– Здесь сам Чендерелли? – чему-то обрадовалась Чернова.

– Конечно. Представляет «Симек». И Лариса с ним.

– Здорово! – заключила Людмила Ивановна, и мы направились к выставочному павильону.

У стенда «Симека» состоялась шумная встреча старых знакомых. Конечно же, лучезарный Лучано Паваротти снова всех очаровал, одарив полными комплектами традиционных сувениров. Всех, кроме АВ:

– Анатолий Афанасьевич, а здесь ничего нет об искусственном камне и роботизированных станках, – обнаружил он.

– «Симек» не производит это оборудование, – ответил ему.

– А кто производит? – не унимался АВ, – Давайте, сходим к ним.

– Серджо будет недоволен. Впрочем, спросите его сами.

И АВ спросил. Оскорбленный в лучших чувствах, Лучано «рвал и метал»:

– Анатолий! Зачем ти искусственный камень?! Это нож в сердце Серджо! Серджо нет искусственный камень! Андьямо тутти! – подхватил он под руку Людмилу Ивановну и повел к стенду «Гаспари Менотти».

Часа полтора он водил всех от стенда к стенду, тщательно избегая стенд «Бретон».

– Серджо показать вам все. До звиданья, – откланялся он у выхода из павильона сбитым с толку и переполненным информацией и сувенирами Черновой и АВ.

Меня он все это время демонстративно не замечал и даже не попрощался.

То была моя последняя встреча с итальянским «другом» Серджо Чендерелли, с которым два года назад мы создали завод в Электростали, работающий до сих пор.

На следующий день уговорил жену съездить в Истру на машине дочери.

– Ты же был там совсем недавно, – удивилась она.

– Вот именно. Пока меня не забыли, надо действовать, – объяснил ей.

Меня приняла удивленная неожиданным визитом Анна Николаевна:

– С чем пожаловали, Анатолий Афанасьевич? Мы же вам все показали. А почему один? – недоумевала она.

– Только что в Москве прошла выставка «Интеркамень». Я переговорил с представителем фирмы «Бретон», и у нас возникла идея создания эталонного предприятия отрасли, где будет представлено все, чем располагает мировой лидер в этой области. А для этого совсем не подходят площади, которые вы нам показали. Лучше всего – участок в промзоне.

– Понятно. Давайте доложим главе, – предложила она и принялась звонить.

Глава воспринял идею с энтузиазмом, мне выделили транспорт и ответственных людей, и мы немедленно отправились на поиски подходящего земельного участка.

Участок отыскали практически сходу. Приличных размеров пустырь, окаймленный неплохими дорогами, граничил с новеньким предприятием.

– Примерно так будет выглядеть и наш завод, – сказал представителю администрации.

– Красиво. Работал бы только, а не стоял, как этот.

– А почему стоит?

– Кто ж его знает. Цеха построили года три назад, а оборудование так и не завезли.

– А кто владелец? Может, продаст? Нам все это идеально подойдет.

– Вряд ли получится, Анатолий Афанасьевич. Федеральная собственность. Хозяйство Бородина.

– Понял. Жаль.

Докладывая главе, все же упомянул простаивающие цеха, как подходящие.

Как говорится, «на ловца и зверь бежит» – вечером мне позвонили:

– Анатолий Афанасьевич? Костин Александр Петрович. Мы не могли бы встретиться в управлении делами президента, скажем, завтра в девять?

– Думаю, могли. Знать бы еще, зачем и где?

– Хотелось бы переговорить о вашем проекте. Управление находится на улице Ильинка. Знаете, где это?

– Конечно.

– Бюро пропусков – там, где вывеска. Увидите, когда пойдете к Кремлю. Пропуск вам закажут. В нем все написано.

– Понял. Буду.

– Тогда до завтра.

«Костин» и «проект», – эти два слова однозначно определили человека, с которым говорил. Я был уверен, что общался именно с банкиром, которого «уговорил» Колескин. Ну, захотел тот встретиться не в банке, а в управлении делами президента – его дело. Важно – захотел.

– Завтра встречаюсь с Костиным, – сообщил вскоре позвонившему Колескину.

– С каким Костиным? – удивился тот.

– Как с каким? С твоим банкиром.

– А как вы его нашли, Анатолий Афанасьевич?

– Он сам позвонил.

– Сам?! Надо же, – еще больше удивился Николай.

И вот я оказался в кабинете Костина, который оказался отнюдь не банкиром, а директором кирпичного завода при управлении делами президента. Какое разочарование! Но, тогда, в чем его интерес? И как он узнал о моем проекте?

В пять минут все прояснилось. Решение о строительстве современного кирпичного завода было принято еще в эпоху Бородина. Оборудование заказали во Франции, а цеха построили в Истре. Но, грянул дефолт, сменился управляющий и оказалось, что недостроенный завод стал заведомо нерентабельным.

Совсем недавно Костин получил задание перепрофилировать предприятие, но идей пока недостаточно. О моем проекте ему рассказал глава администрации Истринского района.

– Вам я могу предложить должность замдиректора с окладом три тысячи рублей. Оклад, конечно, смешной, но я сам пока получаю всего на пятьсот больше. Грядет реорганизация, приватизация и все такое. А пока, что есть, то есть. Согласны?

– Вынужден. Третий год без работы, – ответил ему, и мы пожали руки.

Я вдруг почувствовал, что снова во главе большого дела.

В любой организации существует строгий распорядок дня для его работников. Но мой первый рабочий день в управлении делами президента начался с того, что целый час просидел в ожидании разового пропуска.

Удивило, что никто не собирался оформлять мое поступление на работу.

– Не переживай, Афанасич, – пояснил Костин, – Штатного расписания у нас нет. Я сам за штатом. Так что будем вдвоем создавать новую организацию с нуля.

– А зарплата? Кто мне платить будет?

– Это ерунда. Я уже был у Меламуда. Будешь пока получать по договору.

– А кто такой Меламуд?

– Мой начальник – заместитель Кожина.

– А Кожин, кто такой?

– Ну, Афанасич! Кожин – управляющий делами президента. Недавно назначили вместо Бородина. Ничего, скоро всех узнаешь. А пока расскажи мне подробно о своем проекте.

– Насколько подробно? Я готов рассказывать хоть целый день. Камень – уже давно хобби, а не дело.

– Целый день не надо. Меня очень заинтересовал ваш искусственный камень. Скажи, а можно его применять в сэндвич-панелях высотных зданий?

– Да он для этого подходит просто идеально! – мгновенно вскочил я на любимого конька.

– О, Афанасич! – поглядел на часы Александр Петрович, – Да мы с тобой весь обед проговорили. Ладно, пообедаем дома, а завтра продолжим, – приятно удивил он.

Уже закрывали кабинет, когда Костин вдруг спохватился:

– Чуть не забыл. Тебе надо пейджер дать, чтоб всегда был на связи. А то меня завтра не будет, да и послезавтра буду не раньше одиннадцати.

– А мне, как быть?

– Что у тебя дома нет дел? – ответил начальник, – Успеем, Толя, наработаться, когда дела пойдут.

– А могу я завтра съездить в Истру? Не терпится осмотреть помещения.

– Съезди, конечно. Сейчас позвоню Руслану, чтоб он тебе все показал. Кстати, запиши его пейджер, на всякий случай.

Так я впервые стал обладателем маленькой коробочки для мобильной связи. Сколько же нервных клеток сохранила она нам с женой, для которой любая моя задержка казалась катастрофой.

Руслан встретил у ворот «объекта» и полдня сопровождал по всем закоулкам. А я, заглядывая в чертежи Чендерелли, уже, как наяву, видел работающее предприятие.

– Неужели это будет? – периодически спрашивал Руслан, которому вскоре передался мой энтузиазм, – Так интересно! Возьмите меня на работу, Анатолий Афанасьевич. Надоело в администрации прозябать. Молодой еще по кабинетам сидеть.

– Непременно возьму и лично всему научу, – искренне пообещал ему.

– Правда?! – обрадовался он, – Но, вы все равно не отказывайтесь от того участка, Анатолий Афанасьевич.