Изо дня в день, из года в год старцы-путешественники выслушивали прохожих, беседовали со встретившимися странниками и скрупулезно записывали услышанное. Если сходные сюжеты снов имели сходные последствия, можно было считать, что вероятность совпадения тут прослеживается. Так и велась эта древняя статистика. Не думаю, что нынешние опросы населения социологическими институтами настолько уж далеко ушли от этих принципов.
Вторым основополагающим принципом истолкования сновидений был принцип подобия. «То, что внизу, подобно тому, что наверху», – утверждал первый ученый мира Гермес Трисмегист. Официозная наука отказывает этой легендарной личности в существовании, однако из-за того, что нам неизвестны даты его жизни и предположения об этом имеют разброс в несколько тысячелетий, это говорит всего лишь о несовершенстве европейской хронологической и исторической науки. Был же на свете кто-то (пусть его звали даже не Гермесом, а каким-нибудь Ификлом), кто однажды взял и написал на табличке 10 принципов, которые позже были названы «Изумрудной скрижалью» и легли в основу всей будущей западноевропейской науки.
И первым из этих принципов был принцип подобия: «Истинно. Несомненно. Действительно. То, что находится внизу, подобно находящемуся наверху и обратно; то, что находится наверху, подобно находящемуся внизу, ради выполнения чуда единства».
Итак, про высшее мы не говорим – это высокие материи, абстрактные категории, Бог и Дьявол, Добро и Зло, но… низшее (в данном случае читай: ночные фантазии утомленного разума) подобно высшему. Не полностью сходно, не одно и то же, а лишь в чем-то подобно.
А как понимать слова о «чуде единства»? Для философов было вполне понятным, что осмыслить все многообразие окружающего нас мира было возможно лишь в том случае, если удастся осознать его как некое единое целое. Центр мира – Земля, вокруг нее – боги-планеты, выше них – звезды-созвездия, внизу – люди и звери, в промежутке между миром божественным и земным витают души спящих, которые порой общаются с богами. Ниже земного мира – юдоль всех скорбящих, царство мрачного Аида, куда эти души нисходят после смерти. Превосходная схема, не создающая разночтений и вполне позволяющая человеку, едва вышедшему из пещер, находящемуся на грани первобытного восприятия мира, осмыслить все многообразие происходящих в нем процессов, не повредив себе рассудок.
И в силу этого основополагающего принципа подобия образы, являющиеся человеку во сне, имеют самые прямые аналогии с повседневной жизнью, а роль снотолкователя состоит в том, чтобы уловить эти аналогии и объяснить их сновидцу. «Одни вещие сны предсказывают многое через многое, другие – малое через малое, третьи – многое через малое, а четвертые – малое через многое», – пишет Артемидор Далдианский, первый известный нам систематизатор сновидений, хотя, как он и сам указывает, до него это делали многие авторы, но их сочинения до нас не дошли.
Многое через многое. Например, одному человеку приснилось, что он сам собой поднялся в воздух, полетел к намеченной цели, к которой старался попасть, а достигнув ее, обрел крылья и улетел вместе с птицами, а после возвратился домой. Исполнился же сон так: сновидец покинул родину, что и было предсказано полетом; добился успеха в том, что ему предстояло и чего он очень хотел. Это было предсказано тем, что он не сбился во сне с пути; он весьма разбогател – недаром мы говорим, что кто богат, тот крылат; он пожил на чужбине – это предстказывалось тем, что человек и птица – ведь не одно и то же; а в конце концов сновидец вернулся на родину.
Малое через малое. Человеку приснилось, что у него глаза золотые. И этот человек ослеп: ведь золотых глаз не бывает.
Многое через малое. Одному человеку приснилось, будто он утратил свое имя. Сбылся сон таким образом: во-первых, сновидец потерял сына (не потому только, что это – потеря самого дорогого, но и потому, что у них с сыном имя было одно и то же). Во-вторых, этот человек лишился всего своего имущества – на него подали в суд и он был осужден как государственный преступник. В-третьих, бесправный и гонимый, он покончил с собой, удавившись, и поэтому не поминался по имени после смерти. Ведь только самоубийц родственники на поминках не называют по имени. Тут уж всякому ясно, что все это предсказано одним сном и одинаково из него выводится.
Малое через многое. Человеку приснилось, будто Харон играет с кем-то в камешки, и он, сновидец, сочувствует второму игроку. Поэтому Харон, проиграв, приходит в ярость и гонится за сновидцем. Тот пускается бежать, вбегает в гостиницу под названием «Верблюд», укрывается в спальне и запирает дверь. Демон уходит, а спящий видит, что у него на одном бедре вырастает трава. У всех этих видений исход был один: рухнул дом, где жил сновидец, и упавшие бревна сломали ему бедро. В самом деле, Харон, играющий в камешки, указывает, что речь идет о жизни и смерти. Не поймав сновидца, Харон ясно дал понять, что тот не умрет; а погонею – что опасность грозит его ногам; а ночлежный дом «Верблюд» – что будет сломано именно бедро, так как животное верблюд при ходьбе сгибает ноги посередине бедра, чтобы сделать их короче, – ведь и само слово «верблюд» происходит от «сгиба бедра», как говорит Эвен в любовных стихах к Эвному.
Выросшая трава указывала, что бедро у сновидца уже никогда не будет действовать, ибо трава обычно растет на невспаханной земле.
«Кто умеет хорошо рассчитывать», – резюмирует Артемидор, – «тот согласится, что все перечисленные случаи сводятся к этим».
Мы согласны с Артемидором – именно так истолковывались сны 2000 лет тому назад. Наверное, в те давние годы их и следовало толковать так, ибо времена были такие. Но с течением лет сменились символы, верования, архетипы, и мы уже ищем иной подтекст наших снов и по-прежнему мучаемся мыслью: предвещает ли мне что-либо увиденный нынче сон или нет?
В наши дни со шквальным развитием международного интернет-общения создаются целые клубы снотолкователей (как в нашей стране, так и за рубежом), где проводятся постоянно действующие форумы и не прекращаются публичные обсуждения увиденных снов, делаются попытки наиболее верного истолкования увиденных во сне символов. Насколько это верный подход – вопрос спорный, однако это без сомнения лучше, чем рыться в сонниках в поисках толкования.
Несмотря на то, что сонники – это в общем-то безобидная литература, многие из них толкуют увиденное во сне с прямо противоположных точек зрения, иные из них попросту устарели («капитан-исправника увидеть – к добру и уважению начальства»), а некоторые до такой степени модернизованы, что явно видно, как на страхах и сомнениях читателя спекулирует нездоровая фантазия ловкого борзописца, не имеющего ни авторитета, ни морального права что-либо советовать читателю.
Но автор этих строк лично убедился в том, что многие старинные символы сновидений и по сей день сохраняют свое вещее воздействие. Так, наиболее удручающие сны – это сны о больных и болезнях, о врачах и больницах, об армии, оружии и войнах: они, как правило, предвещают недоброе. Сны же об экскрементах предвещают хорошие заработки с таким же постоянством, как сны о кончине родственников обещают их крепкое здоровье.
Наконец, в том же Интернете развивается движение «хакеров сновидений», делаются попытки сделать сны контролируемыми и составить определенную карту «страны снов» (об этом мы расскажем в соответствующих главах). Здесь вопрос о толковании снов не ставится, а ставится проблема путешествия нашего астрального тела по различным участкам астрального мира. Большую же часть людей, увидевших ночью сновидение, наполненное различными диковинными образами, волнуют в первую очередь вопросы «что день грядущий мне готовит» и чего хорошего или плохого можно ожидать в будущем после увиденного сна.
Сны на взгляд автора нуждаются в большей степени не в толковании, а в осмыслении. Мы, люди XXI века, должны заглядывать не в сонник мадам Тэбб, чтобы узнать, правдив ли будет наш сон, увиденный на 19-й день после полнолуния, а постараться осознать, что могло повлиять на нас, почему мы увидели именно этот сон и что он нам может предвещать (если может).
