Фотография, гель для душа, шоколадки. Вроде бы, это были мелочи, но эти мелочи говорили много больше, чем молчание Брока, его нежелание находиться рядом с Баки. Брок никогда не забывал Зимнего, своего Агента. Идеальную винтовку, не дающую осечек. Это почему-то грело душу, давало надежду на то, что все возможно, раз Брок не забывал о нем.
Баки еще послонялся по дому, теперь уже в приподнятом настроении, нашел дверь в оружейную, которая больше походила на арсенал, потому что занимала, судя по всему, половину подвала, но лезть туда не решился, хотя и мог. Это было странно обладать кучей полезных навыков, которые помогали обходить сигнализации, капканы, убивать людей, но при этом Баки не смог справиться с кофемашиной, потому что она оказалась слишком навороченной. С микроволновкой совладать удалось, она включалась нажатием одной кнопки.
Предоставленный самому себе, Баки нашел у Брока стеллаж с книгами, в большинстве своем по истории оружия и тактике ведения боя. Был еще “Собор Парижской Богоматери” и “Поющие в терновнике”. Ни того, ни другого Баки не читал, об истории оружия сам мог рассказать немало. Начав читать “Собор” Баки чуть не заснул уже на пятой странице, поэтому решил почитать “Поющих”. Как ни странно, его заинтересовала история маленькой девочки Мэгги, и он с удовольствием погрузился в нее, не замечая, как бежит время, потому что делать все равно было нечего. История священника, вторая по счету, показалась ему очень скучной сначала, и Баки не понимал, как все это связано, но, продравшись через неинтересную часть, он снова утонул в романе, не замечая, как течет время.
Брок появился на вторые сутки, когда Баки грыз начало “Собора”, продираясь через описание исполинской конструкции. Он сразу почувствовал запах крови еще с порога, и сразу бросился к Броку, который стягивал ботинки, зажимая рану на боку.
— Брок… — чуть не впал в ступор Баки, но Зимний в нем сразу же начал решать проблемы. Баки и Зимний слились в идеальном симбиозе. Он быстро стянул с Брока второй ботинок, просто разорвав шнурки, подхватил его на руки, не слушая никаких протестов и подавив вялое сопротивление в зародыше.
— Куда? — только и спросил Баки, помня, что в подвале стоял хороший большой стол, на который Брока можно было бы положить, чтобы осмотреть его рану и зашить.
— Отъебись, сам разберусь, — еще раз попытался отмахнуться от Баки Брок, но тот все решил по-своему, и, отнеся Брока в подвал, положил его на стол.
— Лежи, — коротко приказал Баки. — Где аптечка?
— В шкафу, — Брок тяжело указал на один из шкафов.
Баки достал объемную аптечку и бухнул ее на стол рядом с Броком. Вытащил у Брока нож и разрезал на нем одежду, откидывая ее в сторону. Пулевое навылет в бок. Уже почти не кровило, но все равно нужно было шить. Баки распотрошил аптечку, ища какое-нибудь обезболивающее типа лидокаина или новокаина, но ничего не нашел, кроме того, чем промыть рану и стерильного швейного набора, плюс перевязочный материал.
— Придется на живую шить, — предупредил он Брока.
— Тогда бутылка наверху. Принеси, — попросил Брок.
Баки сбегал за бутылкой виски и дал ее Броку, который тут же сделал из нее несколько глотков, скривился и откинулся обратно на стол.
— Лежи и не двигайся, я быстро, — попросил Баки, вдевая медицинскую нить в загнутую иглу.
Баки не был профессиональным штопщиком плоти, но иногда приходилось зашивать себя, и он знал, что это больно, но еще больнее ничего не делать, поэтому он промыл рану, от чего Брок сдавленно застонал, а потом свел ее края и начал шить быстрыми уверенными движениями. Брок кривился, иногда выдыхал сквозь сжатые зубы, но терпел, не издавая ни звука. Баки зашил спереди, аккуратно положил Брока на бок и быстро заштопал его сзади. После чего усадил на стол и перевязал. Он ни о чем не думал, в голове было пусто и чисто, все действия были уверенными, точными. Брок хлебнул еще, но Баки отобрал у него бутылку и оставил сидеть на столе, приказав не двигаться. Брок, похоже, не очень-то собирался следовать совету Баки, и когда тот вернулся с тазом и мочалкой, уже стоял на ногах, держась за этот самый стол. Стоял Брок не очень уверенно, и Баки, ничего не говоря, просто посадил его обратно, полностью раздев.
— Э не, иди-ка ты нахуй, я сам вымыться могу, — отпихнул Брок Баки, но тот оказался настойчивым.
— Брок, я просто хочу помочь, — сказал он. — Успокойся.
— Нахуй мне твое успокойся? — проворчал Брок. — Отъебись от меня.
— Да хуй с тобой, — разозлился Баки. — Давай, отмывайся сам от крови, если тебе так угодно, но только когда ты наебнешься от головокружения из-за потери крови, тащить тебя в кровать все равно придется мне. Так что давай не будем доводить до этого?
— Нда… Агент столько никогда не говорил, — задумчиво сказал Брок. — Я сам.
Баки фыркнул, но отошел от Брока, складывая руки на груди и давая тому возможность самому обтереть кровь и грязь, если ему так хотелось. Брок обтирался губкой, как мог, но его действительно пошатывало, и на столе он сидел не очень твердо, но упорно не принимал помощь Баки. Когда он чуть не рухнул со стола, и Баки еле успел поймать его, Брок сдался. Баки обтер его окончательно, стараясь не думать о том, как Брок близко, что пахнет от него не только потом, кровью и порохом, но и им самим.
— Тебе все равно нужен врач, — сказал Баки, поднимая Брока на руки. Тот поморщился, Баки понимал, что ему больно, но проще было отнести его, чем он бы, даже с помощью Баки, но шел сам.
— Хуяч, — не согласился с Баки Брок. — Само заживет. Не впервой.
Умудрившись с Броком на руках расстелить постель, Баки уложил его и укрыл одеялом, успев коснуться губами лба, но Брок, кажется, этого не заметил, он практически сразу уснул. Баки спустился вниз, собрал окровавленные тряпки и бинты, вымыл стол, благо тот был с пластиковым покрытием, собрал аптечку, обнаружив там антибиотики, которые забрал с собой. Выкинул весь мусор, вылил воду и со стаканом воды вернулся к Броку. Баки сразу почувствовал, что у него жар, он откинул одеяло, оставляя Брока под одной простыней, разбудил, как смог, чтобы тот выпил таблетку, и ушел за холодной водой и полотенцем. Баки всю ночь менял Броку холодные компрессы на лбу, чтобы хоть как-то облегчить жар, и к утру, когда Броку стало легче, уснул, привалившись боком к кровати и положив голову на край.
Баки проснулся от того, что понял, что рядом никого нет, а сам он укрыт легким пледом, который лежал в изножье кровати. Баки подскочил, уверенный, что Броку нельзя ходить, но услышал, как загудела кофемашина, и менее встревоженно пошел вниз, аккуратно сложив плед обратно. Внизу Брок стоял, придерживаясь за стол, и варил кофе. Баки уловил напряженность позы, подошел сзади, не опасаясь, что от него сбегут, вывернутся или ударят, и обнял, поцеловав в плечо. Брок вздрогнул, но промолчал, принимая помощь, откидываясь на Баки.
Все внутри Баки ликовало, потому что он мог касаться Брока, мог быть рядом, близко-близко, мог дышать им, наслаждаться близостью сильного тела, ощущать гладкую кожу под ладонями. Бинты мешали удобно устроить руки на животе, и Баки положил их ниже, чуть залезая под резинку домашних штанов. Он почувствовал, как Брок напрягся всем телом, желая отлепиться от него, но Баки не дал ему, снова поцеловав в плечо. Он хотел доказать Броку, что он может не бояться его прикосновений, таким странным образом пытаясь приучить его к ним, доказать, что сам Баки может быть нежным, что его не надо бояться.
— А теперь отцепись от меня и дай спокойно выпить кофе, — буркнул Брок, и Баки убрал руки, хотя ему очень не хотелось.
— Выпей, — положил Баки перед Броком таблетки, и тот не стал кобениться, выпил.
Баки заставил Брока спокойно сидеть на табурете, пока сам готовил завтрак под его чутким руководством, ощущая на себе его изучающий взгляд. Баки подумал, что мог бы и покормить Брока, но, глянув на хмурого командира, тут же передумал предлагать подобное даже в шутку. Брок ел молча, периодически кривясь от боли в боку, но помогать добраться до кровати запретил таким тяжелым взглядом, что Баки остался на кухне запихивать посуду в посудомойку. Но потом пришел, так же сел у кровати уже спящего Брока и взял его за руку, переплетя их пальцы. Ему нравилось так сидеть рядом с Броком, быть ближе, чем тот позволял в бодрствующем состоянии.
