Девушка ерзает. Чувствует себя неудобно, но это именно те слова, которые ей так необходимо слышать. Сжимает губы, кинув головой, и заставляет себя улыбнуться. По-настоящему. И от этого становится правда легче. И Дейву. И Мэй. Парень отводит взгляд, ложится обратно, вновь уставившись в потолок. Харпер поступает таким же образом. Она дышит ровно, уложив ладони на живот. Тишина.

— Только… — Дейв сглатывает, еле выдерживая давление темноты. — Не будем ввязывать в это Лили, — поворачивает голову, взглянув на Мэй. Она смотрит в ответ, с пониманием соглашаясь, так что парень опять переводит внимание на потолок.

Все слишком неустойчиво. Нет никакой гарантии, что Джо поможет хотя бы советом. Ему будет проще пристрелить Фарджа. И самому Фарджу будет от этого легче. Слишком много тяжести внутри.

Нужно уснуть. Набраться сил. Быть готовым к утру, чтобы собраться и осознанно совершить попытку сделать первый шаг.

Неопределенность сводит с ума. Но у них сейчас ничего нет. Придется хвататься за любую возможность, даже если она может лишить их жизни.

***

Но углубиться в сон не выходит. Нет, я засыпаю, даже вижу какие-то картинки, смысл которых вряд ли пойму или вспомню. Проблема в том, что меня внезапно охватывает ощущение пустоты, поэтому веки буквально сами распахиваются, вырывая из дремоты. Первое, что мое неокрепшее сознание подмечает, это пустое место рядом. Моя ладонь не сжимает запястья Фарджа. Его нет. С паникой присаживаюсь, начав уже заряжаться негативом с самого утра, но слышу какой-то шум. Думаю, он исходит со стороны ванной комнаты, поэтому сохраняю спокойствие, встав и покинув помещение. Время еще раннее, так что коридор тонет в приятном для сонных глаз полумраке. Шум воды. Никакой параллели с Джемми, ведь слышу стон, полный боли. Ускоряюсь, толкая дверь рукой, и опускаю взгляд на Фарджа, который сидит на плиточном полу, обхватывает живот одной рукой, а ладонью другой держится за край унитаза. Его тошнит?

— Эй, — быстро оказываюсь напротив, опустившись на колени. — Что с тобой? Это швы? Они болят?

Дейв морщится, еле заставляет себя говорить со мной, постоянно срываясь на ругань. Нет сомнений. Ему безумно больно.

— Пуля задела желудок… — недоговаривает. Испускает какой-то звук, сжав веки, и сгибается, подтягивая одно колено к груди: — Блять.

Я с волнением смотрю на него, не зная, чем могу помочь:

— Что тебе принести? Обезболивающие или… — подношу ладони к голове, сжав пальцами свои спутанные локоны. — Боже, я не знаю…

— Я думаю, это желудок и… — Дейв опять прерывается на мычание сжатыми губами. Его кожа покрыта холодным потом, а по выражению лица видно, что из-за боли он еле соображает, пытаясь сохранить себя в сознании. Я невольно хватаю его за предплечье, помогая немного поднять голову. Не вырываю руку, когда парень сам сжимает мою ладонь. Сильно. До хруста и покалывания. Продолжает мучиться, покачиваться на месте.

— Тебе надо в нормальную больницу, — настаиваю и тут же получаю в ответ отрицание. Меня пробирает холодный ужас, когда Дейв начинает мычать, явно сдерживая слезы. Еле разбираю слова парня. Говорит, что его сейчас вырвет, поэтому быстро реагирую, взяв с пола тазик. Сама придерживаю его, а Дейв только пальцами сжимает металлический край, начав дергаться от позывов.

— Боже, — я не отворачиваюсь, пока его рвет, ведь замечаю, что вместе с какой-то белесой жидкостью выходит кровь. — Дейв, это очень плохо. Просто… Поехали в больницу, — он слишком резко качает головой, чем практически лишает себя сознания, поэтому его клонит в сторону. Поддерживаю, и он дергает головой, сжимая и разжимая веки. Думаю. От моего мыслительного процесса усиливается головная боль. Фардж продолжает мычать, иногда плюя в тазик. Надо что-то предпринять. Бегаю взглядом по полу, думая без остановки, и прошу то, о чем боюсь пожалеть:

— Тогда поехали к твоему этому… — пытаюсь вспомнить имя. — Джо, — Фардж явно вот-вот потеряет сознание, поэтому трясу его, прося:

— Покажешь дорогу? У меня нет прав, но… Машина отца стоит в гараже, так что поехали, если не хочешь в больницу.

Сомнения. Глаза Фарджа полны им. Но меня мало заботит его скованность в принятии решений. Нужно что-то делать. И да, если этот чертов Джо не поможет, то я насильно повезу Дейва в больницу.

— Давай, соберись, — прошу, поднявшись на ноги, и пытаюсь заставить парня встать, но он буквально рычит от боли и… Хнычет. Черт возьми! Видя его эмоции, невольно пропускаю их через себя, начиная шмыгать носом, ведь тяжело наблюдать за мучением другого человека. Особенно, когда не можешь помочь.

Понимаю. Сейчас мои слезы и чувства все только усугубят, поэтому издеваюсь над своим организмом, когда с болью глотаю комок в горле, насильно принимая равнодушное выражение лица. От этого взгляд становится злее. Беру Дейва под руки, еле выдерживая его тяжесть, и помогаю встать:

— Ты покажешь дорогу? — спрашиваю. Нужно взять с собой нашатырный спирт, чтобы приводить парня в чувства. Фардж сжимает руками мои плечи, дает понять, что его сейчас опять стошнит, поэтому поворачиваю его к раковине. Парень берется за её края, удерживаясь на трясущихся ногах, и у меня есть время сбегать в комнату за настойкой. Быстро набрасываю кофту, сунув в карман спирт, беру кофту Дейва, обуваюсь. Спешу обратно к Фарджу, радуясь, что этой ночью забила на то, что он обутым лег в кровать. Сейчас не могу тратить время на подобные мелочи.

Набрасываю на него кофту, обязательно скрываю голову под капюшоном, зная, насколько это необходимо, и беру под руки, помогая идти. Шагаем медленно, хромая. Каждые пять-шесть шагов его вновь тошнит. Плевать. Продолжаю вести, боясь не справиться на лестнице, но спускаемся без происшествий.

На улице чертовски холодно. Но у Дейва сильный жар, думаю, мороз ему не навредит, а о своем здоровье даже не вспоминаю, пока оставляю парня стоять и ждать, а сама иду в гараж, чтобы вывезти машину. С трудом соображаю. Давно не смотрела видео-уроки вождения, да и стрессовая ситуация лишает концентрации.

Помогаю Фарджу сесть в салон, точнее, лечь на заднем сидении. Он не может сгибаться. Сама лезу за руль, на автомате принимаясь за вождение. Слишком нервничаю, когда пытаюсь сообразить, как сдать назад, машина задевает край забора, отчего тот косится в сторону. Боже. Надо успокоиться, иначе я ничего не смогу сделать. Глубоко дышу, включая фары после того, как выезжаю на дорогу.

— Дейв? — ты в порядке, Харпер. Твоя задача — помочь ему, так что, блин, успокойся, дура!

Оглядываюсь на Фарджа, который кое-как присаживается, хватаясь руками за спинки передних сидений, и морщится, еле открывая глаза:

— Помнишь… Где магазин «Уэст-Шай»? — хрипит. Киваю, крепко держа руль, боюсь его отпустить.

— Когда подъедем к нему, скажи, — прерывается на стон боли, усевшись вниз, на дно салона. Бросаю на него короткий взгляд, моргая с паникой. Ему так больно. Черт возьми. Жму на педаль газа, заставляя автомобиль гнать с новой скоростью. На поворотах еле успеваю притормозить, чтобы не влететь в стены зданий или в одиноко бродящих по улицам людей. С напряжением оглядываю переулки, по какой-то причине больше не ощущая себя безопасно в городе. Руки трясутся сильнее, когда парень позади начинает громко дышать, прерываясь на мычание. Он не давит, но накрывает ладонью живот, запрокинув голову в потолок. Упирается затылком в край сидения. И открывает рот, с трудом выдыхая и вдыхая кислород.

— Ты как? — он не даст ответ. Слишком тяжело говорить. Парень кивает.

— Мы уже подъезжаем к центру, вижу магазин, — оповещаю, справляясь с дрожью в голосе. — Куда дальше?

— Сворачивай к парку, там… там только вперед до моста. Через мост… — сглатывает. — Опять вперед до…

— П-подожди, не все сразу, — прошу, кое-как усваивая информацию.

Медленно, но действую по указаниям парня. Сплошные повороты. Кажется, именно этот путь дает возможность обойти патрули. Светать не начинает. На часах почти семь утра.