы я тогда не засмотрелся на шлюх, не столкнулся с тем мужиком и не толкнул Даяну – ничего бы не было! Все было бы как раньше! Я бы развлекался с ветреными девицами, смеялся над глупым влюбленным братом, ждал сигнала Элен и был бы счастлив. Но этому уже не бывать. Никогда. Мое сердце больше никогда не будет отбивать счастливые и спокойные ритмы, если рядом не будет моей любимой королевны. Почему так происходит…» - думал он, шаркая ногами по какой-то улочке.
Немного поплутав по улицам, Билл решил зайти в трактир со странным названием «Кошачий коготь». Из-за столь раннего времени, внутри почти не было посетителей. Да Билл особо то и не обращал внимания на присутствующих. Он тихо вошел и сел за дальний стол, подперев стену спиной. К нему тут же подошла какая-то девочка лет 13-ти и спросила, чего он хотел. Не взглянув на нее, Билл попросил рома. Спустя несколько минут перед ним появился непонятного происхождения графин и железная кружка. Немного посидев, Билл потянулся к столу и налил себе полную кружку рома. Недолго думая, он быстро опрокинул содержимое внутрь. Привкус дешевого рома остался на губах, когда он проглотил это мерзкое пойло, и оно стало стремительно обжигать его внутренности, достигая желудка. Тогда Билл налил вторую кружку и также быстро опустошил ее. Ром торопливо растекался по телу, принося с собой слабость и спокойствие.
