— Положимся на выбор профессионала, — рассмеялся Рей.
Зелман же молча пролистнул оглавление.
***
— Она нужна мне! И как можно скорее! — восклицал Кейдар сидя в слабоосвещенном помещении.
— Девушку ты не получишь, — покачал головой его собеседник. — Эти двое тебя уничтожат.
— Плевал я, у меня есть друзья повыше них! Я скоро отбываю в Алжир, и эта малышка должна быть на моем корабле. За такую маленькую, хрупкую и невинную девушку на аукционе можно получить семь тысяч, не менее.
— Я бы дал больше, — отвечал его собеседник с явным акцентом. — Меньше чем за восемь я бы ее не продавал.
— Да ну? Неужели настолько хороша? — задумчиво протянул Мохсен, выпуская кольцо дыма. — Ты же ее и не видел то почти. За восемь тысяч можно купить небольшой корабль.
— Я знаю толк в таких девушках. Посуди сам. Светлые волосы, бархатная кожа, иностранка, совсем юная — да богачи ее с руками у тебя оторвут. Но все же, тебе настолько нужна эта девушка, что ты готов рискнуть своей жизнью?
— О чем ты?
— Я же сказал. Аркур и Салэс влиятельные люди, оба адвокаты. Они тебя с грязью смешают. В лучшем случае — попадешь за решетку, — тихий голос эхом отражался от стен сырого подвала. — В худшем — на виселицу.
— С чего бы Аркуру лезть в это дело? — хмыкнул Кейдар, взглянув на цепи на стенах. Это местечко вполне напоминало камеру пыток, коей, по сути, и являлось.
— Они вроде бы старые друзья с Салэсом. Тем более, если мне не изменяет память, ты сам видел их вместе. А еще и этот владелец фирмы сладостей прикрывал девушку, притворяясь ее хозяином. Разве не так, Мохсен?
— И ты отказываешься мне помогать?
— Не совсем. Твои связи не спасут тебя от них, пока ты здесь. Но, что если ее выкрасть? Подослать человека, когда они вернутся в Шалле, выкрасть девчонку и доставить сюда, отобрав документы. Они не смогут связать это с тобой.
Кейдар задумчиво взглянул на своего собеседника. Да уж, а он дело говорит.
— Да, наверняка в Шалле множество наемников. В крайнем случае…
— Я сам туда направляюсь в ближайшее время. Незаметно проберусь в дом, или же выманю девочку на улицу. Но, ты же понимаешь, что я не сделаю этого бесплатно. Даже для тебя, Мохсен, — покачал головой его собеседник, тряхнув светлыми кудрями.
— Сколько ты хочешь?
— Когда продашь ее — тридцать процентов мои. И никакого торга, — этой фразой он оборвал Кейдара, уже хотевшего что-то возразить. — Итак?
— По рукам, — кивнул работорговец. — Все равно раньше я не продавал местных девушек такой наружности. Посмотрим, сколько этой пташке осталось еще щебетать на свободе…
========== Пятый сон - Бах ==========
Комментарий к Пятый сон - Бах
>Adagio - Johann Sebastian Bach
Стоит мне заснуть под спокойное чтение Зелмана, как тут же ко мне во сне является композитор. Даже и не могу предположить, кто же это будет сегодня?
Ну, пока он не соизволил явить мне свою персону — осматриваюсь. Опять облака, да сколько можно? И среди облаков вновь та самая лестница, только теперь уже не устланная красной ковровой дорожкой. Да и цвет мрамора слегка сменился, стал более темным. Интересно, этим кто-то заведует или лестница меняется под настроение? А под чье настроение? Или она имеет собственное мнение по поводу своего внешнего вида? Да нет, бред какой-то. Так недолго и угодить в комнату с мягкими стенами.
Поднимаюсь по ступеням, мысленно считая их. Мне же интересно, сколько «таланта» прибавила мне встреча с Бетховеном?
Много, я даже и не ожидала такого результата всего лишь от осознания смысла одной композиции и ее последующего исполнения.
— Здравствуй, Розмари. Сколько? — интересуется появившийся за мной Картафил.
А самому посчитать не судьба? Или ангелов в школе счету не учат?
— Двадцать семь.
— Я в восхищении, — он слегка опускает подбородок в знак одобрения. — Как тебе это удалось? Всего одна мелодия.
— Не просто мелодия, — качаю головой. — А целая история в одной мелодии. Господин Бетховен научил меня тому, чему не учат в музыкальных школах, — присаживаюсь на перила и съезжаю по ним. Картафил лишь устало улыбается, с укором глядя на меня. Ну, а что вы хотели? Можно мне хоть во сне развлекаться, не рискуя наткнуться на патруль, или, того хуже, на сумасшедшего работорговца? — Он объяснил мне не ноты, не правила игры на фортепьяно. Господин Бетховен донес до меня сам смысл музыки. Я, конечно, еще не полностью в него вникла, но, надеюсь, у меня получится. Я же должна оправдать его надежды.
— Ты добрый человек, Розмари, — Картафил уже появляется около меня. Я тоже хочу так быстро перемещаться! Пожимаю плечами. — Не спорь, ты действительно довольно добра. Хоть и можешь скрывать это. Ведь, это одна из тех черт, которые в тебе нравятся людям.
— В последнее время я заметила, что люди все больше смотрят на внешность, и не спешат особо заглядывать в душу. Почему-то не каждый хочет ознакомиться с моим богатым внутренним миром, с чего бы? Может, потому что людям это и не нужно?
— А еще многие считают, что миловидные девушки вроде тебя достаточно глупы и беззащитны. Хотя, со вторым я соглашусь. Ты же не сможешь постоять за себя в случае опасности, верно?
— Смотря, какая опасность!
— Допустим, тебя поймал тот работорговец, у тебя при себе нет документов. Сможешь защититься? — ангел скептично изгибает бровь.
— Не напоминай мне о нем.
Мне довольно неприятно вспоминать о встречах с этим человеком. Он внушает мне какой-то животный ужас, заставляя кровь стынуть в жилах. Пугает. До дрожи. Сил не остается.
— Думаю, встреча с твоим сегодняшним собеседником покажется тебе более приятной. Я знал его при жизни, — Картафил мягко улыбнулся мне, покачивая головой. — Рад буду представить тебе господина Иоганна Себастьяна Баха. Сегодня ему позволено выбирать декорации вашей встречи.
В последний раз Картафил улыбается, исчезая. Как чеширский кот. Стоит отдать Кэрроллу должное, его образ глубоко врезался в память.
— Чудная погодка, фрау.
Он легонько кивает мне, слегка оценивающе глядя на «декорации», возникающие буквально из воздуха.
— Чудесный город, — он улыбается. — Вы бывали в Германии, Роза? — я в ответ лишь качаю головой. — Совершенно напрасно, побывайте обязательно! Считайте это последней волей покойника, — он продолжает улыбаться мне.
— Вы отсюда родом? Или просто знаете это место? — окидываю взглядом улочки. Они самые обыкновенные, такие же, как и в Шалле.
— О, я помню каждый кирпич в старом замке Вартбургска, каждую плитку на мостовой. Этот старик зовется Айзенах, великолепный город!.. — он на минутку задумался, а затем выдохнул: — я здесь родился.
Эта фраза явно далась великому композитору с трудом. Забавно, я даже не знаю, есть ли у нашей деревеньки какое-то название.
— Вы умеете играть на органе? — интересуется композитор, вновь окидывая меня оценивающим взглядом.
— Нет, прошу прощения, только на фортепьяно, и, как выяснилось, рояле, — слегка виновато пожимаю плечами. Чувствую себя буквально виноватой перед ним.
— Зачем же тогда ангел направил меня к вам? — он удивленно вскидывает брови.
Хотелось бы и мне знать. Сдается, что виноват во всем не Картафил, а только Зелман. Ну да, в любой непонятной ситуации можно обвинить Зелмана во всех смертных грехах.
Почему бы и нет? Ведь именно он виновник того, что я так сладко заснула, позволив Картафилу вторгнуться в мое сознание.
— Попробуете подняться по лестнице? — внезапно вопрошает Бах.
У меня было стойкое желание отказаться, ведь я делала это буквально несколько минут назад. Но он смотрит на меня с таким восхищением, что я решаю порадовать великого композитора, пусть уже и мертвого.
— Многие не стали великими при жизни, и это пришло к ним лишь после смерти. Мне вот интересно, а мою музыку люди помнят? — Бах смотрит на меня, пока я медленно поднимаюсь по ступеням. Он идет рядом, словно для него это обычная лестница. Хотя, поскольку это лестница именно моего таланта, то для него она, вполне возможно, будет обычной лестницей. Вроде тех, которыми под завязку напичканы древние замки и дворцы.
