Парень снял плащ и ботинки в прихожей и прошёл в комнату. Он приподнял бровь и улыбнулся, заинтересованно осматриваясь. Каждый поворот головы, любая перемена в выражении лица волновали девушку. Обстановка казалась скучной, а Илмари ярким и оригинальным. Кто создал его таким идеальным?

– Извини, что не прибрано, – Энви продолжала курсировать по комнате, ища, что ещё привести в порядок. Она убрала книги с тумбочки, но от волнения чуть не опрокинула вазу с цветами. – Проходи, садись на диван.

– Не извиняйся, у тебя чисто и уютно, мне нравится, – отозвался Илмари, присаживаясь на софу. – Я тоже любил деревянную и плетёную мебель, – он улыбнулся, но упоминание о родном очаге снова нагнало на него грусть, и улыбка погасла. А может то, что говорил о себе в прошедшем времени? Но парень быстро прогнал хандру и спросил: – Ты живёшь с родителями? Они не будут против?

– Родители живут на Севере, в городке Ке́миярви. Это возле Полярного круга, в часе езды от Ро́ваниеми. А я нашла работу и перебралась в столицу, здесь живу с Минной – с подругой. Мы снимаем квартиру на двоих.

– А где сейчас подруга? Она не будет возражать?

– Сегодня пятница, поэтому, скорее всего, отправилась куда-то с друзьями. Придёт поздно или даже утром. Она не будет против, просто удивится.

– Наверное, здорово съехать от родителей, – Илмари разулыбался. – Мне не довелось, но я часто ходил на весёлые вечеринки к друзьям, живущим отдельно. До сих пор помню. Вы тоже проводите что-то подобное?

– Эм… иногда. В основном Минна что-то устраивает.

Энви вспомнила, как пыталась веселиться на последней такой вечеринке, но, когда степень подпития молодёжи перешла допустимые границы, ей стало некомфортно, и она заперлась в комнате. Читать оказалось невозможно из-за гула голосов и громкой музыки. Поэтому она лежала в постели и укоряла себя за то, что плохо сходится с людьми.

Видимо воспоминания отразились на лице девушки, потому что Илмари спросил:

– Я сказал что-то не то?

– Нет, что ты, – спохватилась она. – Просто я негостеприимная хозяйка, даже чаю тебе не предложила! А ты, наверное, голоден, – она вскочила на ноги.

– По правде говоря, не хочу ни есть, ни пить, – признался парень, прислушавшись к себе. – Но давай попробуем, – он развёл руками и поднялся. – О! У вас есть живность!

Из-за угла коридора, ведущего в комнаты девочек, высунулись уши и два любопытных голубых глаза.

– Что? А, это Флика – кошка Минны.

– Обожаю животных, особенно кошачьих, – Илмари обрадовался и направился к высунувшему мордочку и отчаянно принюхивающемуся питомцу. – Кис-кис, иди ко мне!

Из-за косяка показалась мягкая лапа, затем ещё одна, и поджарая и длинноногая кошка, обтираясь о стену, грациозно вошла в комнату. Чёрная шерсть блестела, уши улавливали каждый шорох, нос работал на полную. Она во все глаза смотрела на незнакомца – любопытство пробирало её до кончика пушистого хвоста, поднятого трубой.

– Какая красавица, – несколько шагов отделяло их друг от друга. – Флика!

Илмари протянул ладонь, но кошка вдруг повела себя странно. Она тянулась к незнакомому объекту, чтобы обнюхать его, как внезапно подобралась. Её глаза расширились, спина выгнулась аркой, хвост распушился ещё сильнее. Она устрашающе зашипела и попятилась. Потом жалобно и протяжно мяукнула и скрылась в коридоре.

– Кажется, я ей не понравился, – растерялся парень.

– Наверное, поняла, что ты… не из этого мира. Кошки ведь чувствуют такие вещи. Не обижайся на неё, ещё подружитесь. Она ласковая и добрая, – Энви улыбнулась, подбадривая.

– Хорошо, – кивнул Илмари и тут заметил кое-что интересное. – Это такой телевизор? – он подошёл к плазменной панели, осторожно потрогал и осмотрел, чуть ли не понюхал.

– Да, больше нет громоздких ящиков, и компьютеров с кинескопами тоже.

– Нет? – глаза Суло поползли на лоб. – А что теперь вместо них?

– Ноутбуки, планшеты, смартфоны и прочие коммуникаторы и гаджеты.

– Гадже… что?

– Гаджеты, ну всякие электронные штуки: плееры, роботы, сотовые телефоны и так далее, навороченная техника. Давай, покажу тебе свой плеер, – Энви полезла в сумку.

– У меня был кассетный, – Илмари обрадовался, что ему хоть что-то знакомо. – Они до сих пор в ходу? Видимо, нет, – проговорил он, когда девушка достала аппарат размером с большой палец. – Кассета туда явно не поместится. Это устройство воспроизводит музыку? – парень недоверчиво поднял бровь.

– У меня тоже был, но сейчас эра кассет в прошлом. И даже эра дисков проходит. Всё необходимое есть в Интернете. Можно купить, не выходя из дома, и сразу слушать. Здесь три тысячи песен, – сказала она, когда Илмари завертел аппарат в ладонях, не понимая, как туда поместилось столько песен. – Но это не самая новая модель, здесь мало памяти.

– Мало? – изумился он. – Три тысячи песен – огромное количество! А можно послушать хоть что-нибудь? – он вернул плеер хозяйке.

– Конечно. Смотри, вот так – включить, так – листать плейлист, это – кнопка воспроизведения, это – эквалайзер, нажмёшь сюда – список будет проигрываться в случайном порядке, – девушка объясняла, как пользоваться плеером, а сердце громко стучало, потому что Илмари склонился к ней, касаясь пушистыми локонами щеки. Он внимательно слушал и запоминал. – Сейчас принесу наушники, – и она покинула гостиную.

Ворвавшись в комнату, Энви прижалась к стене и отдышалась, усмиряя сердцебиение. Взгляд остановился на огромном плакате группы «Poison Within» с вокалистом на переднем плане. На впалом животе, между ремнём низко сидящих брюк и чёрной обтягивающей водолазкой, виднелась татуировка в виде растительного орнамента с цветками ядовитой белладонны, что в какой-то степени объясняла название группы.

Эта полоска кожи сводила Энви с ума каждый раз, когда она смотрела на неё. Вот и сейчас, стоило успокоиться, как кровь опять закипела.

Она обожала рисунок и изначально хотела сделать себе точь-в-точь такой же, но мастер отговорил копировать чужую работу и нарисовал для неё уникальный эскиз. В итоге, благодаря его таланту и усилиям, плечи и грудь девушки украшали элементы морской тематики: звёзды, медузы, скаты, спруты, золотые рыбки, морские коньки и осьминоги.

Она посмотрела на музыканта на плакате. Сейчас, после того, как видела оригинал вживую, лицо на постере казалось неестественным, взгляд и усмешка – наигранными и безликими. Не было в глазах эмоций, лишь актёрская игра и равнодушие – фотошоп убил чувства. Илмари улыбается так, что мурашки штурмуют тело.

И дрожь не заставила себя ждать.

Нет, сейчас плакат ей совсем не нравился. Тем более парень мог увидеть его, а Энви не хотелось, чтобы он обнаружил себя на её стене, как некий трофей, чтобы воспринимал как сумасшедшую фанатку. Она отлепила скотч с углов и закинула постер под кровать. Потом взяла большие наушники и вернулась в гостиную, где Илмари колдовал над плеером.

– Держи, – она протянула их ему.

– Спасибо, а… – он повертел наушники, – где провода?

– Они беспроводные, здесь не нужно. Внутри передатчик, просто надевай и включай.

– Ого, – протянул обескураженный Суло, натягивая их на голову. Делал он это опасливо и выглядел так умилительно, что девушка таяла, смотря на него. – Прилично же я отстал от жизни.

Энви промолчала, не зная, что ответить, – ведь это было правдой.

Парень включил музыку и унесся в страну звуков, прикрыл глаза и откинулся на спинку дивана. Девушка присела рядом, наблюдая за ним. Происходящее казалось сном – Илмари Суло сидит на диване у неё дома и слушает музыку с её плеера! Фантастика!

– Пробирает до костей. Что за потустороннее приспособление? – вдруг воскликнул он и рассмеялся, отчего вокруг глаз появилась россыпь морщинок. – Музыка будто звучит в голове, а наушники нужны, чтобы её усилить. Или чтобы окружающие не слышали рождаемую подсознанием музыку. Я чувствую каждую ноту фортепиано, как если бы инструмент находился здесь! А ударные! Каждый удар по бас-бочке отдаётся вибрацией в груди, словно я стою возле колонок! – он замолчал, заметив, как Энви смотрит на него – изучающе, с явным любопытством. – Что? Опять что-то не так?