— Ты будто бы только обо мне и заботился. Если бы это случилось, обман бы сразу же раскрылся.

— Это — не обман… формально. А лишь небольшая подтасовка фактов. — Заговорщически ухмыльнулся Гробовщик.

Он расположился поверх одного из закрытых гробов и постучал ладонью по гладкой лакированной поверхности, словно приглашая Мелинду присесть рядом.

Девушка нахмурилась ещё сильнее и отступила на шаг назад. Но ощущения безопасности не добавилось.

— Хочешь сказать, что действительно оживляешь трупы?

— Фу, как грубо. Я создаю кукол, прелестных странных кукол, — Гробовщик вскинул руку, очертив пальцами в воздухе подобие человеческого силуэта, при этом длинный рукав соскользнул вниз, обнажая изящное бледное тонкое запястье. — Просто, в отличие от тебя, они не будут столь… покладисты. Они… как бы выразиться… немного агрессивны. Но зачем столько слов? Ты ведь хочешь увидеть странную куклу собственными глазами. Нет-нет, не отрицай. Хочешь.

«Увидеть… Агрессивны… Оружие…» — словно загнанный в угол зверек, заметались мысли Мелинды.

«Да какое может быть оружие? Просто один свихнувшийся шарлатан, уверенный, что может оживлять трупы, пытается обвести вокруг пальца другого такого же свихнувшегося шарлатана, убеждённого, что построил машину для воскрешения трупов. Хоть мистическую компоненту не следует упускать из вида…» — спасительные, призванные сохранить здравый рассудок, мысли рассыпались прахом, когда некромант скользнул к стене и распахнул скрытую в полумраке тяжелую кованную железом дверь.

По ступеням, ведущим в подвальное помещение, заметались длинные тени. Существо, когда-то бывшее живым человеком, медленно двигалось, припадая на правую ногу, шаркая по каменным ступеням тонкими кожаными подошвами изящных лакированных туфель на неестественно вывернутых ступнях. Если бы не неловкие движения и завязанные тёмной ветошью, пропитанной кровью и гноем, глаза, издали его можно было бы принять за живого. Одет нежить оказался в строгий чёрный, весьма презентабельный костюм — в таких хоронят представителей высших сословий. Нередко одежда высокопоставленных покойников становилась добычей мародеров-расхитителей склепов.

— Зомби… — вырвался свистящий шепот Мелинды. — Викторианская эпоха, девятнадцатый век, какие нафиг… з-зомби? Вы меня ещё в Трансильванию закиньте — вурдалаков прогонять!

Издавая при каждом шаге вздох, напоминающий предсмертный стон, нежить поднялся по ступеням и, ступив на ровную поверхность, замер, словно не решаясь сделать очередной шаг.

— Сюда… — вкрадчивый голос некроманта сделался ещё мягче, до приторности, а жесты тягучими, словно расплавленный воск.

Гробовщик обхватил зомби за плечи, бережно подталкивая к более освещенному центру зала. Зомби не мог видеть, но каким-то образом, почувствовав присутствие Мелинды, сделал в сторону девушки несколько скачкоподобных шагов и, зарычав, по-звериному оскалился, демонстрируя почти полный комплект пожелтевших зубов.

Мелинда испуганно отшатнулась, взгляд заметался по обширному помещению в поисках укрытия.

— Тш-ш… — некромант вскинув руку, стиснул пальцы, — повинуясь этому жесту, зомби замер, мышцы лица и тела расслабились. Теперь нежить действительно напоминал куклу, тряпичную, безвольную и обманчиво безопасную.

«Он им управляет. Но как? Хоть это же игра», — напомнила себе Мелинда. В реальной жизни вопрос «Как?» мог бы стать жизненно важным. А здесь… Ну, классический некромант с прокачанными способностями. Ничего сверхъестественного. Если это игра… Вот сомнение Мелинде вовсе не понравилось.

А кукловод продолжал развлекаться. Повинуясь незримым и неслышным приказам, зомби приблизился к потерявшей от страха способность двигаться девушке, и, словно галантный кавалер, поклонившись, сжал обмякшую ладонь Мелинды в своей, пытаясь увлечь её за собой, неловко закружив в неком изломанном подобии вальса. Лишь только когда одна рука нежити переместилась ей на талию, а другая спустилась пониже поясницы, девушка сделала слабую попытку сопротивляться.

— Ну же, смелее, не обижай его. Если расстроился он, расстроюсь я. И кто знает, кто знает, что будет тогда… Теперь наш наивный доктор Стокер уверен, что мои создания абсолютно безопасны для окружающих людей, более того, он уверен, что это ЕГО создания. Нет никого уязвимее, чем человек, возомнивший себя подобным богу. Это меня веселит. Ты тоже умеешь веселить меня. Хочешь билет в первый класс? Хоть, нет, не отвечай. Ты так или иначе окажешься там, в живом или не-живом виде, — сидя на крышке гроба, закинув ногу на ногу, вещал Гробовщик, с явным удовольствием наблюдая за слишком медленным вальсом зомби и едва живой от страха и отвращения Мелинды. То ли собственные слова, то ли столь пикантное зрелище распаляли некроманта не на шутку, так, что на серовато-бледных щеках вспыхнул внезапный румянец. Хихиканье Гробовщика стало громче и пронзительнее. Запрокинув голову, он несколько истерично загоготал, царапая крышку гроба каблуками высоченных сапог. Кукловод был прекрасен, хоть и создание его — отвратительно.

— Ну же… выше, ещё выше — беззвучно зашептала Мелинда, с каким-то исступленно-злым, извращенным удовольствием наблюдая, как задирается сутана Гробовщика. Но кроме сапог ничего не разглядеть. Этот персонаж вызывал у девушки самые противоречивые чувства. Он казался опасным и непредсказуемым — психом, сеящим хаос и разрушения, но одновременно разумным и хитрым стратегом, играющим в игры с только одному ему известными правилами. Он, подобно запаху гнилой плоти в его доме, вызывал отвращение, но, словно аромат благовоний, настырно заполняющий незанятое разложением пространство, навеивал неведомое влечение. А рядом, крепко сжимая её талию, вздыхая, топтался зомби. И хохотал кукловод.

«Убью, а потом изнасилую. А еще лучше, найду того, кто играет этим персом в Реале, убью и изнасилую», — реализовать столь смелое решение вряд ли представилась бы возможность. Но от самой этой мысли стало как-то теплее на душе, а замутненное ментальными ловушками сознание враз прояснилось. Ну ладно, бывает, что в виртуале боты беспределят, у программистов своеобразные шуточки. Но чтобы игроки вот так глумились друг над другом! Среди геймеров всегда бытовало негласное соглашение о взаимном уважении. Даже если приходилось убивать, то лишь тех, кто создавал угрозу для жизни сам, да и то максимально быстро и гуманно. Беспредельщиков вычисляли сразу, и судьба их настигала печальная. А в этом мире такое впечатление, что нет ни одного адекватного игрока. Словно игроков-то никаких нет вовсе.

«Безопасны… А на самом деле? Финальная демонстрация. Первый класс?.. Он говорил о финальной демонстрации на каком-то корабле. Что за корабль? Что этот псих собрался устроить … в закрытом пространстве корабля посреди океана? — до Мелинды начал доходить смысл. — Да это же… массовое убийство!»

— Ай, как же не вовремя! — Внезапно досадливо цыкнул Гробовщик.

Мелинда услышала тихий звук, не громче, чем царапанье мыши под полом. Но почему-то это настолько насторожило некроманта, что он дал знак зомби, и тот, выпустив Мелинду из объятий, с удивительной быстротой и ловкостью ринулся к двери, словно страж, заняв место в густой тени. Тем временем Гробовщик сгреб даже не пытающуюся сопротивляться Мелинду за плечи и абсолютно бесцеремонно затолкал её в ближайший приваленный к стене гроб.

Посетители… Впервые в похоронную контору явились люди, живые… По крайней мере Мелинде так сперва показалось. Со скрипом, на который, как ни странно, никто из присутствующих в зале не отреагировал, приоткрыв крышку гроба, Мелинда пыталась разглядеть посетителей логова некроманта.

Вот мальчонка лет десяти на вид, граф, так к нему обращались, — типичный бот — никакой осмысленности в выражении лица или огромного синего глаза, единственного глаза. Ух, где ж это дитя так угораздило? А его спутник — хитрая лисья рожа, хоть и брюнет, — точно игрок. Зыркает подозрительно вокруг терракотовыми глазищами, повадки вкрадчивые. Так и жди какого-то западла. Мальчишка даже не заметил притаившегося в тени зомби, видимо, единственный глаз не давал достаточного угла обзора, а вертеть головой паренек не соизволил. «Не графское это дело или не заложено в программе?» Зато второй, Мелинда готова была отдать собственный мозг этому самому зомбаку на съедение, если это не так, но второй, спутник графа, глядел в аккурат на притаившуюся у двери нежить, но усиленно делал вид, что там никого нет. На безмятежно красивом лице не дрогнул ни единый мускул. Лишь эта заговорщическая полуулыбочка не сходила с хитрой рожи.