— Ив? — Злата настойчиво посмотрела на него, требуя ответа, потому что разумно предполагала, что Баки будет молчать об их разговоре, считая его слишком личным.
— Рассказал ему о своем детстве, — невинно ответил Ив, улыбаясь и покачивая ногой, которую закинул на другую ногу. — Злата, ты за кого меня принимаешь, чтобы я с порога обижал гостей?
— За шабашита и старого развратника, — не моргнув глазом ответила Злата, засмеявшись. — С твоими играми от тебя можно ожидать чего угодно, но да, гостей ты не обижаешь. Тем более, чужих. Барнс, он тебя не обидел? А то я всажу молнию ему в голову.
Баки не знал, смеяться ему или плакать, потому что Злата была с одной стороны очень серьезна, а с другой улыбалась.
— Нет, — наконец ответил Баки, подумав, что Ив действительно ничем его не обидел, просто с легкостью вытаскивал наружу то, что ему очень хотелось бы скрыть. Но почему-то честно признался, сам себя немного непонимая. — Просто он оказался слишком проницательным.
— Слушайте, вы про наш мир знаете, — вдруг вмешался Брок, — а мы про ваш нихуя. Может объясните, кто такие Тореадоры и вообще?
Он покрутил рукой с бокалом, как бы очерчивая круг этого “вообще”.
— Вы им ничего не рассказывали? — воззрился на Злату Ив, а она лишь покачала головой, скинув его ногу и снова нагло усевшись ему на колени, впрочем, тот совершенно не возражал. — Какие вы злые. Ладно, слушайте. Тореадоры — это вампирский клан. Их несколько, все перечислять не буду, но тут присутствуют уже названный Тореадор, Гангрел, Бруджа и Малкавиан. А я Ласомбра. Каждый клан обладает своими силами, но у каждого свои слабости. История вампиров насчитывает тысячелетия, не думаю, что вам это будет сильно интересно. Могу рассказать о своем клане, потому что не в праве выдавать секреты чужих.
— А что, рассказывай, — Брок по хозяйски обнял Баки, прижав его к себе. Похоже, он уже примерился к обстановке и теперь совершенно ничего не стеснялся. А может быть он давно хотел вести себя именно так, а здесь всем было все равно, в каких именно они отношениях, и можно было вести себя так, как пожелаешь.
— Ну что же. Ласомбра — это клан аристократов, ну, по большей части, которые управляют тьмой, но не отражаются в зеркалах. Также, мы обладаем нечеловеческой силой и способностью принуждать людей делать то, что они не хотят.
После этих слов Баки ощутимо напрягся, потому что его принуждали делать то, что он не особо хотел долгие годы. Но, с другой стороны, у него не спрашивали, хочет он или нет, он был просто орудием в руках других. Но Ив испугал его, описав круг своих возможностей. И, похоже, он это заметил, потому что улыбнулся почти ласково.
— О нет, — он погладил Злату по спине, и та прильнула к нему, как кошка, — я не собираюсь ни к чему принуждать никого из вас. Я это не очень люблю, хотя и использую. Но предпочитаю обаяние, которым от природы не обделен.
Брок хмыкнул на эти слова, не то, что бы особо им доверяя, но кидаться на него не собирался, только теснее прижал к себе Баки, и тот понял, что его мужчина не собирается его никому отдавать. Это грело душу лучше любого огня.
Баки подумал, что Ив действительно не обделен обаянием: мягкая улыбка, правильные черты лица, идеальные манеры и какой-то внутренний магнетизм. И сила. В Иве чувствовалась сила, которую невозможно было увидеть невооруженным глазом, только почувствовать внутренним чутьем убийцы.
— Кстати, так что там с предсказанием Тира? — решил обсудить проблемы насущные Ив.
Злата тут же повторила заковыристый текст, а Ив серьезно задумался стуча пальцами по подлокотнику кресла.
— А что за звезда у тебя на плече? — поинтересовался Ив, заглядевшись на игру света на руке Баки, который смеху ради посылала Злата, явно развлекаясь. На это самому Баки было совершенно плевать, и даже забавляло, потому что для игры с солнечными зайчиками его руку еще никто не использовал.
— Олицетворяла Советы, а в Америке, видимо, просто не стали стирать, — пожал плечами Баки, не улавливая связи его нарисованной звезды с чем-то из пророчества.
— Просто предсказания Малкавиан всегда очень туманны и, на самом деле, могут быть непоследовательны. То есть, я хочу сказать, возможно, часть про звезды и новую встречу стоит понимать несколько иначе, чем буквально и последовательно, — словно размышлял и одновременно объяснял Ив, — особенно соотнося это с тропой памяти, по которой, видимо, тебя проведу я. Если исходить из этого, то сначала ты что-то вспомнишь, а потом все закрутится или сложится. Обычно Малкавиан выдают сиюминутные пророчества. Их глючит в диапазоне того, что есть рядом, или должно произойти рядом с тем, на кого они гадают. Так что, можно предположить, что все, что нам нужно есть здесь рядом. Я, правда, был не рядом, но это не так важно, потому что контакт и возможность были. Поэтому предлагаю вернуться к этому разговору, после того, как мы со Златой поможем тебе вспомнить, если не все, то хотя бы что-то.
— Есть проблема, как пройти на пятый этаж, Ив, — Злата налила всем еще, и Баки уже почувствовал, как хмелеет, но это было, как и всегда с напитками Златы, приятно, легкое ощущение, которое скорее окрыляло, чем создавало помехи в мыслях и движениях.
— Какая? — тут же воодушевился Ив.
Баки внезапно понял, что он выглядит очень живым, особенно рядом со Златой. Живой подвижный мальчишка, которому было за сотню сидел, обнимая женщину совершенно недвусмысленно и спокойно говорил о делах, словно они вели обычную, ничего не значащую беседу ни о чем.
— Технократы все-таки оставили там ловушек. Или понаставили позже, я не знаю. Я запустила генератор, и оно полезло. Хотя сейчас я думаю, что от запуска генератора ничего не зависело, но я его разнесла, как могла, со страху, — Баки с удивлением узнал, что Злате тогда было страшно. Они с Броком, Баки был уверен, просто не успели испугаться, потому что ничего не поняли. Да и некогда особо было бояться. А вот как, оказывается, обстояли дела. Злата испугалась, и, похоже, было чего. Иногда незнание — благо, решил Баки и, наверное, чего-то не хотел бы знать и дальше, просто ради собственной незамутненности.
— Все так серьезно? — Ив нахмурился, что-то прикидывая. — Не люблю технократов. Я у них в первой пятерке на уничтожение. Хотя была заваруха, я даже их подтянул.
Вот теперь Баки действительно удивился, потому что еще столетнего юнца он себе представил, даже смог принять то, что Ив вампирский правитель целой страны, но то, что он еще и с такими врагами смог договориться. Баки даже не хотелось спрашивать, против кого он тогда воевал, если злейшие враги вступили в союз. И почему-то подумал, что Стив бы так не смог, не переломил бы себя ради союза с Гидрой против какого-то более страшного врага.
— Не знаю. Там, смотри, — и Злата, снова поиграв светом, россыпью отражающемся от руки Баки, повесив уже знакомый им иллюзорный план. — Вот этот коридор опоясывает этаж. Что из него вылезет, я боюсь даже представить, потому что этаж сугубо закрытый, там привратник стоял. Правда, Барнс быстро оторвал ему голову, за что, тебе, — она перевела взгляд на Баки, — огромное спасибо.
— Ничего хорошего. Половина моих сил просто бесполезна, а коридоры узки для свободного орудование мечом, — Ив задумался, а потом, похоже, отбросил все тяжелы мысли. — Ладно, разберемся. Вдруг нам вообще туда не надо?
Баки задумался, потому что этой мысли не возникло ни у кого из них, ведь действительно, он не помнил, как они приходили сюда, просто все предположили, что это где-то в бункере, о котором он помнил. Но все могло обстоять совершенно не так, да и портал могли открывать где угодно.
— Ладно, оставим дела на завтра. А сегодня давайте развлекаться, — Ив отсалютовал бокалом, весело улыбнувшись.
Никто не возражал, тем более, что сейчас ничего сделать было нельзя, и они действительно просто веселились, снова рассказывая какие-то истории, пили и смеялись. Баки не предполагал, что со столетним вампиром, да еще и таким важным, будет так легко. Он много спрашивал про Америку, потому что бывал там всего один раз, да и то по срочным делам. Выяснили, что он чуть меньше, чем на тридцать лет старше Баки, что привело к вопросам, а в вашем мире было так, как в нашем? Оказалось, что этот период своей жизни Баки помнит плохо, но что-то из него удалось вытащить. Он помнил Стива, как тот постоянно нарывался, но больше по рассказам самого Стива, чем своей памятью.
