Лайва задрожала. Это был… не Райбус, не тот ее милый одногруппник, в которого девушка влюбилась еще на первом курсе.

– Господин Марет? – протянула она, не веря своим глазам.

– Прошу тебя, называй меня Айзар, когда мы одни, – улыбнулся он с теплом, которое болезненно обожгло ее.

Нет. Только не это. Даже отпустив свое воображение с поводка, Лайва ни за что не смогла бы представить, что тем, кто прислал ей то пылкое письмо, был ее декан! Что тот приятный мужчина, с которым ей нравилось перекидываться парой слов, чьи лекции она с удовольствием слушала, на самом деле влюблен в нее. И самым худшим было то, что теперь она обязана ему отказать.

– Послушайте, – проговорила девушка дрожащим голосом, попытавшись выскользнуть из объятий декана… вот только он не хотел ее выпускать. – Господин Марет…

– Айзар, – перебил он шепотом, который обжег ее губы. Всхлипнув, Лайва отвернулась, потупив взор.

– Я… мне очень жаль… – невнятно забормотала она.

– О чем ты, моя милая? – выдохнул мужчина, прижав ее к своему телу с неожиданной страстью.

– Простите, – простонала девушка. – И… отпустите меня, пожалуйста…

– Не хочу.

– Прошу вас, не нужно! – неожиданно вскрикнула она, резко оттолкнув Айзара. – Я не… вас…

– Что? – сорвалось с губ декана. Замерев на месте, мужчина уставился на Лайву шокированным взглядом.

– Я… вы мне очень нравитесь, и я ценю наши хорошие отношения… – сбиваясь, забормотала девушка. – Но я вас не… простите…

– Ты не понимаешь, что говоришь, – раздался холодный голос декана, и в этот миг Лайва по-настоящему испугалась, до смерти.

– Мне лучше уйти, – торопливо забормотала студентка, развернувшись к ступенькам. Как вдруг почувствовала твердую мужскую руку, схватившую ее запястье и дернувшую на себя!

– Нет, не думаю, – прошипел Айзар.

– Отпустите! – выдохнула Лайва, принявшись вырываться. Вот только декан даже не думал разжимать пальцы, с силой сжимавшие ее хрупкую руку. – Я сказала, отпустите, мне больно!

– Ни за что! – рявкнул мужчина, пытаясь ухватиться за ее второе запястье, и даже не обращая внимания на то, что теплый плащ упал с хрупких плеч, оставив студентку только лишь в легком платье.

– Хватит! – закричала девушка и, уличив момент, со всей силы ударила Айзара под коленку носком сапога! Зашипев от боли, мужчина на миг выпустил ее руку, и тут же попытался снова ухватиться за нее. Но Лайва ловко увернулась, и сильная мужская рука, пройдя мимо тонкого запястья, толкнула девушку плечом! Охнув, студентка отступила на шаг… и почувствовала, как широкий каблук соскользнул с края замерзшего камня верхней ступеньки.

Она не успела ничего понять, лишь мельком заметила снежинки, падающие с черных небес.

– Нет… – слабо прошептал Айзар, глядя вниз. Где у подножья лестницы, на белом-белом снегу, словно алый цветок, расцвело красное платье, и завернутая в него красивая девушка. Рыжие кудрявые локоны, разметавшись по пушистому белому покрывалу, лишь слегка касались тонкой шеи, вывернутой под неестественным углом.

Айзар не думал о том, что делает. Он просто не был в состоянии думать, хоть сколечко трезво оценивать ситуацию. Его Лайва, его драгоценная Лайва алой раной лежала на белом саване зимнего сада, а на ее платье и рыжие кудрявые волосы медленно падали крупные хлопья снега. Реальность казалась такой далекой и невероятной, что глядя на эту девушку, декан факультета алхимии никак не мог поверить, что жизнь уже покинула ее хрупкое тело. Этого… не должно было случиться. Ведь Лайва была слишком молода и красива, чтобы умереть!

Стоя на коленях, мужчина смотрел на милое личико с навеки застывшими серыми глазами, и чувствовал, как задыхается от слез. Все, что ему остается сейчас, это просидеть здесь вот так до утра, пока Академия Молний не проснется и кто-нибудь не найдет его. А после останется только дождаться суда и принять приговор.

Или же…

Нет, это безумие! Пускай проклятый дар был у него с рождения, он еще ни разу не применял его на людях! Лишь на мелких животных, ну и еще раз – на лошади. И то, что получалось в результате, пугало его настолько, что он, возможно, даже отказался бы от этих практик!.. если бы не безумный интерес ученого, которому позволено коснуться грани, не доступной для всех остальных. Грани, находящейся под строжайшим запретом, и грозящей ему смертной казнью.

Но…

Сжав кулаки, Айзар взял безжизненное тело на руки и направился в замок, по коридорам которого ему следовало пройти максимально бесшумно.

Это было… непонятное чувство. Все в ее душе напоминало разбившийся калейдоскоп, и даже попытки осознать реальность не приносили ничего, кроме страха и растерянности.

– Не может быть, – услышала она в тот миг, когда ее рука оказалась в грубых мужских ладонях. Вот только это прикосновение показалось девушке каким-то странным, едва ощутимым. Словно на руке ее была плотная перчатка, позволяющая прочувствовать лишь эхо призрачного касания.

Как вдруг все ее сознание будто ударило током. Резко вскочив, девушка в ужасе смотрела то на Айзара Марета, то на собственные руки.

Она ведь… упала со ступенек. Что произошло? Потеряла сознание?

– Где я?! В медкабинете? – сбиваясь, проговорила она.

– Нет, ты у меня в покоях, – пояснил декан, успокаивающе демонстрируя ей свои вытянутые ладони.

– Почему я здесь?! Я ведь помню, как упала! Я ударилась головой и потеряла сознание, да?!..

– Нет, Лайва, – проглатывая ком в горле, выдавил из себя мужчина. – Ты сломала шею и умерла.

– Хватит уже! – прошипела девушка, пятясь назад, подальше от этого ненормального. Подумать только, а ведь раньше он казался ей вполне нормальным человеком! Кто бы мог подумать, что он…

– Я не шучу, – строго сообщил декан, сделав шаг навстречу. И Лайва бы сейчас со всех ног убежала куда глаза глядят, но неожиданно поняла, что уперлась спиной в угол, и деваться некуда.

– Что-то я не похожа на мертвую! – огрызнулась она.

– Внешне да, – кивнул декан. – Я даже срастил твою сломанную шею в процессе воскрешения. Вот только твое сердце не бьется, температура тела очень низкая, чувство осязания сильно притупилось, бледность так и не пройдет. А еще ты не дышишь… по крайней мере, не нуждаешься в кислороде. Хотя твои легкие все так же функционируют, благодаря чему ты можешь спокойно разговаривать. Определенных изменений претерпела твоя пищеварительная система. Репродуктивная система, естественно, так же более не функционирует. Это, по крайней мере, то, что я могу сказать наверняка, по результатам своих предыдущих исследований.

– Погодите-ка! – испуганно всхлипнула девушка. – Вы сейчас…

– Да, Лайва, я некромант, – вздохнул Айзар, подойдя к ней так близко, что она могла слышать громкий, быстрый стук его сердца. – Я обнаружил у себя этот дар, когда был еще ребенком, и сразу же понял, что о нем лучше помалкивать. Со временем я начал познавать и развивать его. Хотя, признаюсь, людей я никогда ранее не оживлял, так что ты у меня первая, – неуклюже попытался ухмыльнуться мужчина. – И… мне действительно очень жаль, но ты в самом деле умерла.

– Нет… – простонала Лайва, и сползла бы на пол, если бы декан неожиданно не обвил рукой ее тонкую талию.

– Ты ведь легко можешь проверить это, – вздохнул он, проведя ладонью по ее щеке. – Возьми статоскоп в медкабинете и послушай тишину в своем сердце. Или просто задержи дыхание, помолчи так несколько минут и убедись, что дышать тебе вовсе не нужно. Лайва, любимая, прости, ты действительно умерла. Но не переживай, я вернул тебя к жизни…

– Как умертвие?! – всхлипнула девушка и ей показалось, что она плачет… но слезы так и не полились из ее глаз. Возможно потому, что слезные железы уже не были на это способны.

– Это был единственный возможный вариант, – словно извиняясь, прошептал декан, щекоча дыханием ее пересохшие губы. – Прости, но я не мог оставить тебя там, в темноте, когда ты так прекрасна, – добавил он, прежде чем захватить эти самые губы собственническим поцелуем.