========== Часть 36 ==========

По прибытию Йоды, в полуразрушенном Храме состоялось экстренное собрание Совета. Все выжившие магистры собрались в таком же погромленном зале Совета, который, однако, представляет менее плачевную картину, чем весь остальной Храм.

Их осталось четверо. Сам мастер Йода, усевшись в свое уцелевшее после погрома кресло, наблюдает за остальными из-под прикрытых морщинистых век — сегодняшняя битва подкосила старика. Каждая из них дается ему все сложнее. Конечно, Храм они отстояли, но какой ценой!.. Мастер Пло-Кун стоит у окна, повернувшись спиной к остальным, погруженный в глубокие размышления. Магистр Луминара помогает обработать раны своей подруге Падме, которая прилагает видимые усилия, чтобы хотя бы сидеть, а не развалиться в кресле, или того хуже — свалиться в обморок.

- Сбежал Сидиус, - констатирует Йода. - Куда направился он — сказать сложно.

- На Мустафар, - подает голос Энакин, все это время простоявший у дверей, облокотившись о стенку и прижимая к глубокому порезу, рассекающему щеку, компресс с бактой, хотя не шибко верит, что это спасет его от образования нового шрама. Все, и даже Пло-Кун, поворачиваются к бывшему джедаю.

- Отправиться за ним должен я, - вздыхает Йода, опираясь на трость.

- Магистр, я все понимаю, но при всем уважении… Я не уверен, что вы сейчас в состоянии совладать с Сидиусом. Я полечу, - стараясь сохранять присущее ему спокойствие, возражает Пло-Кун.

- Я с тобой, - отзывается Луминара.

- Нет. Я полечу, - уверенно перебивает их Энакин, делая шаг в зал. - Я очень извиняюсь, магистры, но для меня это дело во многом носит личный характер, поэтому я настаиваю на том, чтобы вы рассмотрели мою кандидатуру. В противном случае, я полечу сам, и все вы, собравшиеся в этом зале, прекрасно знаете это.

Люди, находящиеся перед ним, нравились Энакину, и он не мог допустить их гибели. Не мог позволить, чтобы хоть один хороший человек погиб от руки Палпатина. Даже если для этого принять такую судьбу придется ему самому. Он чувствует себя обязанным. Обязанным исправить собственные ошибки, которых даже не совершил. И возможно, он еще может спасти Оби-Вана. А вот кто-то другой — вряд-ли.

- Не как джедай говоришь ты, - Йода обращает к нему взгляд своих мудрых глаз, пытаясь прочесть Энакина. Многие пытались.

- Верно. Я и не джедай, - с усмешкой отвечает Энакин. - Но ведь джедаи уже пытались, и взгляните, что из этого вышло. Возможно, иногда вам нужен кто-то, вроде меня?

- Правда есть в твоих словах, - сдается магистр. - Делай так, как нужным считаешь. Да пребудет с тобой Сила, юный Скайуокер.

- Да пребудет с вами Сила, магистры, - поклонившись, Энакин покидает зал Совета.

- Это безрассудно! - вскакивает Падме, тут же застонав от боли, которой отозвалось израненное тело, и свалившись обратно в кресло, но снова поднимаясь на ноги. - Я лечу с ним.

- В твоем-то состоянии, - усмехается Луминара. - О себе бы позаботилась. Если кто и полетит со Скайуокером, то уж точно не ты.

- Один он полетит, - вмешивается Йода. - Исполнить свое предназначение Избранный должен.

***

Едва приземлившись на поверхность огненной планеты, еще даже не успев ступить на нее собственной ногой, Энакин прекрасно осведомлен, где искать Палпатина. Он чувствует его присутствие в Силе, но не жаром, исходящим от Ассаж Вентресс, не липкими ледяными нитями, что опутывали Дуку. Существо Палпатина —черная дыра. Воронка, поглощающая свет той звезды, что так любит Энакин.

Вот база сепаратистов. Энакин знает, что никто уже не помешает ему проникнуть внутрь. Сидиус уже свершил свою казнь, кажущуюся абсолютно бессмысленной, но несущую собой один посыл — Палпатин ненавидит, когда на сцене остаются лишние куклы. Но он все еще здесь. Зная, что для канцлера его появление не станет сюрпризом, Скайуокер решает наделать как можно больше шума. В бытность джедаем ему всегда этого не хватало. Дверь в командный центр разлетается на куски. Холодным взглядом Энакин обводит разбросанные по полу свежие трупы, и останавливает его на единственном в помещении источнике жизни… Источнике. В корне неверное слово, никоим образом не применимое к тому, кто лишь забирает.

- Мой мальчик уже здесь? - дружелюбно улыбается Палпатин, заставляя Энакина тихо проскрипеть зубами. - Неужто снова в джедаи заделался? Орден оказался дороже любимого?

- Не строй из себя невинную банту, Дарт Сидиус! Ты и есть то, что медленно его убивает. Если бы не ты… - желая утихомирить свой гнев, Энакин прорубает световым мечом приборную панель, медленно ведя по ней, двигаясь в сторону ситха.

- Если бы не я, - задумчиво повторяет Палпатин, поджимая губы, и констатирует: - Но я здесь. И у тебя был бы шанс спасти его, согласись ты присоединиться ко мне. Но теперь, из-за твоего упрямства, вы оба умрете. И ты, и твой ненаглядный сенатор Кеноби. Но так как ты мне нравишься, я постараюсь устроить так, чтобы это случилось, как в сказке. В один день.

- Ну попробуй! - Скайуокер делает первый выпад в сторону противника — агрессивный, рубящий наотмашь, но Сидиус легко парирует его с молниеносной реакцией.

- Неплохо, но я считаю, что тебе нужен достойный учитель, - успевает отметить ситх, продолжая выводить Энакина на эмоции, что, к стыду последнего, легко ему удается. Скайуокер закипает, как лава, окружающая базу снаружи.

- Мой учитель был самым достойным человеком из всех, кого я знал! - рычит Скайуокер, атакуя Сидиуса, но вместо этого раз за разом ударяя мечом впустую, оставляя одну за другой тлеющие полосы на поверхности стен.

Энакин осознает, что в тесном помещении у него со своим размашистым стилем боя нет шансов против Палпатина — слишком ловкого и изворотливого для хилого старика, которого он из себя представлял. Но Скайуокер мог попытать их, окажись они снаружи. Он начинает отступление к выходу, стараясь при этом лишь закрыться от Сидиуса и не подставиться под его клинок. Но у Палпатина нет намерений убивать соперника так скоро, кажется, его увлекает игра в кошки-мышки.

Настоящая дуэль разгорается лишь на хлипком заводском мосту, куда они попадают прямиком из помещений. Энакин не вдавался в подробности, но по всей видимости, раньше здесь и правда находился какой-то завод или фабрика, но теперь это место оказалось заброшенным, переквалифицировавшись в убежище сепаратистов… И не то, чтобы сложно догадаться, почему.

Внизу, практически под ногами — огненная река. Энакину страшно. Настолько страшно, что проще было бы сразу сорваться вниз, растворившись в кипящей лаве, чем проживать каждую из этих наполненных ужасом секунд, любая из которых может стать последней. В отрочестве, а позднее и в юношестве ему часто снились кошмары, в которых Энакин видел реки из лавы, водопады лавы, потоки, уходящие высоко в черное от копоти небо. И встречал собственную смерть посреди пылающего Ада.

Страх придает уверенности. Близость смерти придает уверенности. Звучит парадоксально, но Энакин всегда был парадоксом сам по себе. Если уж он умрет, то заберет Сидиуса с собой. И на душе вдруг становится легко. Разум очищается, и ничто вокруг уже не имеет значения. Огненная геена, распахнувшая свои объятия и жаждущая вобрать в себя Энакина, собственная жизнь, кажущаяся ничтожной, если поставить ее рядом с тем, за что он сражается, и даже Сидиус теряется где-то за взмахами, вспышками и шипением клинков.

Мост и впрямь оказывается не слишком надежным. Опоры, держащие всю эту конструкцию, начинают съезжать и мост опасно накренивается. Ситх и бывший джедай, совсем не желающие так глупо потонуть с ним вместе, бегут к ближайшей платформе, которая обваливается вместе с мостом, но по крайней мере, Энакину удается сбалансировать на ней и удержаться на ногах.

Сидиус приземляется на платформу напротив него, в полете умудрившись выбить из рук световой меч Энакина, который исчезает в раскаленной лаве, правда, вместе с его собственным. Скайуокер не успевает проводить взглядом мечи, поскольку в этот момент в него ударяет разряд молний, и все, что он оказывается способен сделать — машинально закрыться механической рукой.