Англия, графство Нортумберленд, 1794 год

Катрина Эддингтон умирала от скуки. Забыв прикрыть ладонью зевок, она покосилась в сторону няни, зная, что та не сможет оставить ее жест без внимания. В голове девочки уже звучал строгий голос: “Как неприлично, юная леди!” К своему счастью Кэт заметила, что ее воспитательница задремала, прислонившись спиной к большому дереву, в тени которого они расположились. С одной стороны, это было, конечно, хорошо, с другой – теперь Катрина лишилась возможности даже поговорить с кем-то, ведь ее брат и вовсе куда-то убежал, несмотря на запреты.

Она огляделась: их замок Мэйвен, располагавшийся на зеленом холме совсем недалеко от Северного моря, казался таким огромным. Если бы только сторонние наблюдатели знали, что больше половины замка и его строений давно пустует. Семья Эддингтон владела Мэйвеном уже более двухсот лет, однако сегодня он был уже не так роскошен, как когда-то давно. Хотя величественности здания это не уменьшало, что и нравилось Катрине в родном доме больше всего, а еще то, что он стоял так близко к берегу. Катрина очень любила море, как и пикники на побережье. Но почему-то сегодня их прогулка была ужасно скучной и не предвещала ничего интересного. Старший брат убежал ближе к берегу – выискивать на горизонте корабли. Девочке же няня не разрешала подходить к воде – “Приличные леди не мочат юбки в море. На кого ты будешь похожа?!”. А вот мама могла бы позволить: иногда графиня была совсем не против нарушений скучных правил этикета, но сегодня она осталась дома заниматься организацией приезда гостей – со дня на день прибывали ее тетя, леди Беркли, с дочерью Мадлен.

Задумавшись, Катрина не сразу услышала голос брата.

– Кэт, няня Мэри, идите сюда!

Женщина встрепенулась, захлопав сонными глазами, а Катрина обернулась в сторону голоса.

– Идите же сюда! Тут… человек! Ему, кажется, нужна помощь.

Катрина резко вскочила на ноги.

– Человек? Няня Мэри, какой там может быть человек?

– Не знаю, но надеюсь, что ничего серьезного, – няня неспешно поднялась, разглаживая юбку и стряхивая с нее невидимые соринки. – Почему вообще Маркус один так далеко у берега! Когда он успел убежать?

В ответ на строгий взгляд няни девочка только пожала плечами.

– Наверняка этот мальчишка опять решил нас разыграть, – сердито продолжила Мэри.

Она так и ворчала под нос что-то про озорство Маркуса, пока они с Катриной шли к берегу. Девочка почти бежала, и няня едва за ней поспевала, придерживая тяжелую ткань юбки. Маркус ждал на невысоком холме, отделявшем часть берега, заросшую травой и кустами, от песчаной.

– Ну, что же вы так долго?! – возмутился он.

– Что случилось, Маркус? Ты опять хулиганишь? Какой человек?

– Вон же, – мальчик указал в сторону воды, и Катрина с няней действительно увидели на мокром песке фигуру.

– Боже правый! – ахнула няня. – Нужно позвать Томаса. Никуда не двигайтесь, пока я не вернусь. Не подходите к нему, мало ли что.

Но не тут-то было: как только Мэри скрылась за холмом в поисках конюха, сопровождавшего их на пикник, Маркус и Катрина рванули к неизвестному. Фигура, омываемая прибоем, принадлежала мальчику. Он лежал на животе и не двигался. Его одежда и почему-то единственный ботинок были, разумеется, насквозь мокрыми.

Ни лодки, ни плота, ни даже бревна, на котором можно было бы приплыть – ни единого намека на то, как ребенок мог попасть сюда, рядом не обнаруживалось.

Маркус осторожно перевернул мальчика на бок.

Катрина всё это время стояла, боясь даже пошевелиться, и округлившимися от удивления и страха глазами разглядывала незнакомца. На вид он казался их с Маркусом сверстником, но его невероятно бледная кожа заставила девочку с ужасом подумать о том, что подросток в своем юном возрасте, к сожалению, простился с жизнью.

– Он жив? – негромко выдохнула Катрина, делая робкие шаги в сторону брата.

Тот нагнулся к пострадавшему, пытаясь услышать, дышит ли он, как вдруг мальчик неожиданно начал громко откашливаться от попавшей в лёгкие воды. Маркус отпрянул от него, а Катрина, наоборот, шагнула ближе.

Мальчик медленно открыл глаза, замутненным взглядом посмотрел на Катрину и Маркуса и хрипло произнес:

– Помогите…

Его веки тут же опустились, и он потерял сознание.

Няня и конюх прибежали почти сразу. Несмотря на попытки Томаса привести мальчика в сознание, он не приходил в себя, поэтому пикник немедленно свернули, чтобы как можно быстрее доставить пострадавшего в замок.

Графиня Эддингтон, конечно же, удивилась неожиданному гостю, но мгновенно распорядилась послать за доктором, а ребенка отнести в одну из гостевых спален, снять мокрую одежду и укрыть теплым одеялом.

Пока вокруг незнакомца суетились слуги и находилась сама графиня, Катрину и Маркуса в комнату не пускали, а им было невероятно интересно узнать о состоянии мальчика, да и вообще, кто он и откуда взялся – вдруг он очнется и всё расскажет, а они не узнают.

В конце концов, Маркус не выдержал ожиданий:

– Если дождешься доктора, Кэт, обязательно расскажи мне всё потом, – попросил он сестру и убежал.

Та только покачала головой:

"Ну, неужели у брата есть дела важнее?"

С другой стороны, он и так сделал большое дело – нашел беднягу и позвал на помощь.

Спустя какое-то время Катрина все же проскользнула в комнату. Ее мать сидела в кресле возле кровати, где лежал подросток, и девочка присела на стоявшую рядом небольшую кушетку.

– Мама, он поправится? – робко спросила Кэт.

– Будем верить в это. Бедный ребенок, – вздохнула графиня. – Надеюсь, ему не пришлось пережить ничего страшного.

Катрине тоже было жалко мальчика, но она размышляла о том, может быть, его и не нужно жалеть, вдруг он совершил что-то плохое, вдруг он вообще пират или малолетний преступник – ей рассказывали о таких. С другой стороны, кем бы незнакомец ни был, в данный момент он нуждался в помощи.

Только сейчас Кэт заметила на лице подростка синяки и ссадины, большой синяк красовался и в области ключицы, всё остальное скрывало одеяло, оставалось лишь догадываться, какие травмы покрывали его тело. Катрина поежилась и отвела взгляд. И тут же вздрогнула – тишину комнаты прорезал громкий крик:

– Нет! Нет! Нет!..

Голова мальчика заметалась по подушке, а потом он неожиданно распахнул глаза и резко сел. Спасенный непонимающе огляделся и испуганно взглянул на графиню и Катрину.

– Не бойся, – мягко произнесла графиня, – здесь тебе не причинят вреда.

– Кто вы? – с тревогой спросил очнувшийся.

– Меня зовут Андреа Эддингтон, это моя дочь Катрина. Тебя нашли на берегу возле нашего замка. Наверное, ты стал жертвой кораблекрушения.

Он хмуро и недоверчиво смотрел на женщину.

– Тебе, правда, не стоит нас бояться, – снова заверила она и спросила: – Как тебя зовут?

– Николас.

– Ты помнишь, как оказался в воде?

– Я… я… – запинаясь, пытался ответить ребенок, – не помню.

Катрина с трудом сдержала жалостливый вдох.

– Что ты помнишь? – как можно более ласково спросила графиня.

Мальчик опустил глаза, пытаясь, судя по сосредоточенному взгляду, восстановить в голове какие-то события, но, видимо, это давалось с трудом. В итоге он посмотрел на леди Эддингтон и серьезно произнес:

– Ничего.

– Неужели совершенно никакой информации? – разочарованно воскликнула Андреа Эддингтон, вопросительно взглянув на мужа.

– Увы, – развел руками тот. – Мы сделали, что могли.

Джеймс Эддингтон расположился за массивным столом, перед которым, почти не останавливаясь, нетерпеливо шагала графиня.

Дверь в кабинет графа была приоткрыта, и за ней, затаив дыхание, стояли Маркус и Катрина. Они успели незаметно подбежать, когда мать заходила внутрь. Дети догадывались, что, а вернее, кто будет темой обсуждения – в последнее время, казалось, весь дом только и говорил, что о спасенном мальчике.