Олдридж Эймс, суперкрот в ЦРУ, один из самых опасных предателей за всю американскую историю – полностью сдал всю агентурную сеть в странах СССР и восточного блока, теперь это уже было понятно. Уйти удалось только тем, кто был за границей, и, получив сигнал о возвращении, вовремя купил билет на самолет в первую же цивилизованную страну. Судьба остальных была неизвестна, но очевидно страшна. Неизвестна была и судьба самого Эймса. Кто-то в Лэнгли считал, что он погиб в страшной перестрелке на советско-финской границе, унесшей жизни двадцати американцев, кто-то считал, что он жив и находится у русских. Но специальному помощнику директора ЦРУ Гасу Авратакису было ясно как божий день – использовать хоть какие-то ранее протоптанные тропки – означало обречь армянскую сеть на уничтожение. В ССР было, что прощали – но там никогда не прощали предательства. Судьба предателей была одна – пуля в затылок, в то время как в США за измену максимальным наказанием было пожизненное заключение[47].

Авратакис думал недолго – его преимуществом было то, что он был компанейским человеком и не гнушался никакими знакомствами. Он так же оказывал людям возможную помощь… не потому что бы таким уж добрым. Просто если ты оказывал кому-то помощь – то вправе был рассчитывать на ответную любезность. И черт знает, когда и в каких обстоятельствах она потребуется…

Сидя в своем служебном Понтиаке – Гас Авратакис набрал по памяти номер. У него была хорошая память, хотя этот номер он не набирал с рождества. Тогда он поздравил кое-кого… простая вежливость…

– Британское посольство, чем я могу вам помочь, сэр? – раздался в трубке приятный женский голос.

– Филиппа Айри, атташе по культуре, будьте добры…

– Одну минутку, сэр, сейчас я посмотрю, на месте ли мистер Айри…

Филипп Айри был резидентом МИ-6 в Вашингтоне, на это место его послали в качестве почетной ссылки, чтобы тот мог выслужить полную государственную пенсию. До этого – Филипп Айри работал в Инспекции по Среднему Востоку и занимался проблемами помощи афганским моджахедам и противодействием коммунистическому вторжению в Афганистан. К мятежу афганского президента Наджибуллы британская разведка оказалась совершенно не готова, а после того, как русские сбросили на Пакистан две атомные бомбы – работы у Филиппа Айри не стало. Он вряд ли был в чем-то виноват, но в таких ситуациях всегда должен быть виновник – и виновником стал он. Три месяца он сидел без содержания, пока шло служебное расследование, потом друзья пробили ему необременительную должность атташе по культуре в Вашингтоне. Наверное, не в последнюю очередь выбор британцев определялся знакомством Айри с ним, с Гасом Авратакисом. Британская разведка считала, что в этом регионе не все еще кончено, и хотя сама не хотела ничего предпринимать – но все-таки в Лондоне хотели быть готовыми, когда герольды затрубят в трубы…

– Сэр, спасибо за ожидание, мистер Айри на месте. Я вас соединяю…

Почему-то от британской вежливости – у Авратакиса начинали болеть зубы.

– Да, кто это? – раздался голос Айри.

– Эй, если ты так будешь отвечать, люди подумают, что ты никакой не атташе по культуре, нахрен…

– Боже мой… Гас…

– Собственной персоной. Как начет пообедать?

– Извини, уже. Но я собираюсь пройти пару лунок в Анакостии, не составишь компанию?

– Эй, ты же знаешь, что я профан во всех ваших аристократических забавах. Если я врежу клюшкой по мячу – боюсь, кто-нибудь пострадает.

В других местах – можно было бы встретиться в каком-нибудь ресторане, но не здесь. Положение атташе по культуре в британском посольстве в Вашингтоне было очень шатким. С одной стороны – особые отношения между метрополией и бывшей колонией начисто исключали все обычные формы шпионажа, как в Вашингтоне, так и в Лондоне. С другой стороны, начальство ставило планы, и их надо было выполнять. Для Авратакиса такая встреча тоже была чревата – он был «на виду», скажем так из-за провала в Афганистане и враги готовы были использовать против него любую оплошность. Все те, кого он когда-либо оскорбил, в том числе заместитель директора ЦРУ по операциям жаждали его крови…

– Все равно, приезжай. Хотя бы поучишься.

– Через полчаса. Хорошо?

– Годится, до встречи…

Авратакис посмотрел на густеющий на глазах поток машин впереди, на мигание стоп-сигналов и решил, что с получасом он возможно и поторопился…

– Ха-ха-ха…

– Помнишь, что ты тогда сказал?

– Ага…

– У меня есть знакомый агент по недвижимости, который подыщет вам достойную квартиру в Бельгравии, и если у вас найдется время… я бы хотел познакомить вас с моим портным.

– Ага… А помнишь, что я ответил.

– Еще бы. Ты сделал рожу, такую, что Миниц чуть в штаны не наложил, и сказал в техасском стиле: эй, парни, я сюда дела приехал делать, а не перебирать свой чертов гардероб, ясно!

– Кстати, как он?

– Миниц? Старик на пенсии.

– Тот еще фрукт…

– Да… Он еще помнит, как забрасывали группы на континент[48].

– Афганистан?

– Он самый. Крепко тогда всем влетело. Тебе, как я понимаю, тоже?

– Меня не так просто вышибить из седла…

– Твое здоровье…

Двое игроков, сидящих в шикарном ресторане, работающем при Вашингтонском гольф-клубе, расположенном в районе Анакостии – отсалютовали друг другу бокалами. Совсем рядом – неспешно тащил свои воды к Атлантике Потомак.

– И все-таки мы хорошее дело сделали тогда.

– Пока русские все не изгадили.

– Поверь, все еще перевернется! – уверенно сказал Авратакис – и русские за все заплатят. У них в стране – несколько десятков миллионов мусульман. Они уничтожили Пакистан – но поверь, лет через десять они получат Пакистан в своей собственной стране, вот увидишь…

– Ты о чем-то конкретном? – как бы вскользь спросил Айри, переходя к делам.

– Не совсем… – Авратакис улыбкой смягчил отказ.

Айри был должен и знал об этом. Долг касался афганских дел, которые были в прошлом, но это ничего не меняло, долг есть долг. В свое время, в Лондоне – Авратакис удивился двум вещам. Первая – как же британская разведка бедна деньгами и второе – как она богата агентами. Пока придурки на седьмом этаже вкладывали миллиарды в космос – британцы работали с людьми. Если сейчас в Пакистане американцы выглядели глупыми ковбоями, которых сам Аллах велел обжулить – то британцы пожинали плоды своей дальновидности. В тех местах были семьи, где осведомительство передавалось от отца к сыну – дед, отец, сын – поочередно становились агентами британской разведки. Пакистан был одним из тех мест, откуда британцы уходили последними, последний аутпост рушащейся на глазах империи. И уйдя, британцы оставались – военные и политические лидеры отдавали своих детей в британские школы и военные училища, нанимали английских нянь… по сравнению с британцами, американцы выглядели непослушными и трудными подростками с большой битой. Все, что было у американцев и не было у британцев – это были деньги.

Солнце садилось, играя оранжево-красными бликами на воде.

– У меня есть вопрос, Филипп. Как начет национализма. Национализма в СССР.

– А что такое с национализмом? – сделал непонимающее лицо Айри – я знаю не больше тебя.

– Да неужели. Как насчет плана Лиотей? Или ты думаешь – в Лондоне я учился правильно подбирать галстуки к костюму?

На лице Айри отразился испуг.

Лиотей…

Программа Лиотей была разработана британской разведкой в начале пятидесятых и была рассчитана на период до две тысячи пятидесятого года. Названа она была в честь наполеоновского маршала Лиоте и одной истории, с ним приключившейся. Как то раз в Африке, осматривая дом, который квартирьеры присмотрели под резиденцию, он заметил, что солнце сильно печет, и приказал высадить деревья. Сопровождающие его офицеры с удивлением заметили, что деревья дадут тень самое раннее через двадцать пять лет. Именно поэтому – сказал маршал – начните работы прямо сейчас, не медля. В его честь был назван долговременный план действий британской разведки, увидеть результаты которого – было суждено лишь внукам тех, кто стоял у его истоков. Конечным итогом плана Лиотей должно было стать уничтожение СССР как государство, распад его не менее чем на тридцать – сорок лимитрофных государств и уничтожение русских как народа, поддерживающего государственность в этой части света[49]. В преамбуле плана констатировалось, что существование русских как народа, способного принять лидерство в третьем мире – является постоянной угрозой для всего цивилизованного мира. Авратакис завидовал англичанам – несмотря на то, что они были бедны как церковные мыши – их разведка давала результат как раз благодаря таким вот долгосрочным программам, запущенным в действие еще отцами и дедами. Директор МИ-6 всегда назначался из числа проверенных людей, кадровых разведчиков – настоящий, естественно, а не тот о котором объявляют. Этим они отличались от ЦРУ, которым то и дело назначали командовать какого-нибудь адмирала предпенсионного возраста, с его бредовыми идеями, что полевые агенты больше не нужны, хватит с спутников. Ну вот, кстати… мечта сбылась. У него нет ни одного полевого агента в Москве, и он вынужден одалживаться у британцев твою мать!