— Прости, — тяжело выдохнул Баки.
— Забей, — Брок потрепал его по волосам. — Спи.
— А ты куда? — встрепенулся до этого уже и правда засыпающий Баки.
— Жрать готовить, — улыбнулся Брок, хотя Баки это не увидел, а почувствовал. Обнял Брока, крепче прижимая к себе.
Баки совершенно не хотел его выпускать, не хотел терять из поля зрения, физически не мог оторваться от Брока, поэтому даже отпустить его на кухню было чем-то запредельно сложным. Словно, если он отпустит его, то снова останется один, только с эфемерными видениями, которые преследовали его больше полугода, в которых был командир, пропадающий, как только Баки открывал глаза.
Баки оплел Брока руками-ногами, не собираясь отпускать его даже на кухню, предпочитая оставаться голодным, чем в одиночестве. Брок расхохотался, прижимая Баки к себе, поглаживая по голове, как ребенка, поцеловал в макушку, а Баки плавился под этими такими простыми ласками, таял, растекаясь розовой лужицей, не способной даже относительно нормально соображать. Баки казалось, что у него просто истерика, хотелось кричать и плакать от счастья обретения такого дорогого и долгожданного.
— Бля, Баки, отпусти, у меня ребра одни, — смеялся Брок, вяло отпихиваясь от тяжелой туши, полностью придавившей его к кровати.
Баки улыбнулся, закрывшись волосами, и немного ослабил хватку, давая Броку возможность нормально дышать. Он чувствовал, как снова возбуждается, как хочет Брока, и не важно, как именно. Потеревшись об него всем телом, Баки выгнулся, потягиваясь, и широко зевнул. Брок тут же выполз из-под него, поймав удобный момент, и, как был, совершенно голый, ушел, оставляя Баки одного валяться в кровати.
Баки свернулся калачиком, обнимая подушку Брока, и прикрыл глаза, думая, что сейчас тоже спустится, и провалился в сон без сновидений. Проснулся он от ощущения прохладных рук, которые гладили его по спине и животу, почувствовал, как губы касаются позвоночника, живого плеча. Баки перевернулся, резко притягивая к себе Брока, сжимая в объятиях, заметил, как тот словно окаменел от этого, замер, распахнув глаза в приступе паники, и Баки тут же разжал объятия, уткнулся губами в шею и тихо шепнул.
— Прости. Я больше не сделаю тебе больно, обещаю.
Брок расслабился, хмыкнул, но ничего не сказал, и Баки, устроившись у него на груди, снова уснул, аккуратно обнимая живой рукой.
Снова Баки проснулся уже утром от характерного щелчка вставляемой обоймы, и ему это не понравилось. Не одеваясь, он выполз из кровати и спустился вниз почти бегом, успокоившись только, когда увидел Брока, сидящего на диване и перебирающего автомат.
— Доброе утро, — не глядя на него сказал Брок, откладывая автомат на стол и беря один из пистолетов. — Мне надо уехать на пару дней.
— Я с тобой, — тут же, даже не задумываясь, куда Броку может быть надо, выпалил Баки, садясь рядом с ним и беря еще один пистолет, легко и быстро разбирая его почти не глядя.
— Ты меня теперь за ручку водить везде будешь? — усмехнулся Брок.
— Буду, если понадобится, — совершенно серьезно ответил Баки.
— А твой Роджерс мне голову не оторвет, если с тобой какая-нибудь хуйня случится? — резонно заметил Брок, набивая обойму.
— Мой Роджерс ничего никому не сделает, если не узнает, — буркнул Баки, уверенный, что самолично убьет Стива, если тот снова нагрянет как снег на голову, выяснять, что же случилось с его обожаемым Баки.
— Слушай, я не маленький, один справлюсь, — попытался отвязаться от Баки Брок. — Всего лишь поприсутствовать на встрече, проконтролировать, чтобы она прошла без эксцессов. Я ж не совсем дурной только после ранения хвататься за пострелушки и беготню.
— Или я еду с тобой, или ты никуда не едешь, — отрезал Баки, а Брок расхохотался, но как-то нервно. — Что? Не хочу потерять тебя, только обретя.
— Хуй с тобой, — согласился Брок как-то очень легко. — Но на бабло не рассчитывай.
Баки было хорошо с Броком даже просто сидеть рядом и чистить оружие. Даже тогда, когда тот от него шарахался, уходя от прикосновений, и Баки подумал, что две недели это не такой уж и большой срок, но, с другой стороны, это было бесконечно долго для обоих. Наверное, Баки бы не стал так упорно пытаться, если бы не шоколад и фото над кроватью, про которое он так и не спросил. Он понимал, что не оставляют фото тех, кого боятся, ненавидят или же просто ничего не чувствуют. Не покупают килограммы шоколада для того, кого не ждут, и именно это дало Баки две недели назад надежду, что все реально, все возможно, и сейчас, сидя рядом с Броком и перебирая его оружие, Баки думал о том, что хочет, чтобы Броку с ним было действительно хорошо во всех возможных смыслах и плоскостях. Он поцеловал Брока в плечо, откладывая собранный пистолет.
— Ты б штаны на жопу натянул, что ли — предложил Брок, недвусмысленно поглядывая на Баки, который усмехнулся, но пошел в душ.
Баки обдумывал сказанное вчера Броком “и тебе не дам” и понимал, что не будет даже пытаться настаивать, пока Брок сам действительно не сможет до конца доверять ему, потому что уже то, что сейчас было между ними, было больше, чем могло бы быть, чем Баки даже мог мечтать, потому что изначально все, чего он хотел, это просто увидеть своего командира, просто попытаться сказать, что ему жаль. Но все обернулось много лучше, и теперь Баки просто не мог отпустить от себя Брока надолго или далеко, а тем более и то и другое вместе. Зачесав назад мокрые волосы, которые все равно рассыплются, когда высохнут, Баки натянул домашние штаны и вернулся к Броку, который колдовал на кухне, готовя завтрак.
Рядом с Броком Баки было совершенно все равно, чем заниматься: есть, чистить оружие, собираться на локальную войну, которую Брок почему-то назвал встречей, просто молча сидеть рядом по дороге на место, которое они рассматривали пару часов со спутников и присланных заказчиком фотографий, выбирая место для лежки Баки. Даже смотреть на Брока в прицел было безумно приятно, видеть уже практически своего мужчину сильным, уверенным, таким, какой он был в бытность свою командиром.
Сказать, что встреча пошла не по плану, это скромно промолчать. Встреча пошла по пизде с первых минут неслышного Баки разговора. Брок только успел дать отмашку, чтобы тот стрелял, и понеслась. Все действо заняло не больше минуты, но адреналин от автоматных очередей и невозможность прикрыть от них Брока собой выстрелили в кровь массу адреналина. Руки помнили, как стрелять, и Баки раз за разом идеально точно посылал пулю за пулей в цель, плавно нажимая на спусковой крючок, ни о чем не думая. Обо всем можно подумать, когда все закончится. Как понял Баки, Броку надо было обеспечить безопасность заказчика на встрече любыми способами, поэтому вариант “убей их всех” тоже прокатывал, и Броку заплатили.
Домой они ехали в молчании, каждый думал о своем. О чем думал Брок, Баки не предполагал, а сам он думал о том, что не даст Броку одному больше заниматься столь опасным делом, и плевать, что скажет Стив на то, что Баки решил внезапно для себя податься в наемники, все равно, кроме как убивать массой разных способов, больше Баки толком ничего не умел.
Они припарковались возле дома, где уже стояла новая дверь, и Баки предположил, что это Роллинз постарался, потому что больше было некому. Брок сидел в машине, не спеша выходить, а потом схватил Баки за одежду и притянул к себе для поцелуя. Брок целовал его жадно, страстно, желание, разливающееся по машине, пьянило, и у Баки по телу побежали мурашки предвкушения.
Они ввалились в дом, ключи от которого нашлись под ковриком, остервенело стаскивая друг с друга одежду, и Брок толкнул Баки в сторону душа, где содрал последние тряпки, толкая его в кабинку, где вдвоем они поместились с трудом. Баки плыл, плавился от ощущения рук Брока на своем теле, хотелось урчать и скулить одновременно. Он притискивался к Броку как можно ближе, желая раствориться в нем, слиться воедино, чтобы не быть отдельно, чтобы ничто не могло их разлучить. Дыхание рвалось, сделавшись тяжелым, и Баки плыл и плыл по течению удовольствия, которое становилось все острее, хотя они еще ничего не делали, только целовались и отмывали друг друга. У Брока, как и у самого Баки стояло, и хотелось опуститься на колени, лизнуть от корня до головки и вобрать в рот, но Брок не давал ему сделать это.
