Через пару дней у нее создалось впечатление, что бабушка действительно рядом. Одна беда — Катька не знала, куда себя деть. Слишком много времени освободилось. Слишком не хотелось быть дома, слишком тяжко было возвращаться домой — и оставаться одной. Готовиться к вступительным в «мед» не хотелось, чувствовала, что только возьмет учебник, и он просто вывалится из рук. Но на книжную полку посмотрела внимательней… Еще один листок?

«Мы же должны за что-то себя уважать! Давай, вперед! Ну, сколько еще можно кукситься?»

— Бабуль, мне кажется, у меня крыша едет! — возопила наконец Катька… И взялась за книги.

Там тоже были записочки, рассованые по разным темам, и Катя с трудом сдерживала себя, чтобы не достать их все и не прочитать — но на первом же листочке было «Не доставай все записки сразу, пожалуйста». Ну… раз бабушка просила…

Анатомию Катька прочитала за два дня и даже что-то запомнила. И записочки были удивительно — прямо по некоторым темам… Когда же бабушка все это сделала? Как успела столько? На последней странице было: «Я в тебя верю. Ты поступишь. И не в колледж, а в институт!»

И Катька поехала в областной центр… подавать документы. Несмотря на бурные протесты Влада: переживет, себе на смену она подготовила аж двух отличных ребят.

«Узнай, как дела у матери».

Мать приехала сразу после звонка дочери — в тот же день, прилетела, хотя всегда боялась самолетов и долго рыдала над кроватью. Катька помнила, как она схватила предназначенный ей конверт, вышла в другую комнату… и вернулась какой-то другой… И уехала сразу с похорон, ничего не объясняя, не говоря, просто пообещала вернуться, как только сможет. («Можешь вообще не торопиться, » — подумала тогда Катька. Хотя боль у них была общей, и дочь это видела, сближаться с матерью ей не хотелось.

От нечего делать Катька даже включила телевизор. Хороший мультик…«… где-то ждут котенка Гава неприятности… а зачем они его ждут?»

— Я не котенок Гав, — подумала Катька, — меня пусть лучше подождут. И пошла собираться на тренировку.

Вечером, лежа в постели без сна, она вспоминала о матери.

Размолвки начались, когда Катьке исполнилось 12 лет, и первая была как раз в день рождения… А раньше? А раньше все было прекрасно… Мать была главным человеком в ее жизни, пока… да, после того дня, когда она прямо-таки закатила скандал… и это при всех! Катька ей этого не простила. А матери не нравилось все — подруги, их одежда, а больше всего — их поведение. Дальше — больше, и все это росло, как снежный ком. Ни одно из катькиных увлечений тогда не находило поддержки, одобрения, и ей это было больно и обидно, но когда-то, что ей хотелось, стали просто запрещать… Девочка научилась виртуозно врать. Правда, сначала краснели уши. Поэтому она подстриглась, не очень коротко, но, конечно, получила за это «по первое число». И тогда уже обозлилась окончательно.

И тут Катька поняла, что все последние годы прямо-таки коллекционировала свои обиды. А ведь было и хорошее… Хотя бы то, что ее отпустили назад, к бабушке, многого стоило. И потом… уже больше полгода мать почти не вмешивалась в ее жизнь… приезжала… помогала… и вообще вела себя как-то незаметно… А на выпускном… Что она хотела этим показать, неужели уважение? Катька не верила, что такое возможно. Мешал накопленный огромный ком гадких воспоминаний…

— Прости и отпусти, — появилось вдруг в голове.

— Бабушка? — вслух спросила девочка. А ведь она бы, наверное, именно это и сказала, — подумала Катя.

— Я постараюсь. — ответила девочка.

И у нее опять возникло ощущение, что бабушка рядом и улыбается.

Утром она пошла на кладбище.

И непонятно зачем взяла с собой… катану.

Ноги сами несли… нет, оказалось, сначала не к бабушке, а к Учителю.

Там она впервые дала волю слезам, положив катану на черный мрамор и присев рядом в сейдза. Коленки тут же намокли от влажной с утра травы. Слезы текли тихо и долго, но в конце концов ей стало… необыкновенно легко. Катя встала, пальцы сомкнулись на ножнах, и возникло:

— Все равно Ваша душа — со мной…

Только потом она пошла к бабушке, но оказалась там не одна. Мать подняла навстречу дочери лицо, словно помолодевшее на десяток лет… Катьке хотелось сказать что-то типа ехидного «отлично выглядишь для такого места», но… раздумала, сама не зная почему.

Мать словно светилась изнутри… И судя по всему, была очень рада видеть дочь, хоть и неожиданно. Действительно рада.

— Катюша, я как раз собиралась к тебе… Я должна тебе сказать… — мать поглубже вдохнула и вдруг выпалила: — Я выхожу замуж!

Тут у Катьки случился ступор…

— Аааа… А отец? За кого? Как это вообще?

Совершенно офигевшая от новости Катька была способна только на такие вот идиотские вопросы…

— Я получила от мамы письмо… я понимаю, что это дико…

— Ты тоже? — перебила Катька и мать с дочерью посмотрели друг другу в глаза.

Понимающе. Впервые за долгое время.

Они проговорили до утра…

Катя узнала многое… в частности, о том, что ее настоящий отец — художник, что было время, когда мать вытащила его из пьянства и они были вместе самый прекрасный в жизни год. Он был как ребенок — и смотрел, как ребенок, и жил — так же непосредственно… Он начал выставляться, появились заказы на картины, появились покупатели. А потом мать забеременела, а у него уже появились поклонницы, и она… решила уйти. Потому что, думала она, с двумя детьми ей не справиться. Она выбрала — своего будущего ребенка… и всю ее жизнь видела в ней своего любимого, ранимого, не приспособленного к жизни, безумно талантливого и… воинственного возлюбленного (вот почему мать не переносила ее увлечений)!

А тот, кого она считала отцом, на самом деле ее удочерил… Зачем — если не любил? Может, потому что любил мать. Недолго, однако. Через три года у него появилась другая семья. Вот почему он всегда «пропадал на работе»… Катьке хотелось потрясти головой и убежать прочь из этого дурацкого сериала.

— Наверное, все так получилось из-за моей лжи… ты сможешь простить меня, дочь? — у матери на глаза навернулись слезы. — Никогда не получится счастливой жизни, если выберешь страх, неуверенность, ложь… Я предала тогда и его, и себя, а потеряв тебя, расплачиваюсь за это… главное, чтобы ты не расплачивалась…

— Мама… Извини, а можно мне почитать бабушкино письмо?

Мать вздохнула, утерев глаза…

— Это очень личное… но… наверное, ты имеешь право. Хватит уже между нами вранья…

И Катя погрузилась в чтение… когда дочитала, она улыбалась. Бабушкин стиль был далек от маминого и та же картина, представленная далеко не без юмора как-то примирила девочку с реальностью.

— Она писала мне похожие записки. Только коротенькие. Спасибо, мам. Кажется, я наконец тебя понимаю.

Мать сидела, закрыв лицо руками и тихо вздрагивала. И ее было жалко до невозможности… Куда делась счастливая женщина, которую Катя встретила два часа назад? Девочка достала катану из ножен. Клинок притянул взгляд, и набежавшие было слезы остановились.

— Мама, давай вот прямо сейчас все отрежем. И будет новая жизнь. Другая ты, другая я. Я ведь не та, какой была после переезда. И я… я желаю тебе счастья! И вообще… давай дружить, так, что ли?

— Давай, — произнесла мать одними губами. — Это ничего, что я плачу?

— Ничего, — шмыгнула носом Катька. И почти сердито добавила: — Только мне неймется к тебе присоединиться! Но бабушка, наверное, не хотела бы слез.

— Она поймет. Некоторые слезы как дождь, очищают сердце.

Они положили руки на лезвие катаны и мать хотела было провести рукой по лезвию, но Катя остановила ее:

— Мама, ты не чувствуешь? Этого уже достаточно…

— Не знаю… тебе видней. Ой, ты слышишь? — мать резко обернулась. — Мне показалось, я слышала тихий смех?

Ночью Катьке снилась мама, молодая, красивая, как на той фотографии, что показывала ей — с ее настоящим отцом. И назавтра она немало удивила мать, попросив ее оставить это фото.