А потом были вступительные экзамены, общага, новые приятельницы, а еще она нашла секцию кендо и пришлось ей снова доказывать, что девчонка может быть весьма неплохим бойцом. Катану она больше с собой не носила — она осталась в додзе Учителя, в родном городе. И снова — учеба, тренировки, переписка с Аней, матерью, а вот Светки писали все реже и реже. Жизнь словно разводила мосты между «вчера» и «сегодня». И сегодня было совсем другим, немного чужим еще, но волнующим, зовущим…

Знакомство с отцом (в первые праздники Катя решила поехать к матери — любопытно было) получилось странным. Невысокий мужчина, скорее похожий на спортсмена, чем на художника — плотный, коротко стриженый, с упругой походкой, неловко обнял ее, заглянул в лицо, чему-то изумился и… потащил ее в свою мастерскую.

Катя рассматривала картины, эскизы, наброски и многие ей нравились, а потом она увидела себя в зеркале. Рядом с отцом. И вдруг понял а, насколько они похожи: один и тот же разлет бровей, почти одинаковые глаза, только упрямый рот был точно «мамин»… Отец стоял и улыбался. Потом он много рисовал Катьку, так, что через пару дней она готова была сбежать куда подальше, лишь бы не позировать. Родители не настаивали, но провожая ее на вокзал, отец дал слово больше не привлекать ее в качестве натуры, когда она приедет снова. Они долго смеялись, если мороженое, так что получасовая задержка поезда прошла для них незаметно.

Снова занятия, тренировки, частые наезды в родной город, конечно, чтобы помочь Владу в додзе, ведь это ее Родина… И вот — новость, которую Катя и ждала, и боялась: ей тоже предложили поехать на семинар и аттестацию в Японию. Группа собиралась уж полгода. Присоединиться Катя хотела — не то слово! , но где взять денег? Мать с отцом могли и хотели помочь, но у них просто не было такой суммы. Как не было их у самой Катьки, и ни у кого из ее друзей. Мама предложила продать бабушкину квартиру, чему Катя резко воспротивилась -квартиру она сдавала Владу с Аней.

Но неожиданно выход был найден — Влад сам предложил ей продать ему квартиру, хотел взять кредит у какого-то знакомого — Катя была против, но договорились наконец, что он возьмет только-только чтобы хватило Кате на поездку, а потом будет выплачивать ей понемногу, как сможет, но сначала рассчитается с знакомым.

И вот наконец самолет, который вез всю советскую группу и в багаже — кучу спортивного инвентаря, среди которого был и катькин талисман — катана, на которую пришлось выправлять специальное разрешение. Она сперва не думала брать ее, и когда Влад спрашивал, отшучивалась, мол, в Японию — со своей катаной все равно что в Тулу со своим самоваром. А потом ей приснилась бабушка, Катя не помнила о чем они там, во сне, разговаривали, но утром решение взять катану с собой оказалось совершенно четким и «железобетонным», как сказал бы Влад. И никто не удивился ее решению, кроме нее самой, а новый тренер — руководитель группы помог с необходимыми документами.

А потом — совершенно незнакомая и необычная страна, хотя катькин английский кое-как ей помогал, все равно она старалась не отставать от своих. Тренировки «убойные», шли по 5-6 часов, и даже двигаться, не говоря о том, чтобы погулять после них Катьке совершенно не хотелось. Жесткое и шершавое татами Мейбукан додзе, на котором запросто можно было содрать кожу, просто шоркнув по нему рукой или ногой. Потное кимоно, громоздкие доспехи, она не очень любила заниматься в них. Наконец, аттестация, когда она получила свой 1 дан. После чего решилась наконец хоть чуть-чуть посмотреть Токио и… опоздала на следующую тренировку: банально заблудилась.

В зал она вошла, как полагается, скромно, аккуратно сделала все ритуалы. Вроде никто не обратил внимания. Но стоило ей встать и сделать шаг, как на нее тут же налетели сразу двое. Не свои, — поняла Катя, и начала яростно работать мечом-синаем. Через несколько минут противники утомились и поклонились и отошли, но тут к ней подошла, судя по фигуре, какая-то девушка — гибкая, невысокая, и кааак завертелось… Катька едва успевала отражать атаки, вначале даже не думая атаковать сама. Потом ее это разозлило, и она стала пробовать перехватывать инициативу, но… эта девушка была какой-то особенной.

Через некоторое время Кате удалось наконец провести пару атак. А потом ей стало казаться, что словно общий ритм, как в танце, захватил ее — или скорее их обеих… По молчаливому предложению катькиной противницы синаи сменили на боккены, и уж тут Катька развернулась, с любимым-то оружием… и не заметила, что вокруг них выстроились все, кто был тогда в додзе, хоть это было против всех правил.

Ей казалось, что она отражает атаки самой себя и нападает на саму себя, что перед ней — она сама, та, которая могла бы быть в самом лучшем случае, если бы был жив еще Учитель, если бы не было боли, неудач, потерь, досадных ошибок, что боккен отсвечивает благородной сталью, что она — не она, а ее Катана, вся, целиком… А еще ей казалось, что она нашла свою лучшую подругу. Или несостоявшуюся в этой жизни сестру. Что никого ближе и лучше, чем этот человек, ей не найти…

А потом ей казалось, что она нашла свое настоящее Я — вот оно, здесь, с ней, а в этом Я — все, кого она любила — Учитель, бабушка, друзья… Удивительное чувство радости и счастья, и где-то на дальнем плане сознания — так вот какими бывают ощущения Заншин… Но завершился бой. Или прекрасный танец. Или полет…

В полной тишине зала Катя и ее партнер сняли маски. И девушка чуть на села на месте — ее противником оказался немолодой и совершенно седой японец… Но тут она увидела его приоткрытый рот и почувствовала, что эмоции у них — одни на двоих. И улыбнулась. Японец улыбнулся в ответ, поклонился и что-то сказал. Катя поклонилась в ответ, ей ужасно захотелось узнать, кто он, поговорить с ним, хотя бы просто подойти. Но постеснялась. Она не видела его на тренировках раньше.

Когда она вышла из раздевалки, ее окружила ее команда, подошел тренер. Все говорили только одно — что никогда не видели такой техники и такой красоты, что она, оказывается, настоящий мастер, даже тренер сказал, что теперь ему точно больше нечему ее учить, скорее, пора наоборот…

— Да я сама не знаю, что это было! До сих пор все как во сне, — то ли оправдывалась, то ли просто пыталась объяснить Катька.

Тут вышел тот самый японец, поклонился, пожал катькину руку, представился, а ему представили ее, тренера и всю группу. Английского и жестов не хватало для продолжения разговора, а Катя даже имя не смогла запомнить. Зато запомнил тренер.

— Ты знаешь, КТО это был? — спросил он у Катьки вечером.

— Откуда, интересно? — парировала уже пришедшая в себя девочка.

— Один из лучших бойцов Токио! Но у него свое додзе. И свои ученики. Сюда его пригласили специально для нас, чтобы показать другой стиль и, думаю, показать нам нашу неподготовленность, слабость. Так что, Катерина, тебе большое политическое спасибо — теперь нас тут начали уважать! — рассмеялся тренер.

У Катьки снова отвисла челюсть…

Комментарий к ВЫЧИТЫВАЕТСЯ!

====== Часть 4 ======

Занятия стали еще интенсивнее — теперь часть группы тренировалась сразу «на два додзе», но до конца выдержали только трое — Катя, тренер и еще один парень, Катя про себя называла его Лидер. Японию Катька так и не увидела. А в день отъезда их пригласили в гости. Отказаться было невежливо (да и хотелось увидеть — как это, японский дом изнутри), так что пришлось взять все вещи и поехать прямо с ними. Тут-то все и произошло…

После долгой чайной церемонии они едва успевали в аэропорт, так что поскорее взяли свои вещи и вышли к заказанной машине, куда подошел их проводить хозяин, Мацумото, к которому Катька питала какое-то неопределенное, но вполне теплое и какое-то странно-родственное чувство (кроме уважения), увидел Катькину катану, и замер, словно чем-то пораженный. И быстро и эмоционально заговорил что-то по-японски, поклонился и убежал в дом. Переводчика рядом не оказалось, но девушка сразу поняла — речь про ее Катану. И пальцы непроизвольно сжали меч.