====== Часть 7. ======

Но даже в душ мне зайти не дали. Около двери на меня с двух сторон напали Пай и Пэтч и, схватив под руки, практически запихали в мою же берлогу.  — Староста! Староста! Мы знаем! Мы туда пролезли втихаря от Роука, Роше и Полански!  — Ку… да… пролезли?! Вообще, кыш отсюда! Я грязный, усталый и злой.  — Мы пробрались на эйршип, Лер! — заговорническим тоном прошипели мальчишки. — Хотели найти что-нибудь интересное. А там были Роше и полицейский. Лер, они говорили странные вещи, но самое главное никаких криокапсул в салоне не было! Я грузно сел на свою постель.  — Отвечаете? — глуховато рыкнул я.  — А то! — хакеры выпалили это почти в голос. — Лер, ты тут самый конкретный! Настоящий! Чё творится-то?  — Подумать… надо… — я потёр горячий лоб. Похоже, недомогание усугублялось.  — Роше, Полански и Роук, значит, на судно никого не пускали? А Майлз в курсе дела?  — Он туда зашёл только для того, чтобы помочь вынести омежку и бету. Майлз знает! И он не бросился рассказывать ему об отсутствии сохранных капсул?! Действительно, что, мать вашу, творится???!!! Я встал, вложив руки в карманы, походил по комнате, пугая парней каменным выражением лица. На ум приходило лишь насильственное воздействие, но я его отмёл: противников было больше. Пай и Пэтч верно смотрели мне в рот. Ребятки, конечно, ещё те остолопы и раздолбаи, но это лучше, чем один в поле. И порядочность свою они уже доказали. Честно бросились к ничего не подозревающему старосте. Выходит, нам… мне… просто вешали на уши лапшу? Зачем? С какой целью? Я и не собирался бежать с Дорана. Я живу здесь добровольно и довольно счастливо. А те, кто знал: Анри, Полански… почему, папу их за ногу, они втихаря не свалили на Землю?! А Майлз! Как он мог мне лгать?! Нести чушь про любовь, а самому скрывать от меня такую правду. С Дорана можно улететь, но почему при посадке умерли пилоты-альфы, а мальчики-зайчики лишь потеряли сознание?  — Не обвиняй пока никого! — вдруг мудрым и спокойным голосом проговорил Пай, словно мои мысли прочитав.  — Тогда… совершите ради меня ещё одно преступление. Всю ответственность я беру на себя! Хакните ещё раз архив Бюро Безопасности. Ищите секретные проекты, скажем… по словам: Доран, омегаверс, синие кристаллы, Лерой Дарси, Анри Роше, Свят Макеев, Андорра.  — Крууууутяк! — взвыли молодые люди, и их и так вздыбленный хаер встал ещё выше. — Разрешаешь, староста? Ух тыыы! Руки уже чешутся! Роука отвлеки только, он наши посиделки за компом по минутам контролирует. Нам около часика нужно. Сделаешь?  — Нет проблем, зайцы! Только тссс! Глаза молодняка блестели, как неоновые лампы. Они уже, пихая друг друга, рвались в бой. Я быстро принял душ, по полкам сознания раскладывая всю ту инфу, которой уже располагал. Потом надел новую белую тенниску и любимые джинсы Макеева, которые отлично обтягивали мой сексуальный упругий зад. Дэвида и Майлза я нашёл в ангаре, где стоял новый небесно-голубой эйршип. Увидев меня, мулат устремился навстречу. Я лихо опередил его вопрос:  — Я чуть позже сделаю запрос, когда за ним пришлют робота.  — Хочешь, я сам запрошу? Ты выглядишь усталым, мы и так всю отчётность на тебя сгрузили, — Майлз наивно улыбнулся.  — Ок, только мне потом сообщи!  — Да! — мне, к сожалению, не показалось: мой Громила аж выдохнул с облегчением, что я не полез с инспекцией в эйршип.  — Роук! — я подошёл к инструктору, у последнего сразу же на щеках и шее проступили алые пятна от смущения. — Надо… поговорить… наедине… Майлз настороженно обернулся, но я сделал вид, что не заметил. Роук растерянно глянул в сторону механика:  — А… как же…?  — Я ж не жениться на себе прошу! — произнес я. — Или тебе запретили со мной общаться?  — Н… ннеет, — простодушный Роук лгать не умел. — Куда… отойдём?  — Пошли! — я двинулся на выход, игнорируя пристальный и грустный взгляд Майлза. Друг, погоди, я всёёё выясню! Снаружи ангара я протопал к топливохранилищу, Роук, как покорный телок, плёлся за мной. Внезапно длиннорукий инструктор всхлипнул:  — Староста, ну прости! Он сам просил его связать, поэтому и следы на запястьях. Что я сделаю, если мои мальчишки иногда любят ТАКИЕ игры?!  — А??? — я пока въезжал несколько секунд, едва сдержал саркастический смешок. Что ж, вот и тема прилетела!  — Так, значит, шлёпанье и связывание? Не поощряй этих молокососов! Ты же взрослый человек, а позволяешь им так беситься! Кроме этого, Анри… Роук вжал голову в плечи:  — Я… перестарался немного… и немного порвал Пая. Староста, я с ума по ним схожу, съел бы… просто… Такое вот безумие. Но Роше сказал, что повреждения несерьёзны. Он вам доложил?  — Неважно. Нет, не он. Я заметил сам. Про повреждения ты мне проболтался, — я слегка повернулся, вальяжно качнув бедрами. Надеюсь, моя задница всё ещё в хорошей форме, несмотря на то, что я сбросил пять кило. Сзади как-то глуховато вздохнул Роук. Потом меня неуклюже облапили:  — Тебе… и правда одиноко? Я-то от своих малышей ни вправо, ни влево, уж извини! А ты… не отталкивай Майлза, он тебя так любит… Правда… Он просто не хотел, чтобы ты метался между ним и Святом. Он видел, что Свят тебе нравится больше.  — Роук, — я повёл плечами; жест от которого у Макеева всегда сбивалось дыхание, — зачем… ты мне всё это говоришь? Лучше… признайся, ты… лжёшь тем, кого любишь?  — Н… нет, — у Дэва опять пятна на щеках и шее.  — Лжёшь!  — Нет, Лер! — начал оправдываться огромный взрослый мужик. — Не так всё!  — Любишь мальчишек? Но рядом со мной испытываешь желание обнять и сделать своим, — я кисло усмехнулся. — Знаешь, почему? Роук побледнел, как мел, несмотря на природную смуглоту.  — Ты… знаешь… почему? — прошептал инструктор, едва дыша.  — Потому что, дери меня чёрт, я излучаю какие-то бешеные феромоны! — я скрестил руки на груди. — Так?  — Да! — Дэвид просиял. Господи! Какой наивняк! Но раскачать бесхитростного тугодума на откровенный разговор оказалось провальной миссией. Окей! Зато я тянул время, пока мои взбалмошные агенты шерстили файлы ФБР. Надеюсь, они найдут для меня ответы.  — Не помешаю? — к нам подошёл Майлз, вытирая от машинного масла огромные тёмные руки с розовыми ладонями.  — Мы говорим про ложь в глаза и доверие, — жёстко рыкнул я. — Хочешь присоединиться?  — А? Знаешь же, Лер, Роук не умеет врать, — Майлз присел на ящик.  — А ты? — я сощурил светло-серые глаза.  — Случалось… — гигант сцепил пальцы рук и поднял на меня глаза. — Не люблю врать, особенно дорогим мне людям…  — Да… особенно дорогим. Ложь убивает всё. Ничего не оставляет. Если рождается ложь, значит, готовится и предательство, — твёрдым голосом констатировал я. — Мне уже солгали, а потом предали. Попав в тюрьму, я понял, почему это произошло. Любимая байка Макеева, знаете, какая была? Люди, как цветные карандаши. Сами себе рисуют жизнь под настроение, либо в цвете, либо чёрно-белую, чтоб не париться. Просто одни в процессе ломаются, другие тупят, а третьи ненадолго останавливаются, затачиваются и рисуют жизнь дальше. Я её, жизнь свою, сам делал чёрно-белой, хотел, чтоб было просто и легко, без полутонов. Судьбу хотел обмануть, а она ко мне, в ответ на это, повернулась задней частью. И тебя, Майлз, и Свята держал на привязи у своих ног из-за природного эгоизма…  — Не так это! Не наговаривай на себя, — мулат чуть нахмурился. — Свят сам бы от тебя ни на шаг не отошёл. А я, я тебя не достоин.  — Давай я сам буду решать, кто меня достоин, а кому «пока-пока»? — я скрестил руки на груди. — Вот Роук такой же собственник, как и я! Подавайте ему и Пая, и Пэтча в оборот. А может, и Задиру бы захапал, если бы Полански не засуетился. Инструктор сопел, низко опустив голову, потом вдруг вскинулся, словно раненый зверь:  — Я не хотел на эту чёртову планету!!! Отсидел бы на Земле свой срок и вышел, и жил бы тихо-мирно… Но…  — Тихо-мирно? — процедил Майлз, вдруг превращаясь из добряка в человека, которого я никогда раньше не видел и не знал. — А что ж, как овца жертвенная, подписал все документы? Что ж позволил привезти себя на Доран? Что ж не уле… — внезапно мулат осёкся и снова стал самим собой. Я с плохо скрываемой издёвкой смотрел на альф и ждал громогласного крещендо этого разговора. Когда Майлз замолчал, оборвав себя же на полуслове, я вздохнул:  — Громила, ты — неплохой друг и человек. Пожалуй, только тебе я верю безоговорочно. Помни это!  — Лер, не надо так говорить! Ты можешь доверять нам всем! — горячо пробормотал Роук. — Мы все здесь о тебе за…  — Дэв! — Майлз подскочил. — Скорее, за мной! Я кое-что забыл проверить! Мужчины было бодро рванули с места, но мой ледяной голос остановил их:  — Я ещё никуда никого не отпускал! На меня немного ошарашенно уставились две пары глаз.  — Лер? Ты чего? Мы ж сейчас вернёмся…  — Скоро вы пойдёте на все четыре стороны и на неограниченный период времени. Обещаю! А пока: ответьте на последний вопрос, когда инструктор по скалолазанию стал так хорошо разбираться в механике?  — Да меня Майлз уже полгода натаскивает, — просто, и не задумываясь, ответил Роук. — Мне было интересно, и учиться я люблю. Ты против, Лер?  — Упаси Бог! — я воздел руки к небесам. — Я и сам бы не прочь с вами гайки покрутить. Так что ты там на эйршипе забыл сделать?  — Отключить… криокапсулы… Они энергии много жрут, — произнес Майлз как-то вяло.  — Слу-у-ушай, дай глянуть? Свою я и не помню. Судя по всему, они звукопроницаемые, потому что вновь прибывший мальчик-бета сказал, что слышал, о чём говорили пилоты.  — Вряд ли. Наверное, сон приснился! — произнёс Майлз.  — Я ему то же самое сказал, но малыш утверждает, что прав. Покажи мне криокапсулу! — безапелляционно приказал я с горящими от азарта глазами. Роук, близкий к обмороку, вытаращился на мулата, но последний был спокоен, как фашист в бронированном танке.  — Лер, ты нездоров, там в салоне довольно низкая температура. Зачем усугублять начинающуюся болячку? Полегчает — глянешь. Не думаю, что за кораблём пришлют уже завтра. Мы ещё не подготовили достаточно кристаллов.  — И то верно! У меня вроде и горло першить начинает! Ты — сама забота, Майлз! Роук, уже раз десять порывавшийся уйти, почему-то сжал кулаки. Откуда не возьмись вылетел Полански, красный, как рак.  — Роук, твой гарем вместе с Задирой штурмуют интернет! Ты в курсе?! Инструктор подпрыгнул на месте, несмотря на массивность огромного тела.  — И чё? — процедил я. — Я их попросил: найти мне инфу про Андорру и её сокнязей. Почему нездоровый напряг в массах? Роук, прости, что сразу тебя не предупредил.  — А-а-а-а. Староста, ты это, не пойми неправильно. Мальчишек хлебом не корми, дай какой-нибудь сайт взломать.  — И чё? — опять выдал я «макеевский говорок». — Сюда кто-то приедет разбираться? Вот и нет! Никому мы нахрен не нужны! Кому мальчишки твои инфу сольют, когда всё, что отсылается отсюда, это мои отчёты?  — Если для тебя, староста, ищут, тогда ладно! — пробурчал Полански, но его глаза пристально пилили Майлза. — Только… ты бы… всё же сходил к ним. А то развяжут политический конфликт с Андоррой, по голове получим!  — Не получим! Мы ни для кого не представляем угрозы. Мужики, вы чего? Несварение у всех массовое или, наоборот, запор? Чего вы потерянные какие-то? Один меня в койку уложить пытается с простудой, второй своих хакеров пасёт, как ненормальный. А третий… Полански, ты с каких пор указываешь Роуку, что ему делать с гаремом? Он и без тебя… Я подзавис, ибо мои мысли, как подстёгнутые рысаки, унеслись в прошлое. Старостой я стал тоже с лёгкой руки полицейского. Ему никто не возразил тогда, я в силу своей гордыни даже не заметил этого. СО МНОЙ С САМОГО НАЧАЛА НОСИЛИСЬ, КАК С ПИСАНОЙ ТОРБОЙ, НЕ ПОТОМУ ЛИ, ЧТОБЫ Я ЛЕЗ ПОМЕНЬШЕ В ОСНОВНЫЕ ПРОЦЕССЫ НА ДОРАНЕ? Я корпел над отчётами, как мне казалось, раздавал дельные команды, составлял оптимальные графики, а на самом деле, сидел под тяжёлым колпаком. Я, наверное, перестал дышать, потому, что Майлз вдруг взял меня за руку, а зря… Я выдернул её, как потерпевший, слишком резко.  — Не трогай меня! — безотчётно холодным тоном выдал я. — Всё в порядке, мне просто надо отдохнуть!  — Зря ты так с ним, староста… — начал было Полански, но меня уже потихоньку захлёстывало алое марево гнева.  — Ланс Полански, всё время хотел тебя спросить… У меня прямо-таки свербит в заднем проходе, как интересно! За что ты порешил своего напарника, с которым бок о бок прослужил десять лет?  — Двенадцать, — глухо поправил мужчина.  — Вот даже как! — воскликнул я. — И? Мы с тобой никогда по душам не говорили, потому что двое самцов постоянно охраняли мою тушку от чужих взглядов.  — Да мы и не стали с тобой душевными друзьями, староста. Хотя признаю, что ты очень проницателен для… — у Полански уже раздувались ноздри. Майлз напрягся, Роук встал за спиной полицейского.  — Чего вы?! Ведь Дина… из-за… него… — прохрипел полицейский, но инструктор положил Лансу руку на плечо. Я вспыхнул, как сухая трава:  — Дайте ему договорить, вашу папу!!! Кто такой Дин, которого из-за меня… чего-то там…?! В каком чёртовом месте я пересёкся с тобой, Ланс, когда успел в чём-то так нагадить в душу, что ты...?! — меня затрясло.  — Лер! Тихо! Староста! — Полански схватил меня за руки и сжал. — Прости! Ну тихо! Да он весь горит!!! Сквозь пелену жаркой волны горячки я ощущал, как меня бережно и быстро понесли куда-то, шёпот над моей головой напоминал шуршание осенних листьев. У меня не осталось сил даже вырываться:  — Как вы это допустили?! Он ведь был нездоров! Что вы ему сказали?! Роше? Приятный голос француза врывается в моё сознание. За что он их ругает?  — Лер, слышишь меня? Попей! — мне в горло льётся живительная влага, чуть сладковатая, похожая на жидкий кисель, немного вяжущая горло. Подавитель?! Так много?!..  — Это обязательно, Анри? — голос Майлза вибрирует по моей коже, и она покрывается мурашками. Из моего нутра рвётся странный стон.  — Отойди, придурок! Он слишком бурно реагирует на тебя! Что вы себе все позволили?! Зачем так его разволновали?! Со стороны доносятся мямленье Роука и хрипловатый баритон Ланса. Я выгибаюсь дугой в постели, меня удерживают прохладные большие руки:  — Анррриии! — я резко притягиваю врача к себе. — Что… вы… со мной… сделали? Я… с ума… схожу… Что это за…?! — спасительный обморок обрушивает меня в темноту, и последнее, что я слышу:  — Разве возможен такой быстрый реверс, Роше?! Мы просто говорили друг с другом!