Никого. Тихо.
Опускаюсь на корточки, поворачиваясь лицом к хламу. Спиной прижимаюсь к стене. Сажусь на пол, колени поджимая ближе к себе. Смотрю перед собой. В никуда. В темноту и холод. В голове миллионы догадок, тысячи предположений, и каждая из этих мыслей ужасает. Невольно задумываюсь именно о плохом, ведь… Ведь их нет уже больше двадцати четырех часов. Целые сутки. Без новостей. Без способа связаться и что-то узнать, я… Я не знаю, как в таком режиме вообще возможно жить. Ты даже не существуешь, ты просто сходишь с ума от своего же сознания, которое так яро пытается впихнуть в твою голову веру в наихудшее.
Быть может, я слишком превысила свои возможности выдержки?
Сжатые кулаки прижимаю к дрожащим губам. Часто дышу через нос, глаза начинают слезиться. Срывается вздох. Рваный. Прикрываю веки, позволяя эмоциям вырваться. Они собрались в один комок, что уже разросся до таких размеров, что терпеть нет сил. Поэтому я сдаюсь. Поэтому даю волю, начав с тихого плача. Дышу, давлюсь. Локтями упираюсь в колени, ладонями скрываю морщащееся от рыдания лицо. Хнычу. И мои всхлипы тонут. Эхом разносятся по огромному помещению. Поглощается темнотой. Запускаю пальцы в волосы, ворошу, вскинув голову, чтобы взглянуть в потолок. Опять взрыв со стороны города. Срываюсь на рыдания, не могу остановить рвущее глотку дыхание. Ладонями накрываю рот, чтобы хоть как-то приглушить плач. Не хочу этого делать, но продолжаю наблюдать за временем.
Час дня. Пытаюсь поесть, чтобы как-то помочь своему организму, зарядить его силой, но стоит мне сунуть в рот еды, стоит попробовать ее переживать, как меня вновь тошнит. Нервы не дают мне поглощать пищу. Плачу, давясь рвотой, пока стою над раковиной, трясусь, опираясь ладонями на мраморные края. Вытираю рот, вскинув голову.
И плачу, морщась.
На часах горит цифра три.
Ничего. Никого. Только вой ветра и редкий скрежет проводов.
Хочу взять кружку, чтобы наполнить водой, но ладонь дрожит с такой силой, что не может удержать пальцами посуду. Поэтому она выпадает из руки, разбиваясь об пол. Опускаю на осколки взгляд. И не сдерживаю вой, с бессилием сжав пальцами рот, чтобы сдержать мычание и странные стоны. Зло пинаю осколки, быстрым шагом выходя из помещения. Подхожу к перилам. Хватаюсь за них руками, поддаваясь вперед. Нагибаюсь. Боль во всем теле, давление. Не утихают. Быстро дышу. Голова странно дергается в сторону, когда опускаюсь на пол. Сажусь. Мне нужен сон, но я не могу позволить себе забыться. Смотрю в стену. Слышу, как трещат цифровые часы. Продолжаю ронять слезы. Глаза пульсируют от постоянным попыток давить на сжатые веки пальцами.
Шорох позади. Как обезумевшая оглядываюсь, схватившись за холодные перила. Широко распахнутыми глазами озираюсь, замечая крыс, что бегут по полу, задевая хрустящий мусор. Опускаю руки. Не двигаюсь. Неожиданно для самой себя бью по перилам кулаком, и вновь прижимаюсь к ним спиной, продолжив сидеть. Ждать.
Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. И вновь мрак.
Семь. Восемь. Девять. Десять. Ночь.
Сижу. Устаю рыдать. Голос осип, поэтому хрипло дышу. Все еще зажимаю глаза, рот. Отказываюсь поглощать взглядом окружающую темноту.
И не понимаю, как мне удается утонуть в бессознании. Вырываюсь благодаря громким шагам и голосу, что сдавливает ушные перепонки. Распахиваю веки, дернув головой, чтобы оторвать от ледяных перил. Хмурюсь, не сразу начав осознавать, что происходит. Еле двигаюсь, поворачиваясь туловищем. И дрожь в тело возвращается.
Вижу, как двое парней уже перебираются через подоконник внутрь склада. Вижу, как они странно двигаются, что говорит о повреждениях. Они ругаются, но не между собой, скорее, на мужчину, который следует за ними. Перед глазами плывет, но могу оценить состояние ребят. К черту. Я чувствую лишь одно. Неимоверную радость и облегчение. Кое-как поднимаюсь на слабые ноги, опираясь на перила, и шагаю к лестнице, желая скорее спуститься к ним.
— Ты сделал ошибку! — Джо кричит на Дейва, которого впервые вижу в таком состоянии. Он словно теряет здравый смысл, когда бьет ногой по коробкам, развернувшись к мужчине.
— Я?! Блять, я?! — кричит, наступая с полной уверенностью. Тяжелое дыхание слышно даже мне. Дилан не останавливает их. Он заставляет меня притормозить, скованно расслабив рот, тем самым избавив лицо от улыбки, когда со всей силой бросает рюкзак в пол, оглядываясь на Фарджа, что пихает мощного, но уставшего Джо:
— Это твоя вина! — поддерживает друга. — Ты допустил ошибку! Лукас — не идиот, блять!
— Эй? — шепчу, нервно сжимая ладони в кулаки. Вижу. Они ранены. Они в синяках и ссадинах. Их лица корчатся от боли при каждом движении.
Джо закатывает глаза, в ответ пихает Дейва, но не успевает ничего сказать, ведь тот выходит из себя, сдавливая ему глотку:
— Ты хотел нас сплавить?! Вот твой план?!
С ужасом прикрываю рот ладонями, когда Джо каким-то образом оказывается прижатым к земле спиной, а Дейв садится сверху, начав наносить удары по лицу мужчины. Рывками. С дрожью. До ненормальности резкие.
— Дилан? — моргаю, пугаясь своего же голоса. Хочу коснуться парня рукой, чтобы попросить остановить Дейва, но О’Брайен разворачивается, пнув ногой рюкзак:
— Оставь его! — кричит Фарджу и обходит меня. Будто… Я не здесь. Тяжесть в глазах усиливается. Оглядываюсь, приоткрыв рот, смотрю, как парень отдаляется, поднимаясь по лестнице. Тяжелые шаги. Громкие.
Дейв пинает ногой Джо, который даже не пытается оказать сопротивление. Только корчится, стараясь перевернуться набок.
— Э-й… — хочу обратиться к Фарджу, но и он минует меня, словно пустое место.
Поворачиваюсь за ним. Но пребываю в сильном шоке. Недостаток сил сказывается на сообразительности, поэтому шаг делаю не сразу. Провожаю взглядом Дейва до рубки, за дверью которой он пропадает. Джо остается внизу, справляясь самостоятельно с болью и ноющим телом. Поднимаюсь на этаж, помогая себе опорой на перила. Иду к двери рубки, всеми силами пытаясь заставить себя улыбаться, ведь я слишком рада тому, что они, наконец, вернулись. Приоткрываю дверь, оставшись на пороге. Вижу, как Дейв о чем-то шепчется с Диланом, пока они склоняются над столом. Громко дышат. Злость переполняет это помещение. Они вне себя, и мне, если честно, страшно подавать звук, но…
— Эй, — шепчу, а звучит громко. Никакой реакции. Делаю шаг за порог, нервно перебирая пальцами ткань футболки:
— Что произошло? — вижу, как Дейв тяжело выдыхает. Явно испытывает раздражение, но не прекращает о чем-то говорить с Диланом.
— Почему вы задержались? — подхожу ближе, борясь с дрожью в голосе, ведь не хочу давать эмоциям выход. Не сейчас.
— Что произошло в городе? — не замолкаю. Протягиваю руку, желая пальцами коснуться спины О’Брайена:
— Почему вы…
Отдергиваю ладонь, как от огня, прижав к груди, когда Дилан вскидывает голову, слишком зло выдыхая в потолок, и переводит на меня не менее светлый взгляд, процедив с особым холодом:
— Замолкни, — и вновь опускает лицо, ведь Дейв вынимает из своего рюкзака карту:
— Мы были здесь и здесь… — начинает пальцем указывать на точки. — Они точно не могли успеть за нами.
Стою на месте. Стою, замерев. Замерзнув. В носу предательски колит, обида терзает глотку, заставляя глаза вновь мучительно нагреваться от слез. Я провела эти сутки, бьясь о стену от стресса, я же… Я же…
Пытаюсь вдохнуть, но не могу. Горло сжимается.
— Дилан, — стискиваю стучащие от нервов зубы. Парень не реагирует, отвечая только своему другу:
— В этот раз первым пойдет Джо. Мне плевать, что у него другие планы. Больше я не сунусь без проверки, — практически пихает ногой стол, заставив меня вздрогнуть. Ладонью жестко скользит по лицу, с трудом поддерживая ровное дыхание.
— Да, но… Надо будет, чтобы кто-то взял управление. Детонатор перетащить сложно, но можно найти «чемоданчик», — Дейв поглядывает на Дилана.
— Он точно на базе.
— Предлагаешь, пробраться туда?
