- Железо - это богатство, - довольно сказал Отец. - Мы сделаем из этих болтов в нашей кузнице десяток боевых ножей. И - наконечники для стрел... Торговый обмен шел бойко и сноровисто. Боевики охраняли сложенные на землю мешки с мукой, которые быстро пустели...

- Урожай был неплох, мой мальчик! У нас еще остается корн, и мы сможем теперь купить запасной котел для Источника Жизни, - очень довольный провозгласил Отец. - С крышкой и отводной трубкой!

Обратно обозные лошади бежали облегченно и весело, как и всегда, предвкушая дом, и люди тоже были в хорошем расположении духа. Торговля оказалась удачной, и на всех возах топорщились, укрытые мешковиной и рогожами, приобретения, необходимые в хозяйстве. Большой и опустошенный Город медленно отходил назад...

Пыль и пепел пожарищ... И еще - плесень... Пепел, плесень и пыль. Все, что могло сгореть - выгорело, что могло гнить - догнивало. И все было засыпано пылью - серым снегом смерти... Заплесневелое пепелище - вот, пожалуй, было самым точным и самым правильным названием бывшего когда-то великолепным Города. Пепел, плесень и пыль. Пыль, плесень и пепел...

- Отец, посмотри! - вдруг заинтересованно воскликнул Сын.? Что это за желтая струя? Вон, - видишь? Какая яркая! Это - краска?

И он спрыгнул с повозки и, подбежав к яично-желтому ручейку, который сыпался из провала в бетонном ограждении, торопливо набил желтым порошком карманы куртки и холщевую торбу. Отец улыбнулся про себя и подумал: "Пусть развлекается! У него и без того слишком много забот и так мало игрушек!" Отец долго рассматривал добычу сына и внимательно изучал желтые крупинки, высыпав их на ладонь.

- Сера... - наконец, удивленно решил он. - Чистая кристаллическая сера! Опять отходы какого-то производства...

ЧЕРНИЛЬНЫЕ ОРЕШКИ

Мальчик вздрогнул: в ветвях Дуба Совета он заметил сильное шевеление! Он с разбега остановился. Да, точно! Где-то в глубине таинственной кроны раскачивались концы ветвей, слышалась возня и приглушенные голоса, как бы просеянные сквозь мельтешение листвы.

А ведь этот Дуб невольно старались обходить стороной и стар, и млад. На нем не было ни птичьих гнезд, ни уютных дупел... Разве что вороны отдыхали на этом мрачном дереве. А на мощной его ветви, горизонтально протянутой над землей, еще болтался обрывок веревки,

- напоминание о казни Кривонога...

- Эй! - с замиранием сердца негромко окликнул он того, кто скрывался в шелестящей листве. - Кто там?!

Снова закачались ветви, словно их специально кто-то дергал, и из листвы уставился на Мальчика двухголовый мутант - "Иван-да-Марья".

- Это мы, Илия... - разом сказали обе головы, одна - басом, а другая - пискляво.

- Что вы там делаете?! - оторопел Мальчик.

- А мы... - хохотнула да Марья, - орешки ищем.

- Ты что?! Разве на дубу растут орешки? - поразился Илия. - Вы так желуди называете, да? Свиные орехи?

И он засмеялся.

- Чернильные орешки... - прогудел Иван. - Нас отец Петр попросил...

- Ему, знаешь, самому по деревьям лазить неудобно... ?опять хихикнула да Марья. Он ведь уже старенький, наш Патер-Питер...

Двухголовый близнец (или близнецы?) спустился пониже и поудобнее устроился на ветке, выполняющей роль виселицы, весело болтая ногами.

- А нам он доверяет... - сообщил Иван.

- Да... Он считает нас... этим самым... ангелоподобным существом, - добавила да Марья, - поскольку мы - бесполое создание.

- Ага! Вот у птиц - по одной паре крыльев, хоть у петуха, хоть у гуся. А у серафимов по шесть!

- Значит, ваши ангелы и архангелы - тоже... мутанты?! ?даже вздрогнул от своей догадки Илия.

- Значит, выходит так... - соглашаясь, пробасил Иван. Потом Иван-да-Марья ловко спрыгнул (или, все же - спрыгнули?!) на землю.

- Слушайте, а зачем Патер-Питеру эти ваши орешки? - с любопытством спросил Илия, Сын Судьи.

- Да не орешки это, не орешки! - махнул рукой Иван и полез за пазуху. - Вот это что... На жесткой вырезной пластинке дубового листа, плотной и жилистой, уже тронутой осенней буроватостью, виднелся бугорок, круглый нарост, - словно бы под кожицу листа засунули горошину.

- Вот это и есть чернильный орешек. Только их надо много... - пояснила да Марья. Отец Петр что-то с ними делает: сушит и растворяет в какой-то особенной жидкости. И у него получаются... чернила!

- И ими он пишет свою Книгу! - сообщил Иван.

- Книгу?! - от удивления Мальчик раскрыл рот. - Настоящую... Книгу?!

- Ну да, настоящую. Макает перо в чернильницу и пишет. Букву за буквой. Так быстро! Ты ведь умеешь читать? - спросил Иван. - И нас он тоже научит!

- Потому что мы ему помогаем! - гордо, но все равно - очень тоненько пропищала да Марья...

- А что же он пишет... в свою Книгу?

- Разные события из нашей жизни! Вот он написал в свою Книгу о казни Кривонога! спокойно сказал Иван, дергая за обрывок веревки, свисающей с ветви.

- Зачем?!

- Наверно, чтобы после знали...

- Неужели же для того, чтобы попасть в Кииту, надо умереть? - грустно спросил Сын Судьи.

- Что ты! - оживленно прощебетала да Марья. - Совсем нет! Патер?Питер сказал нам, что он написал и про нас.

- Ага! Точно! - подтвердил Иван. - Прямо так и написал, что у нашей Мазер родился двухголовый ребенок.

- И еще он сказал: чудо господне... - добавила да Марья и поправила на своей голове вязаный хайратник: у нее почему-то мерзли уши, а вот у Ивана - нет...

- И вообще: одна голова хорошо, а две - лучше... - своим тоненьким голоском заключила она. - Ты согласен?

СЫН И ОТЕЦ

- Отец, а из чего делались Книги? - неожиданно спросил Сын, вываливая в корыто пойло для поросят.

- Точно не помню... - признался Отец. - Продукт переработки природного сырья. И еще... Страшно сказать - на книги изводили древесину! Книги стали никому не нужны, когда появились памятные кристаллы. Это было удобно, практично, и не занимало много места в жилищах. А последние известия и общепланетные новости доставлялись людям прямо на дом через специальные говорящие аппараты. Люди быстро разучились читать! И книги... Книги умерли, когда в сибирских лесах срубили последнее дерево...

- А у нас разве нет таких кристаллов? - озабоченно наморщил лоб Сын.

- Где-то завалялась горстка... - равнодушно ответил Отец. - Но их невозможно использовать...

- Почему? - удивился Сын. - Разве из них улетучилась... как ты это называешь? Память?

- Нет энергии для подключения читающих автоматов, и не из чего делать сами автоматы... - сухо объяснил Отец.

- Совсем... не из чего?

- Наша планета, породив человека, его же зубами изгрызла собственное нутро... У человечества, которое выжило в голодные послеатомные времена, больше нет айрона, нет плюмбума, нет угля, нет нефти... Ты помнишь, мы плавали с тобой в долбленке вниз по Реке далеко на Юг? Тебя поразили тогда гигантские развалины бетонной плотины поперек ее русла? Тогда ты подумал, что это - древний мост... А это были остатки гидростанции, грустно пояснил Отец. - Огромные машины в ее зале с бешеной скоростью крутила вода, стремясь вниз по трубам. Эти машины вырабатывали энергию, вернее - превращали один вид энергии в другой. Стремительное вращение стальных валов давало новый вид энергии электричество.

- А на что оно похоже... - это электричество?

- Ни на что, тебе известное... Электрический ток уходил по металлическим проводам на далекие расстояния, давал в человеческие жилища свет и тепло, двигал по рельсам железных дорог составы самоходных повозок, выплавлял из земной глины ал... - он запнулся... - да... алюминий для самолетов...

- Откуда ты все это знаешь? - недоверчиво спросил Сын Судьи.

- Я - один из немногих Хранителей Знаний... - ответил Отец. - Я читал драгоценные старые книги. Из уцелевших. Ведь сейчас очень мало людей умеют читать... В книгах тяжкий груз. Груз памяти о нашем человеческом уме и нашей человеческой глупости...