- Шпилька, соберись, пожалуйста! - неожиданно нервно прерывает Энакин веселье девушки. - Я, а точнее, Вейдер, творил ужасные вещи в этом видении. Я вряд ли когда-то это забуду… - хватается он за голову. - Мой собственный двойник ворвался в Храм Джедаев с легионом клонов, убивал тех, с кем с детства рос бок о бок, убивал даже невинных детей, юнлингов! И самое страшное… Он убил тебя, - перейдя на хриплый шепот на последней фразе, Энакин запрокидывает голову назад, дабы из глаз не потекли слезы при воспоминаниях о смерти Асоки в своем видении будущего.
- Энакин, но… Это же просто сон. Я не верю, что ты мог бы… - испуганно шепчет Тано, распахнув свои и без того огромные глаза.
- Я тоже не хотел в это верить, - он закрывает лицо руками, уткнувшись в свои ладони. - Оби-Ван… Был мертв в моем сне. Но теперь я понял, что он умер из-за меня, он не захотел бороться с болезнью, не захотел жить в мире, где есть Вейдер, - Энакин сдавленно всхлипывает и поднимает на девушку взгляд лихорадочно горящих глаз. - Я должен попросить тебя об одолжении… Мне нужно, чтобы ты пошла в Совет и доложила им на Палпатина. Но это не все. Возможно, он сумеет исполнить свои планы в жизнь и без моей помощи. Ты должна предупредить всех джедаев, это касается клонов… В них заложена программа. Программа под названием “приказ шестьдесят шесть”, направленная на истребление джедаев. И… Кое-что еще. Если что-то пойдет не так — как можно скорее улетай сама и забирай младших учеников. Я не уверен, что это понадобится, но если что-то произойдет — я буду там.
- Если что-то происходит — ты всегда оказываешься там, - улыбается Асока, но теперь ее лицо выглядит взволнованно. - Тебе из сна все это известно? Ты вообще уверен, что это действительно не просто сон?
- Асока, я прошу, поверь мне! - умоляет Энакин, сложив руки в замок. - Если не ты — то кто сможет мне поверить?
- Эй, - она тянет руку к его лицу и касается пальцами щеки. - Я всегда на твоей стороне, ты же помнишь?
- Спасибо, - одними губами шепчет Энакин, чувствуя, как камень падает с его души. Один из многих камней, лежавших на ней неподъемным грузом.
Едва попрощавшись с Асокой, Энакин отправляется в больницу, навестить Оби-Вана. Возможно, врачам все же удалось выяснить причину его состояния за то время, что его не было рядом. Скайуокер изо всех сил старается не думать о том, что видел во сне, о том, что он знает, что его любимый может умереть, но не знает, может ли он выжить. В сердце теплится надежда на то, что если он не допустит ошибки — спасет и Оби-Вана.
Но после того, как его не пропускают в палату к возлюбленному, Энакин буквально чувствует, как его до костей пробирает леденящий, словно тот самый, могильный, холод. Стоит из палаты выйти уже знакомой ему врачу, как несчастный буквально кидается к ней, склоняясь к невысокой женщине, цепляясь за ее одежду пальцами, с единственным вопросом:
- Что с ним?
От врача он узнает, что Оби-Ван находится в коме. По невыясненным причинам, количество мидихлориан в его клетках упало с положенных здоровому человеку двух с половиной тысяч до пятиста, и продолжает снижаться даже после попытки переливания донорской крови. В его организме не найдено никаких вирусов, инфекций или патологий, и вероятнее всего, причина случившегося кроется именно в этом.
- Берите мою, - умоляет Энакин, едва не плача. - У меня их много, этих мидихлориан, мне не жалко. Я все отдам, до единой. Всю до последней капли отдам, если понадобится.
- Хорошо, - с тяжелым вздохом соглашается врач. - Нам понадобится не так много, как вы думаете. Но для начала, придется взять вашей крови на пробу.
Энакин торопит врача, соглашаясь на все сопутствующие процедуры. Слушает удивленные возгласы медиков о том, что такого быть не может, что такой уровень мидихлориан слишком высок даже для того, кто был джедаем, но останавливает их от повторного взятия анализа, заверяя, что ошибки здесь нет. На счастье, его кровь подходит Оби-Вану, но Скайуокер уже ненавидит себя за выпитую кружку эля, когда врач говорит о том, что стоит для начала вывести из крови алкоголь. Дополнительные минуты ожидания, каждая из которых больно бьет по нервам Энакина. Гораздо больнее, чем игла, оказавшаяся в его вене.
Все время непосредственной подготовки к операции, Энакин беспокойно елозит на койке, в то время, как к его руке снова присоединяют катетер с длинной тонкой трубкой, а врачи и помогающие им меддроиды суетятся вокруг, устанавливая какие-то приборы. Он пытается разглядеть через всех них Оби-Вана, лежащего на соседней койке, но все, что он может — дотянуться до него при помощи Силы. Он думает о том, что когда больница, врачи, обследования и операция окажутся позади, это станет их новым любимым поводом для шуток — частичка Энакина внутри Оби-Вана.
С каким-то упоением и нежностью Энакин наблюдает за тем, как его кровь перетекает в тело его любимого, чтобы подарить ему жизнь. Им обоим. Слышит, как врачи говорят о том, что уровень мидихлориан в клетках Оби-Вана медленно приходит в норму. Со счастливой улыбкой закрывает глаза и про себя считает секунды, минуты, параллельно представляя их будущее. Новое будущее. Пытается примерить на себя новую фамилию. Энакин Кеноби. Ему нравится, насколько естественно это звучит в его голове, вызывая абсолютно верные ассоциации — Энакин принадлежит Кеноби.
- Пресвятая Сила! - отчаянно восклицает врач. - Это невозможно! Они снова падают!
Совершенно странным образом к Энакину приходит до сих пор дремавшее где-то на задворках сознания осознание того, что именно послужило причиной происходящего, и порождает взрыв, панику в его голове:
- Прекратите! - вскрикивает он, едва не подскакивая на койке. - Остановите операцию!
========== Часть 35 ==========
- Асока, сделай это, Асока, сделай то! - возмущенным шепотом ворчит Асока, пробираясь по зданию Сената, хотя вообще-то, магистр Винду приказал ей оставаться в Храме.
«Вот так всегда, - недовольно думает она, размышляя о своей роли во всем происходящем. - Как что, так Асока. Делаешь всю грязную работу, а тобой еще помыкают, как хотят, твоя наставница, весь Совет Магистров, и одна наглая избранная морда.»
Она подбирается к двери, ведущей в кабинет Палпатина, пытаясь прислушаться к тому, что происходит за ней. Но уж с чем-чем, а со звукоизоляцией здесь проблем нет, и невозможно разобрать ни единого звука. Канцлер всегда был изобретателен относительно собственной безопасности. На второй раз Асока решает повторить свою попытку, закрыв глаза и прислушавшись к Силе. Много времени на это не уходит, поскольку девушка мгновенно ощущает волнение в Силе, а скорее — мощный всплеск, заставивший ее отскочить от двери, автоматически ставя ментальные щиты, закрывшись от происходящего за нею.
При любом другом раскладе, девушка ворвалась бы, не раздумывая, в самую гущу событий, как делала при любом выпадающем ей случае до этого момента, зачастую оказываясь ни к месту, но теперь ей приходится собрать свою волю в кулак, чтобы войти в эту дверь. Она не чувствует себя готовой увидеть все это абстрактное “происходящее” своими глазами, но не то, чтобы у нее был выбор…
Оказавшись на пороге, Асока замирает, ненадолго ослепленая вспышками молний, и опускает глаза, сощурив их, исподлобья наблюдая за поединком Палпатина и магистра Винду —
единственного среди группы джедаев, отправившейся арестовать канцлера, оставшегося в живых и продолжавшего держать оборону, при помощи светового меча отбивая разряды молний, но явно сдающего свои позиции.
Зайди Асока минутой ранее, и она увидела бы совсем иную картину, когда джедай имел все шансы не просто выстоять, но и одолеть противника. Но в одно мгновение преимущество оказалось на стороне канцлера.
***
Один лишь Сидиус знал, что на самом деле произошло в тот момент. Этот глупый мальчишка помог ему, хоть и совсем не так, как этого ожидал он сам, много раз проживая один и тот же момент в своих видениях будущего. Но случилось иначе. Лучше, чем ситх мог себе вообразить. Желая спасти своего возлюбленного, ставшего той самой поставленной на кон разменной монетой в игре Палпатина, до нелепости наивный юноша открыл ему доступ к неиссякаемому источнику жизненной энергии, к существу, преисполненному Силой, но неспособному ею управлять — самое катастрофическое по природе своей сочетание, несущее немыслимую угрозу самому обладателю смертельного дара, и его близким. Но представляющее огромную находку для наиболее умелого адепта тьмы, к каким без лишней скромности мог отнести себя владыка ситх.
