- В общем, жду в столовой. – проговорила Элен, встав с кресла и направившись к двери.

- Стой. – неожиданно произнес Томас, глядя на нее. Элен недоуменно остановилась и глянула на него. Билл тоже не понял, что он хотел. – Откуда у тебя это платье?

- Ц… - цокнула Элен, вздохнув. На ней действительно было другое платье – ей отдала его тетушка. Точнее, всучила. – Тебя кроме платьев больше ничего не волнует?!

- И тем не менее?

- Бабка заставила. Говорит – «Неприлично в одном и том же постоянно ходить. Примерь» - передразнила ее Элен. – Она мне уже в печенках сидит… Все, я ушла. – и Элен ушла.

- Сколько можно под нее прогибаться? Имей достоинство! – проговорил Билл. – Еще и унизился своим несогласием… Кретин.

- Молчал бы. – слабо отбивался Томас, вставая и одеваясь.

- Она тебя доведет когда-нибудь.

- Нет. Я знаю, что нужно делать.

- Да ну? Не посвятишь?

- Нет. Пошли.

Они пришли в столовую, где уже сидели Элен и старушка. Вторая как всегда что-то рассказывала. Элен бездумно кивала ей в ответ. Братья сели за стол и принялись за еду. А бабушка все не умолкала. Она заново пересказывала им всю историю своей жизни, которую уже слегка приукрасила. Наконец, она выговорилась и замолчала. Все трое тихо и облегченно вздохнули. Но было слишком рано.

- Я так подумала, - снова начала старушка, - вы меня обманули.

- Что? С чего вы взяли? – оторопело глянула на нее Элен. Томас поперхнулся, Билл остановил вилку у самого рта.

- Если бы вы, юная леди, и вы, молодой человек, были помолвлены – вы бы вели себя совершенно по-другому. – назидательно произнесла она. В глубине души Элен облегченно вздохнула.

- А как мы должны себя вести? – снова покраснела она. –Я вас не понимаю…

- Тетушка, - влез Томас, опомнившись от шока, - я же просил вас – не говорите подобные вещи. Милен слишком впечатлительна. И все принимает очень близко к сердцу. А уж если вы хотите услышать ответ – нет, мы не обманывали вас. Просто это неприлично выставлять свои чувства напоказ. – и он посмотрел на Элен и невольно улыбнулся – какой милой она была, играя смущение. На щеках играл румянец, губки были стыдливо поджаты, глаза опущены, ресницы трепетали, пальцы неуверенно теребили салфетку. Затем он снова посмотрел на тетушку. – Вам нужны какие-то доказательства?

- Да. Я поверила вам на слово, но не вижу ничего подтверждающего ваши слова.

- Хм, мы подумаем над этим. Спасибо за завтрак. Пойдем, Милен. – Томас встал из-за стола, обошел его, подошел к Элен, взял ее за руку и повел из столовой в комнату. Как только дверь закрылась, он произнес. – И что с ней делать? Так просто она не отстанет.

- Поиграем перед ней в любовь, делов-то… - безразлично ответила Элен. Она посмотрела на Томаса, о чем-то подумала и сказала. – Подыграешь? – тот кивнул. Тогда она взяла его за руку, вывела из комнаты и пошла к выходу. У самой двери она остановилась и как бы невзначай произнесла тонким голосом. – Чар, может, погуляем? А то мы так давно не оставались вдвоем… - в столовой послышался звон столовых приборов. – «Билл! Опять потом выступать начнет!» Так как?

- Конечно, пойдем. – и Томас поцеловал ее в лоб. Та оторопело глянула на него, чуть не ударив его от неожиданности. А тот только кивнул на столовую. Поняв, что он хотел, Элен кивнула. Они вышли из дома.

- Так, у нас с тобой есть… В общем, есть время. Хм… И чем займемся? – произнесла Элен скорее себе, чем Томасу.

- Слушай, может, пойдем и осмотрим дворец? Ну, ворота, изгородь. Вдруг, там проход есть? – предложил он.

- Ну да, ну да… Пойдем. – и Элен уверено направилась к дороге. Томас следовал за ней.

На протяжении всего пути они молчали. Элен все время шла впереди – Томас наблюдал за ней сзади. Он уже давно понял, что он просто идиот, кретин и бестолочь, что все еще продолжает любить эту малолетнюю зазнобу, но он уже даже не пытался избавиться от этой зависимости. К тому же, он придумал, как можно добиться ее расположения. Но начинать что-то делать он боялся – если план не сработает, он навсегда ее потеряет. Но с другой стороны, рано или поздно она исчезнет из его жизни, так что ему уже было плевать.

- Элен. – он нагнал ее и пошел с ней рядом.

- Да? – спокойно ответила она, продолжая идти.

- Все-таки… Кто была та женщина? – неуверенно спросил он. Элен остановилась.

- Хм… - протянула она, посмотрев на него. – Почему тебя интересует только всякий бред? Какое на мне платье и что это за женщина, что так упорно пыталась со мной поговорить… Подумай о более важном – что нам делать, если план не выгорит? Куда нам деться?

- «Ведь план может не сработать… И она останется… Хоть бы Билл прокололся и мы сбежали вместе…» Все же? – произнес он чуть смелее.

- Тебе не нужно это знать. – ответила Элен и снова пошла по тротуару.

- Ты ведь знаешь, что можешь доверять мне… - Томас шел следом.

- Еще раз повторяю – тебе не нужно это знать. – более грубо ответила она.

Томас не осмелился что-то еще спрашивать у нее – пока она добрая, не стоит ее нервировать. Он также продолжал идти вслед за ней и наблюдать за ее движениями. На самой площади они медленно стали расхаживать вокруг дворца, стараясь не привлекать внимания. Они обошли изгородь несколько раз и хорошо изучили каждый ее сантиметр, но не нашли в ней ни одного изъяна.

- Что ж… Хоть проверили… - констатировала Элен.

- Может, тогда просто прогуляемся?

- Чего? Ха, мы играем голубков только для старухи, так что не усердствуй. – хмыкнула Элен, встав почти в самом центре площади и оглядывая ее. На площади было много народу. Даже несмотря на то, что здесь не было никаких торговых мест. Здесь ездили кареты, гуляли молодые пары, бегала ребятня, купцы везли свои повозки. Все это сопровождалось шумом, разговорами, смехом и хихиканьем. Элен вразвалку пошла по площади.

- Послушай, - Томас догнал ее, - то есть, если план выгорит – мы разбежимся? – Элен кивнула, даже не взглянув на него. – А если нет?

- А все равно разбежимся. – махнула рукой Элен, продолжая идти.

- Как? – оторопело остановился Томас. Элен также остановилась и посмотрела на него.

- А что? Мне уже осточертело это королевство. Хочу уехать куда-нибудь и начать все с нуля. В Ирландию, например.

- Но Ирландия проиграла войну. Теперь она колония королевства.

- И что?! Я все равно вернусь туда! – разозлившись, проговорила она.

- Вернешься? То есть… Ты ирландка?

- Ну и что? Любить меньше стал? – злобно процедила та сквозь зубы.

- Причем здесь это? Мы ведь даже не знали, откуда ты.

- Увидимся вечером. – отрезала Элен. Затем она развернулась и пошла дальше, не дожидаясь его. Но не успела она сделать и десяти шагов, как ее вновь окликнули.

- Элен! – это был все тот же женский голос. Она содрогнулась и резко обернулась на голос. Та женщина снова быстро шла к ней, держа в руках подол своего старого платья, покрытого заплатками и слоем грязи. Женщина также тяжело дышала, а в глазах было все то же благоговение. – Узнала? Если остановилась, значит, узнала… - прошептала она, подойдя к девушке почти вплотную. Она уже было протянула к ней сухую, грязную руку, чтобы прикоснуться к руке Элен, но та быстро ее отдернула.

- Это опять вы?! Что вам нужно от меня?! Что вы ходите за мной все?! Не знаю я никакой Элен! Оставьте меня в покое! – грубо проговорила Элен, окатив женщину злобным взглядом. Затем она опять развернулась и быстро пошла прочь, надеясь, что ее не догонят.

- Но… - только и произнесла та, смотря ей вслед. Она стала растерянно смотреть по сторонам и увидела Томаса. – Молодой человек! Это же вы тогда были с ней?! Скажите, это она?! Это Элен?! – она быстро подошла к нему и умоляюще взглянула на него. Томас уже кивнул ей головой, но внезапно он сказал:

- Нет, вы обознались. Эту девушку зовут Милен. – и он прошел мимо женщины.

Теперь сомнений не осталось – эта женщина знала Элен. Более того, она была ее родственницей. Нет, не так. Это была ее мать. Но тогда поведение Элен казалось ему странным. Томас решил догнать Элен и расспросить ее об этом. Но ее уже не было. Он потерял ее из виду. И Томас решил отправиться домой. Ему уже было все равно, что опять придумает хозяйка дома. Неторопливо он дошел до дома и вошел в уже хорошо знакомый сад. Старушка, как обычно, ковырялась с цветами, но увидев Томаса, она быстро выпрямилась и уверенно просеменила к нему маленькими шажками, грозя ему своей ручонкой.