- Мы нашли Дрейка, - выдала она. Затем сжала губы так, что они образовали единую тонкую линию, бледную и напряженную, будто старый шрам. Тяжело выдохнула. - Он мертв.

Поняв, что вопросов от Шестьсот семнадцатого она не дождется, женщина продолжила, подглядывая в отчет, лежавший на столе перед ней.

- Дрейк Трин, житель Ковчега. Сектор проживания 721-Ай. Возраст - 26 лет. Должность - специалист-консультант по программному обеспечению. Специализация - создание визуальных эффектов. Судя по содержимому его софта, он был одним из тех, кто разработал эффект обмана «Глаза» и прочих следящих устройств.

Брайана снова вздохнула.

- Был обнаружен мертвым вчера, своей матерью. Она сообщила, что он не выходил на связь, она забеспокоилась и решила навестить апартаменты сына. Судя по результатам экспертного заключения, смерть была мгновенной и произошла двадцать седьмого... как раз в тот день, когда активировался квест «Услуга».

Шестьсот семнадцатый растерянно моргнул. Выходит, это он убил Дрейка? На самом деле убил? Не аватара, а его самого?

Видимо, что-то такое отразилось на его лице, потому что голос Шеллар стал звучать несколько мягче, хотя и усталость из-за этого проступила интенсивнее, намного заметнее, чем раньше.

- Была использована та же технология, что и в случае с Дедом. Энергетический импульс, направленный разряд тока спровоцировал спазм сосудов головного мозга. Несколько инсультов. Мозги парня буквально превратились в кашу. Тот, кто покушался на нашего сотрудника, и тот, кто убил Дрейка Трина - один и тот же человек. Мы практически на сто процентов в этом уверены.

Шеллард вновь запустила пальцы в волосы и нервно взъерошила короткие пряди. Затем еще раз. И опять вздохнула.

- Мы уже сообщили начальству. Наверху очень обеспокоены появлением технологии, способной убивать не только аватар, но и привязанного к нему оператора. Они сейчас обдумывают, как на время прикрыть Игру, чтобы обезопасить остальных игроков. С одной стороны, нам это на руку, поскольку в некотором смысле ограничит нашу таинственную организацию повстанцев, с другой...

Она могла и не договаривать. Шестьсот семнадцатый прекрасно понимал, какие последствия их ждут. В нем снова проснулся Системщик, казалось, несколько убаюканный размеренным и мягким темпом внутреннего мира Игры.

Во-первых, массовое отключение от Игры автоматически означает очень и очень серьезное недовольство населения Станций. Стачки и бунты, массовые протесты - перспективы открывались явно не радужные. Тем более, что, по официальной статистике, не так давно публиковавшейся в каком-то СМИ, не меньше семнадцати процентов населения (а на деле, скорее всего, куда больше) имели почти наркотическую зависимость от Игры.

Во-вторых, нужно было еще придумать причину, по которой Игру следовало отключить. Новость о том, что убитый в Тарките может умереть и в реале, будет подобна взорвавшейся бомбе. Утечки подобной информации никак нельзя допустить!

В-третьих, подобные действия вполне могут спровоцировать врага. Они уже показали свою силу, устроив чуть ли не публичную казнь Таджиона. Не исключена возможность, что следующий ход окажется куда более кровавым и жестким.

Ну и в-четвертых, их след у Шестьсот семнадцатого имелся лишь в Игре. Отрезав эту нитку, он может потерять последний шанс найти фанатиков... и отомстить за Дрейка. И за себя. Не то, чтобы он считал себя самым добрым и положительным человеком в мире, однако никому не мог простить то, что его превратили в убийцу.

«М и Д - друзья навек. И чтоб я червяков жрал, если совру!» - раздался в голове голос Дрейка. Вдоль спины Шестьсот семнадцатого прокатилась ледяная волна, плечи самопроизвольно передернулись.

Ощущение, мягко говоря, крайне паскудное.

- Мы сейчас изучаем окружение Дрейка, однако пока не обнаружили ничего подозрительного. И никого, кто бы соответствовал описанию Такео, - фоновым шумом звучал голос Шеллард. Парень заставил себя прислушаться к ее словам. Это могло оказаться важным. - Также наши специалисты ведут поиск смертельных случаев в игровых капсулах, подходящих под описание этой технологии. Но, боюсь, это будет сложно и может и вовсе не дать никакого результата.

Брайана окинула его странным взглядом.

- Если честно, я не думаю, что тебе стоит возвращаться в Игру. Это слишком опасно. Делом должны заняться специалисты, те же СБшники, к примеру. Системщики сейчас куда нужнее на Станциях, особенно с учетом того, что Игру могут временно прикрыть. Думаю, ты представляешь, что здесь тогда начнется.

- Догадываюсь, - отозвался Шестьсот семнадцатый.

Он опустил голову и нахмурился, обдумывая сложившуюся ситуацию. Первым его позывом было попросить пару дней отсрочки. Всего пару дней, чтобы он продолжил свое расследование. Может быть, ему удастся выйти на Стиффи и Крыс. Может Эмбер сообщит что-то важное. Может... черт, да любая зацепка сейчас казалась архиважной. И потом, какой с него толк в реале? Голова головой, но фактически он калека. В Игре ему удавалось двигаться почти полноценно только потому, что реальное дело бультыхалось в рассоле с обезболивающим, а мозгу предлагалась некоторая утешительная обманка в виде якобы покалеченного, а на деле просто ограниченного в движениях аватара.

На деле отстранение его от Игры означало отстранение вовсе. Максимум, что разрешат - сидеть в мозговом центре и делать умный вид. Специалистов, аналитиков, техников здесь и так было предостаточно, а оперативных сотрудников поопытнее и поумнее наверняка имелось в избытке.

Шеллар снова заговорила, повергнув его буквально в изумление и в очередной раз доказав, что ее не зря поставили во главе Департамента.

- Максимум, что я смогу тебе обеспечить - дня три. И то не факт. И еще им понадобиться время, чтобы принять решение. До тех пор, сам понимаешь, твое пребывание в Тарките будет ограничено. Зайдешь где-то на час, с без четверти четыре до без четверти пять, чтобы переговорить со своей охотницей и узнать, что ей известно. Потом назад. Сам не выйдешь - выдерну, гарантирую, - довольно строго закончила она.

- Спасибо, - искренне отозвался Шестьсот семнадцатый.

***

Время до обеда тянулось медленно, зато выдался отличный шанс обдумать все происходящее.

Мысли о том, что Игру могут прикрыть, вызывали в нем странное ощущение даже не негодования, а страха. Почему-то думал он не только о расследовании и смерти Дрейка, а о том, как прореагирует Она.

Ему уже доводилось быть свидетелем того, как Богиня Таркита вторгалась в реальность Станций. Преимущественно через его робота, однако наверняка не только так и не только здесь. Что, если Она воспримет временное закрытие Игры как угрозу для себя? Будет ли предпринимать что-то по этому поводу? Сделает ли свой шаг в этой пугающей шахматной партии? Если да, то какой?

У Шестьсот семнадцатого возникло чувство, что только он до конца верит в ее существование и ее реальную автономность, только он принимает во внимание и эту возможную угрозу.

Конечно же, это не так. Это не могло быть так. В Департаменте работают опытные аналитики и умные специалисты, которые наверняка учли и этот фактор, пусть даже с пометкой о малой его вероятности.

Вопрос только в том, как ему самому вести себя? Что ему делать со всем этим?

Да, нельзя было отрицать того, что он начал втягиваться в прелесть мира Таркит. Что он испытывал некоторое волнение и даже привязанность к Богине, шагнувшей за пределы своего мира, чтобы спасти его жизнь, причем дважды. Но куда большим и куда более значимым было иное чувство - страх.

Самый настоящий животный страх.

Он, человек, полагавшийся на свой разум, на свое знание психологии окружающих людей, на умение чувствовать и прогнозировать ситуацию, прекрасно понимал, что все эти умозаключения не стоят ровным счетом ничего, когда дело касается Искусственного Интеллекта. Логические шаблоны у нее наверняка ориентированы на человеческий образец, но все равно они в любом случае будут радикально отличаться.