На следующий день в окно аккуратного коттеджа на две семьи постучала крупная сова. Эйлин, как обычно, дав птице угощение, распечатала письмо и хмыкнула. Лорд Гонт (ну да, и она же теперь леди Принц, как непривычно…) приглашал ее встретиться и пообщаться.

Женщина улыбнулась уголком рта. Воспоминания об этом человеке у нее были совсем не радужные, но, с другой стороны, ничего плохого она от него тоже не видела. Лично она. Потому что Том Риддл ее сам в упор не видел — только знал, что есть такая на его факультете. Но наслышана была о многом, связанном с ним, и не сказать, чтобы это ее радовало.

С чего бы ему теперь обращать на нее внимание? Только потому, что оба стали наследниками мэноров? Эйлин задумалась. Да, у него может быть очень интересный расклад… Северус приносил как-то книгу… Если Том сможет, то доберется до Певереллов, а может быть, даже и до Слизеринов. Но она-то ему зачем? Ей самой совершенно не хотелось наводить мосты с этим холодным, резким и самовлюбленным, а главное, опасным мужчиной. Хватит с нее опасных. Но отказаться — значит обидеть, а этого тоже лучше избежать. Эйлин вздохнула, набросала пару строк с вежливой благодарностью и назначила местом встречи небольшой, но очень приятный и воистину аристократичный магловский ресторанчик в районе Мейфэр, где она успела однажды побывать с Аланом.

— Ну что, юный лорд Принц, до вечера, — Эйлин потрепала сына по голове и аппарировала.

Северус был озадачен. С кем она собирается встречаться? Определенно, он не знает этого человека, и высока вероятность, что это мужчина. Его ментальная магия по-прежнему была нестабильна, и покопаться в материных мозгах, увы, не получилось: перед ним стояла мощная стена. «Да и, скорей всего, на ней защитные амулеты», — подумал он и успокоился. Он проиграл собственные воспоминания и понял, что для матери это деловая встреча, не свидание — она была не то чтобы совершенно спокойна, скорее, не очень-то хотела идти. И… словно чего-то опасалась? Или кого-то? Мда, пока мать не вернется, уснуть он не сможет. Хотя… Северус позвал Аша. «Воронья» оборотка еще оставалась, и он отправил за матерью надежного защитника.

«Магловская часть города?» — удивился Том, но быстро сообразил, что это, скорее всего, «тест на лояльность». Он успел навести кое-какие справки, так что вполне представлял себе скандал в благородном семействе Принцев. Но, несмотря на все свои мысли по поводу «чистой крови», он не мог и не хотел в чем-либо обвинять Эйлин. Ведь она сделала точно то же, что когда-то — его собственная мать. Ему было интересно узнать, как она выжила, а главное, как достигла теперешнего уровня. Как она смогла сохранить достоинство? Увеличить магические способности? А ребенок — он нашел, что у нее есть сын, — если проводить аналогию, может оказаться достаточно перспективным. Как он сам.

Отсутствие обручального кольца он тоже заметил. И решил заодно поухаживать — влюбленная женщина сама сделает для него все, что ему нужно.

«Встреча в верхах» прошла в дружественной, но слегка прохладной обстановке…

Том в очередной раз чуть не сломал себе голову: все его способности к легилименции оказались бессильны перед защитой этой… этой… Он даже не смог понять, держит она эти барьеры сама по себе или ей помогают амулеты. И эта ее удивленно-вежливая улыбка в ответ на все его ухаживания. Единственное, что он отметил: женщина почувствовала облегчение и слегка расслабилась, когда он сказал, чем она может быть ему полезной. Наконец, мужчина не выдержал:

— Что же ты так меня боишься, Эйлин…

И был награжден молчаливым прищуром.

Леди поднесла к губам бокал и сделала крошечный глоток. Том старательно изображал ожидание.

— И что, по-твоему, я могла бы тебе ответить? — Эйлин держала образ Леди, несмотря на пробежавший по спине холодок.

«Она и это сделала красиво», — подумал Том, а вслух посетовал:

— Даже мои ухаживания не принимаешь. Я что, совсем потерял навык? Или недостаточно хорош для тебя?

Эйлин на долю секунды прикрыла глаза. Вызывает на откровенность, дергает за ниточки, прекрасно зная, что он — опасен. Скорее всего, он знает о ее бегстве к маглу — все же в прессу в свое время просочился скандал с ее исчезновением. А потому последняя фраза была прямым вызовом и даже угрозой, и медлить было нельзя, а перевести в шутку уже невозможно. Хотя она сделала все, что могла:

— Ухаживать за мной? Не слишком ли это лестно для меня? О, если бы я была той же соплячкой, как во время учебы в Хогвартсе, то, возможно, поверила бы, чтоб тут же на месте умереть от счастья. Или от зазнайства. Но сейчас? Том, уволь… Во мне нет ничего такого, что бы могло спровоцировать ваш интерес, милорд. По крайней мере, интерес такого рода.

— А если меня интересует твое наследство?

Эйлин рассмеялась, а потом горько вздохнула:

— Все, о чем я говорила в Министерстве, вы же слышали тогда, правда? Это истинное положение вещей. Зачем милорду полуразрушенный и разоренный замок у черта на куличиках?

Она посмотрела прямо в его глаза и неожиданно приоткрылась, так что он увидел: обшарпанные стены, побитые и растрескавшиеся лестницы, дико выгнутое какими-то вандалами кружево перил, разбитый рояль, ледяной ветер, сквозящий через разбитые окна, и остатки книг, разваленные по полу. Книги его чуть не добили — про библиотеку Принцев в свое время только ленивый не слышал… И ее боль. Нет, Боль. И сейчас на бесстрастном, только слегка побледневшем лице жили лишь черные глаза, а в них словно хрустело битое стекло ее прошлой жизни.

В непонятном для самого себя порыве Том накрыл ее руку своей ладонью:

— Я ведь действительно могу помочь, Эйлин. У меня достаточно силы.

Она не убрала руку, но оторвала взгляд, и он почувствовал, как она напряглась, а щиты встали на место. Еще одна загадка…

— И что я за это буду должна?

Она спросила так жестко, что он понял: его тоже видят насквозь. Почти насквозь. А вот он ее — нет, недостаточно. Он, черт возьми, строит предположения, но поведение женщины в очередной раз показывает ему, что все его измышления гроша ломаного не стоят. Это раздражало, но и странным образом притягивало. И не отвертеться: она слишком хорошо представляет, какой может быть цена. И он пошел ва-банк, просто используя свою силу. Не-по джентльменски и даже не по-мужски, но он никогда не утруждал себя тем, что называется «совесть» и «такт». По крайней мере, когда это ему не было выгодно.

— Твои тайны. Ты будешь мне должна твои тайны.

— Том, зачем тебе нужна история домохозяйки? — взметнулась тонкая бровь.

Мужчина усмехнулся:

— Я хочу знать, как ты стала той, кто ты сейчас. Ты на порядок сильнее, чем была, а я всегда охотился за силой. И я хороший охотник, Эйлин.

Она почувствовала себя загнанной дичью, но…

Стук по стеклу окна. Ворон с глазами цвета расплавленного серебра. Аш. Эйлин даже физически ощутила поддержку и… собственный гнев. Что он себе позволяет, этот лорд Волан де Морт самозваный, лорд Гонт свежеиспеченный?! Считает, что она ему уже что-то должна — по праву силы? Она чуть вздернула подбородок и ответила, холодно и неторопливо:

— Милорд считает, что я выверну перед ним всю свою душу, расстелю всю боль и грязь, через которые мне пришлось пройти, вытрясу на его обозрение все ужасы, кошмары и безвыходность, — ее голос резал, словно стекло, по живому, — за то, что он просто починит мне дом? Я не продаюсь, милорд, как и мое прошлое, и моя память. Ни за мэнор, ни за трон Британский, ни даже за жизнь.

— То есть, проще тебя убить, чем разговорить?

— Да.

Это короткое слово Том внезапно ощутил, словно удар под дых.

Он мог убить ее. Мог сломать. Пытать. Он мог все, но при этом оставался — ни с чем. Бледное лицо, прекрасное в гневе… И она. Его. Не. Боялась.

Он никогда не сталкивался с подобной силой.

Он даже не подозревал о существовании таких женщин.

Он не может позволить, чтобы это было последнее ее слово, адресованное ему, потому что это ее «да» — это конец. Финал для всего, что он хотел получить от нее, его проигрыш.