По причине массового скопления этих ночных жителей на той стороне улицы, я шагаю через дорогу, рядом с заброшенными складами, зданиями, в которых можно арендовать офис, если верить вывескам, но, кто захочет покупать место здесь, напротив бара? Как-то не продуманно. Наверное, поэтому здания пустуют.

Решаю просто смотреть перед собой, не обращая внимания на свист в мою сторону и предложения выпить с теми, кто бесцеремонно обращается ко мне. Будь выше этого. Иди дальше. Холодные ладони прячу в карманы кофты, сжавшись от мороза. Стоило вместо футболки выбрать свитер.

Впереди меня, наконец, виден широкий переход через дорогу. Дальше ворота парка. Ускоряю шаг, уже предвкушая моральный отдых от стен своей комнаты, но скорость автоматически сходит на нет, когда рассматриваю фигуру, сидящую на разваленном крыльце одного из подъездов старого дома. Мужчина, лет тридцати, с рыхлой красноватой от выпитого спиртного кожей лица, в расстегнутой кожаной куртке и с кепкой на голове, скрывающей его глаза. Сидит с банкой пива, что-то шепча под нос, иногда дергая рукой, будто отмахиваясь от чего-то. Внизу живота неприятно тянет, заставляя мое тело прекратить идти. Этого еще не хватало. У меня какая-то паранойя. Почему мне кажется, что все, кому не лень, будут приставать ко мне? Это же глупо. Уверена, этот тип так набрался, что даже не заметит меня. Оглядываюсь. Свернуть некуда. Дома стоят плотно друг к другу. Черт. Прекрати, Харпер. Нет причин для беспокойства.

Продолжаю идти, действую, как в ситуации с собаками. Если не смотреть на них, они не нападут. Опускаю взгляд, думаю, именно это — моя ошибка, но я все еще чувствую себя нехорошо. Ускоряю шаг по неволе, слушая биение давления в ушах. Охватывает жар, и это отвратительно. В своих мыслях постоянно выступаю, как сильная личность, но стоит мне попасть в ситуацию, выводящую меня из равновесия, так сразу же теряюсь. Мне стыдно. Может, все дело в моей физической слабости?

Даже не успеваю приблизиться к месту, которое занимает мужчина, как он уже начинает проявлять нездоровый интерес ко мне.

— Девушка, — мне трудно не прислушиваться. — Ккуррить хочешь? — Он странно растягивает согласные буквы.

Не смотри в его сторону.

— Э-эй, — мужчина с грубым голосом повышает тон, словно злясь. — Я что… Что для тебя недостаточно ххоррош? — Отпивает из банки, когда я буквально несусь мимо, опустив голову и в карманах сжав пальцами ткань. — Эй! — Слышу его голос позади, но не замедляю шаг. Не остановлюсь, пока не буду убеждена в том, что ушла на безопасное расстояние.

Вряд ли этот тип пойдет за мной.

***

Он не достаточно выпил. Ему необходимо больше алкоголя для того, чтобы окончательно утратить страх перед прикосновениями, но выпитого достаточно для того, чтобы совершать необдуманные действия. Зря он полез в драку, а главное — стал ее зачинщиком. Разумное совсем уходит из сознания, а последние события заставляют парня бросаться во все тяжкие, лишь бы не думать. Он сотню раз на день брал телефон в руки, смотрел на номер друга, после чего с матом отбрасывал мобильный аппарат, зная, что Дейв не ответит. Он игнорирует Дилана до тех пор, пока не придет в себя. Тогда он сам заявляется и ведет себя, как ни в чем не бывает. Но что-то подсказывает ОʼБрайену, что в данном случае все куда серьезнее.

А на что способен Дилан в такой ситуации? Ни на что. Только на бессмысленное времяпровождение в барах, где может достать то, что поможет ему не думать о наболевшем.

Именно поэтому он здесь. В одном из ночных заведений, точнее, его уже выталкивают оттуда двое громил-вышибал, которые держат его под руки, буквально бросая к противоположной от здания бара кирпичной стене. Дилан немного выпил, поэтому хорошо ощущает на себе скованность. Его скручивает от судороги, но руки успевает поставить так, чтобы не треснуться лицом об асфальтное покрытие. Кашляет, хрипло давясь слюной, и трясется, сжав веки, вслушиваясь в голоса мужчин позади. Те решают, что он под наркотой. Иначе, с чего бы ему так дрожать? Хорошо, что есть черный вход у бара. Можно выбросить сюда всякий сброд. Вышибалы возвращаются в узкий коридор здания, откуда громким эхом несется музыка, и хлопают дверью, оставляя парня одного. Дилан громко дышит, продолжая сжимать горлышко ещё не открытой бутылки с пивом, после чего валится набок, чувствуя, как ноет под ребрами. Лежит какое-то время. Продолжительное время. Старается не издавать звуков, не шевелиться. Его рваное дыхание пугает, но это вполне нормальная реакция организма на прикосновения, поэтому ОʼБрайен терпит, сжимаясь, когда очередная волна непонятной боли в животе скручивает, вынуждая простонать сквозь сжатые до бледноты губы. Ему нужно ещё выпить, чтобы точно прекратить «чувствовать себя».

В этом переулке темно. Дилан кое-как поднимается на руках, еле ползет к кирпичной стене, сначала прижимаясь к ней лбом, чтобы сориентироваться, после плечом. Всё проделывает осторожно, без резких движений, чтобы точно уберечь себя от повторной волны боли. Мышцы ног сводит. Сейчас должно пройти. Спиной прижимается к стене, чувствуя неприятный «мокрый» холод. Сегодня повышена влажность воздуха, поэтому ночь кажется особенно морозной. Парень свободной рукой сжимает больное плечо, сустав которого опять «вылетел», и с хриплым вдохом проделывает осторожные движения, чтобы вставить его на место.

Отпускает бутылку, сильно бьется затылком о стену, когда запрокидывает голову, сжимая веки, и мычит, ведь сустав вправляет, а боль только усиливается.

— Блять… — сгибается, притянув к груди одно колено, и касается его лбом, покачнувшись на месте.

Шум улицы раздражает. ОʼБрайену стоит уйти туда, где может быть тише. Но, для начала, ему бы встать. Огромных усилий стоит простая попытка держаться руками за стену позади и ногами упереться в землю. Парень пыхтит, громко дышит через нос, сдерживая внутри ругательства, и отрывается от здания, сделав пару шагов вперед. Привыкает. Держит равновесие, расставив руки в стороны. Вдох. Выдох. Наклоняется, взяв бутылку только со второй попытки, и чуть было не теряет равновесие, качнувшись вбок. Одной рукой опирается на стену, идет вдоль нее, хромая, и на секунду тормозит, чтобы открыть бутылку пива. Выходит не сразу. Справляется, тут же поднося ко рту. Огромные глотки. Первый. Второй. Третий. Четвертый… Не пытается контролировать. Но и не пьянеет полностью, а это злит. Почему у него не выходит? Он всё ещё может мыслить. Более или менее здраво. Насколько возможно для человека, который слишком часто забывает о том, что такое нормальный сон. Продолжает хромать вперед, к освещенной тусклым светом улице. Без остановки глотает жидкость, находя её не слишком вкусной, чтобы поглотить всё сразу, не слишком отвратительной, чтобы выбросить бутылку к черту. Выходит на тротуар, оглядываясь по сторонам, и ловит на себе пару недоброжелательных взглядов со стороны входа в бар, так что сворачивает в противоположную. Плевать, куда. Главное, подальше от этих уродов, иначе желание влезть в очередную драку возьмет вверх. Парень не отряхивает от пыли темную кофту, капюшон которой набрасывает на голову. Ему плевать на то, как он выглядит. Его походка выдает присутствие в организме чувства боли, но уже легкой.

Темные улицы дарят тепло, знакомое успокоение, внутреннее равнодушие к тому, как сильно дрожат пальцы рук. Лишь бы бутылку не выронить. Шаркает дальше, не обращая внимания на пешеходный переход справа. Идет через дорогу в неположенном месте, не реагируя на сигналы со стороны мчащихся мимо автомобилей. П л е в а т ь.

Ещё один поворот. Ещё ряд старых домов. Этот район отличается особенной вонью канализации. Тошнота подступает к горлу. Дилану кажется, что мир вокруг него имеет такой изводящий тело запах, словно… Словно реальность гниет. Будто мир вокруг уже разлагается, отчего трупная вонь так сильно бьет в нос.

И ОʼБрайен медленно умирает вместе с остальными людьми, населяющими гребаную планету.

Впереди очередная развилка. Парень сворачивает на другую улицу, вновь подходя к переходу, но теперь притормаживает, запрокинув голову, чтобы сделать хороший глоток пива, пока машины мчатся мимо, гудя в ушах. Свет фар бьет по глазам. Горький привкус забивается в нос, и Дилан резко опускает голову, качнувшись, отступает назад, прижимая тыльную сторону ладони к губам. Вот теперь это неприятно. До тошноты. У него впервые такая ненормальная реакция на алкоголь. Быть может, всё дело во внутреннем беспокойстве? Никакое спиртное не поможет перестать думать о проблемах. Именно в данный момент. И это раздражает.