Методологической исходной стратегией очерчивания проблемного поля, связанного с понятием человека будущего, является осмысление контекста проблемы: наступающая «технологическая революция» не является для человека принципиально новой жизненной практикой, в ней проявляет себя роковое для человека (по выражению Фрейда) противоречие между его творческой сущностью и результатами его деятельности. Это противоречие было присуще человеку на протяжении всей его истории. Угрозы и риски связаны с тем, что результаты человеческой деятельности отчуждаются от человека, создают как бы свой особый мир, функционирующий по своим законам (мир техники). В этом смысле существа, которых человек создаст, реализуя сверхтехнологии, будут представлять собой не что иное, как результаты человеческой деятельности. Назовем их «суперсложные генетически или информационно программируемые системные объекты». Они, несомненно, изменят образ жизни человека на всей планете, его самого и столкнут человека с небывалыми угрозами его бытию в мире. Возникновение этих суперсложных системных объектов неизбежно поставит задачу их управляемости; выявления факторов эффективности управляемости; разработки принципов их взаимодействия; анализа системы угроз и рисков, связанных с возможностью дальнейшего существования человечества.

Рассмотрим пример, когда специалист в области генной инженерии становится неким «генетическим дизайнером» и в одностороннем порядке принимает решения, которые задают основания и границы органических, психофизиологических и других черт будущего индивида. Генетически программируемая личность не будет ощущать себя безусловным творцом своей собственной судьбы или истории жизни. Отсюда становятся под вопрос такие основополагающие антропологические константы, как самотождественность (образ «Я»), творчество, свобода, открытость, целостность и др. Неизбежно произойдет перераспределение «Я» между двумя субъектами (программистом и программируемым субъектом), что приведет к расщеплению идентичности, которая является необходимой антропологической основой механизмов, формирующих самосознание, самооценку, нравственные нормы, ценности и идеалы личности. Важным методологическим основанием в этих условиях становится разработка антропологического критерия разграничения сфер: сферы человека и орудийно-технологической сферы. Сфера «генетически и информационно программируемых системных объектов» должна сохранять свою служебную роль (роль средства), тогда как основные антропологические константы – оставаться прерогативой человека. Говоря словами С.С. Хоружего, главным делом человеческой ответственности в первую очередь становятся не сами технологические стратегии, а стратегии выбора стратегий (Хоружий, 2008, с. 31).

К концу нашего столетия человека ждут действительно непредсказуемые перемены. Осмысливая заново «свою человечность», ему самому придется делать выбор: что в этой новой для него жизни должно быть строго хранимым (традиции), а что – стремительно обновляться (новации). Человек в своей истории не раз стоял перед таким выбором, разве что по мере развития он становится все более трудным.

Проблема антропологического критерия разграничения приемлемых и неприемлемых для человека трансформаций имеет не только научный, но и социальный, политический и идеологический аспекты. Сохранение фундаментальных антропологических констант предполагает не только повышение ответственности ученых или конкретных специалистов в области генного и информационного программирования так называемых «людей будущего», но и развитие международно-правовой системы запретов на конкретные технологии по аналогии с запретами на испытание ядерного, биологического и химического оружия, которые сыграли свою позитивную роль в судьбе человечества.

Современная философская антропология, методологическим основанием и теоретическим ядром которой и являются фундаментальные антропологические константы, призвана генерировать такие идеи, на основе которых возможно создание адекватных стратегий анализа, «диагностики» и своего рода «терапии» процессов, затрагивающих производство и воспроизводство человеческого, включая его духовные, этические, психические и телесные характеристики.

1. Барулин B.C. Социально-философская антропология: Общ. начала социал.-филос. антропологии. – М.: Онега, 1994. – 252 с.

2. Бибихин В.В. Узнай себя. – СПб.: Наука, 1998. – 577 с.

3. Мамардашвили М.К. Проблема человека в философии // О человеческом в человеке: Сборник / Ред. И.Т. Фролов. – М.: Политиздат, 1991. – С. 8–22.

4. Моторина Л.Е. Антропометрическая компонента научного познания // Методология научного познания: Аэрокосмический контекст. – М.: МАИ, 2015. – С. 120–121.

5. Моторина Л.Е. Философская антропология: Учебник для вузов. – М.: Академический проект, 2009. – 270 с.

6. Самохвалова В.И. Контуры постдействительности // Полигнозис. – М., 1999. – № 2. – C. 20–38.

7. Хоружий С.С. Проблема постчеловека или трансформативная антропология глазами синергийной антропологии // Философские науки. – М., 2008. – № 2. – С. 10–31.

Проблема сверхчеловека включает в себя рассмотрение возможных путей развития человека, его самоосуществления в направлении реализации всей полноты его способностей, возможностей, представлений об идеале. В то же время это и способ рассмотрения совокупности возможных подходов к пониманию актуальных проблем бытия и человека, адекватного миру и необходимого для его развития.

Ключевые слова: сверхчеловек; самоосуществление; актуальные проблемы современного мира; выбор путей развития.

Statement of problem of the superhuman (sverchelovek) is a way to consider a question of what has to be thought the true human being in his authentic interpretation, in completeness of his human self-implementation. This is actual problem of modern culture, of modern world, because it is the choice of ways of future indispensable development of the human, society, of the world in general.

Keywords: superhuman; human self-implementation; actual problem of modern world; the choice of ways of future indispensable development.

Современный мир переживает пору как глубоких изменений в структурном отношении, так и трансформаций в сфере общественного сознания и общественных отношений, в способе понимания человека, который адекватен миру и потребен для общества. Как в таком изменчивом и неустойчивом мире, где порой особо подчеркивается готовность отказаться от традиционных ценностей и норм, от привычных представлений и принятых форм организации жизни, должен чувствовать себя человек – при всем выравнивающем воздействии современного образа жизни порой сохраняющий некоторые разделения, различия, спецификации: культурные, возрастные, образовательные, имущественные, социальные и т.п.? Что в условиях современного противоречивого бытия общественного человека происходит с его внутренним миром (и в нем самом), как формируется его восприятие внешнего мира, с его темпом изменений и их содержанием? «На высоте» ли оказывается (или остается) здесь человек? Как он видит сам себя, кем себя считает и каким хочет себя видеть?

Вопрос представляется чрезвычайно важным, поскольку ответ на него может означать выбор перспективы развития не только человека, но и общества, и мира. Человек есть особое существо, особое бытие, особое явление, и с ним, как известно, начинается и особый этап в развитии мира. Логика эволюционного развития человека предполагает прежде всего развитие его широко понимаемых человеческих качеств, выделивших его из мира и способных продолжать свое развитие в таком направлении, темпе и качестве, как это захочет определить сам человек. В частности, человек способен осуществить заложенный в нем высший замысел (например, воплотить божественную идею человека), он, будучи способен к высшей ответственности, осознает это как долг (или как одну из альтернатив?) и готов осуществить в себе высшего (должного) человека.